Летопись Третьего мира. Ч.3 Белое Критши
Шрифт:
– Я хочу выпить.
– Стижиан приподнял руку, словно школьник.
– Да, я тоже.
– Согласилась его невеста.
– И что-нибудь покрепче.
– А я пойду возьму лопату.
– Кир снова прикусил нижнюю губу и уже уходя, добавил.
– Бутылка тоже будет.
Ора и Стижиан посмотрели друг на друга, а после перевели взгляд на Лухса, чья рана на груди уже почти заросла.
– Как только он придет в себя...
– Мы идем во дворец.
– наперебой произнесли оба под нервные смешки нерийца. Когда они и одновременно повернули голову к нему, он сделал ангельски невинное выражение лица,
– Мяу?
– Пропустите их!
– Разошлись! Живо!
– Держать оружие наготове!
– Отставить!
– Но приказом королевы!..
– Это монахи! И среди них Во-Сен Ветру! Прояви уважение!
Один из стражей города, стрелок, носящий не тяжелые стальные доспехи, а защиту из плотной кожи, взбежал по золотистым ступеням вверх к королевскому дворцу. Охрана у недавно сооруженных ворот моста перегородила ему путь, но едва он сообщил о несомой им вести, они распахнули перед ним дверь:
– Ваше Величество!
– Воскликнул юный стрелок, присев на одно колено и сложив ружье на пол перед собой в знак высочайшего почтения.
– Она здесь! Ора Тоурен! Она идет сюда! Прикажете задержать её?
– Она одна?
– Спрашивала Синента спокойно, но в душе у неё затрещала ледяная глыба, давящая на грудь и мешающая дышать.
– Нет, Ваше Величество. С ней двое монтерских монахов, среди которых Стижиан Ветру, и ещё двое...
– Тогда попытка задержать их не имеет никакого смысла.
Одетая в кремовое платье, с пышным букетом кружев и лент, она встала с трона, дав стрелку знак, что он так же может подняться, и направилась к выходу. Пятеро верных ей личностей, три старших инквизитора, последняя из старого круга магистров и преемник Каиля Саваса, уже стояли у дверей, ожидая приказа:
– За мной.
– Скомандовала королева, не взглянув на них. Она остановилась в паре шагов от распахнутой двери, сквозь которую лился свет утреннего солнца, и обернулась, увидев за своей спиной Млинес.
– Ты тоже.
Медиум поклонилась ей, в знак покорности, и широкими, но плавными шагами пошла за ней.
– А в прошлый раз меня сюда волокла Амельера.
– Лухс громко кашлянул и пошатнулся, чуть было не наступив Оре на пятки. Они прошли почти всю золотую лестницу, соединяющую остров заседаний и четвертый остров, и только сейчас целитель решил обернуться. Его душа не ушла, а кубарем свалилась в пятки: за ними поднимались, наверное, все оранские стражи, с обнаженными мечами и готовые в любую секунду атаковать.
– Хотя сейчас тоже не скажешь, что я иду туда добровольно.
– Ну, ты мог остаться у меня дома.
– Кир широко и громко зевнул, не прикрыв рот рукой.
– Помог бы маме разгрести завал на третьем этаже.
– Ей помогает Анри.
– Дрожащим голосом ответил целитель.
– Он мальчик молодой, крепкий... А вы не боитесь, что пока мы здесь устраиваем предсмертную показуху, инквизиторы могут попытаться убить его? Он - не я, если его ранят...
– Если старшие инквизиторы действительно стали королевскими шавками, то они сейчас шагу от неё не ступят.
– Спокойно сказал Ора. Слова звучали так легко, что Лухс ей поверил.
– У них сейчас возникла проблема посерьезней.
– Что за проблема?
– Тот сегодня туго понимал намёки.
– Я,
например.– Уголки её губ поднялись вверх.
Ни Стижиан, ни кто-то ещё, кроме, возможно, Астируми, но он был не уверен в своих догадках, не знали, что так радует Ору. То ли она действительно была так уверенная в своих силах, то ли этой ночью её настиг нервный срыв и ей плевать на большую вероятность провала их переговоров с королевой.
Когда они поднялись на золотистую плиту четвертого острова, перед ними, выстроившись в два ряда от лестницы, стояли сильнейшие из стражей Ораны: капитаны. Среди всех, помимо ощутимой силы и военной выправки, их выделяли четырнадцатигранные звезды на предплечье, вроде тех, что были нанесены и на монтерские плащи. Среди них были и мастера мечей, и стрелки, и все они были готовы схватить и уничтожить тех, на кого им укажет коронованная особа.
– Ну, вот ты и здесь.
– Проговорила Синента, чуть склонив голову в бок: она смотрела не на Ору, а на Стижиана.
– И ты здесь. И сайлант, и нериец. Я поражена! Мне казалось, у вас хватит ума если не сдаться стражам, то бежать куда подальше от Ораны.
– Зачем ты это делаешь?
– По венам монахини молилась ярость.
– Зачем ты пыталась убить Анри?! И Лухса?!
– Её голос сорвался на крик.
– Ответь!!
– Не повышай на меня голос, маленькая дрянь! Эти двое - демоны, а демоны должны быть уничтожены! Я не потерплю носителей скверны во дворце!
– Не понимаю, ведь три предыдущих года она тепло к нему относилась...
– Стижиан отвел взгляд в сторону, размышляя.
Королева осеклась. Её остекленевший от злости взгляд упал на Млинес, что стояла по правую руку от неё. Этот взгляд был понятен только им двоим, и он твердил: "ты знала о демонёнке и не приняла мер?"
Ора обежала глазами свиту, стоящую за спиной Синенты. Лиза, Этлаф, Гатто и Тантоа, и ещё мальчишка, о силе которого можно только гадать. Не говоря уж о Млинес, могущей в любое мгновение взять под контроль духов каждого из них. Силы, с которыми Оре не совладать: и чего она ожидала, придя сюда? Что королева упадет на колени и раскается?
– Сдавайся, Ора, и я пощажу монтерцев...
– То есть все остальные скорее всего умрут?
– Перебил её ставший тонким от волнения голос Лухса.
– Мне эта идея не по душе!
– А тебя никто не спрашивал, демон! Савас, уничтожь его!
– Слушаюсь!
– Юнец сделал шаг вперед, вскинул вперед руку ладонью вверх и провел большим пальцем по подушечкам остальных четырех.
Пламенное облако затмило собой всё. Ора шагу не ступила назад, создав непроницаемый щит из материализованного сияния, укрывший и её, и её спутников.
Когда облако рассеялось, а Лухс открыл глаза и обнаружил себя целым и невредимым, он увидел перед собой ужасную картину. Невзирая на имеющуюся за его плечами практику и опыт, он не мог терпеть подобных картин и незамедлительно приступал к своей работе: лечил.
Удар пришелся не по ним, а по нескольким стражам, стоящим между ними и Её Величеством. Лухс дернулся к одному из них, с обугленным лицом и выжженными глазами, стонущего и корчащегося от боли. В воздухе возник запах жареного: раскаленная сталь доспехов превращала их тела в ужасающее блюдо. И таковых раненых стражей оказалось не меньше десятка.