Летос
Шрифт:
Он подержал стержень на ладони и без сожаления бросил в яму. Конечно, тот стоил хороших денег, но алчность никогда не побеждала его разум. Пружина умел оценивать риски и понимал, что редкая вещица может обладать магией.
Темной магией, если уж быть совсем точным. Тэо слышал рассказы о человеке, откопавшем старый фонарь, а затем из него появились тени, убившие всю деревню. Или о купце, везшем редкую бутылку вина, ощутившем жажду, вскрывшем пробку и выпустившем зимнюю стужу – мор, который шестьсот лет назад выкосил половину Фихшейза. Не говоря уже о таких мелочах, как блюдце в одной антикварной лавке, которое в один не слишком прекрасный день взорвалось,
На всех этих предметах был нарисован вот такой вот череп.
К шауттам подобные вещи. Пускай даже они и стоят пятьдесят с лишним марок, и на эти деньги можно безбедно шиковать пару лет.
В башне что-то тихо звякнуло. Тэо нахмурился, решив, что ему почудилось. Он остановился в дверном проеме, прислушиваясь. Но звук не повторился.
Здесь было довольно светло из-за отсутствия крыши и перекрытий потолка, давно сгнивших. Но под лестницей, жавшейся к стене, в самых дальних углах, припадая к земле, лежали густые тени. Из-за неприятного, затхлого запаха место показалось Тэо неуютным. Ему почудилось, что кто-то наблюдает за ним. Он сделал шаг назад, и тут из мрака на него прыгнул человек.
Прыгнул настолько стремительно, что, будь на месте акробата кто-то другой, нападающий, вне всякого сомнения, до него бы дотянулся. Пружина же оттолкнулся от земли носками, сделал сложное сальто назад, подтянул ноги к груди в группировке, чтобы не задеть ими каменную притолоку. Земля была скользкая, да еще и плащ мешал движениям, так что он не стал задерживаться на стопах, скользнул вниз, на еще одну группировку, совершая длинный перекат, разрывая дистанцию.
Обернулся и обомлел.
В дверях молча бился старикан с растрепанной, неопрятной и кое-где черной бородой. На его тощей шее болтался металлический ошейник, к которому была пристегнута толстая, сейчас натянутая цепь, скорее всего прибитая к стене где-то под лестницей.
Глаза старика были пусты, а оскал волчьих зубов ужасен. Тэо, до этого никогда не видевший заблудившегося, смотрел на него со смесью отвращения и жалости. Грязное существо, созданное магией той стороны, разлившейся по Летосу после Катаклизма, все еще оставалось похожим на человека.
За спиной акробата рассмеялись, и он, обернувшись, увидел трех крупных мужиков. Они походили друг на друга настолько, что можно было без всяких сомнений назвать их братьями. Лохматые и бородатые, похожие на медведей. Самый здоровый был со сломанным носом и обезображенной верхней губой, которую не скрывали даже усы.
Второй, державший арбалет, стоял без шляпы, и мокрые волосы сосульками облепляли его лоб.
Третий, который смеялся, с серебряным кольцом, украшенным тусклым фиолетовым камнем, на указательном пальце правой руки, сказал:
– Гляньте, как этот припадочный дунул от батяни!
– Здорово дунул, – прогудел человек со сломанным носом. – Ты так даже к выгребной яме не бежишь. Ты чей, парень, и чего забыл в нашем замке?
– Мимо проходил. Уже ухожу.
– Скованный с тобой, чужак. Куда тебе теперь идти? Чок, возьми его.
Средний навел на Тэо арбалет.
– Эй! – сказал тот, сохраняя спокойствие и оценивая местность в надежде найти какое-то укрытие. – Я не сделал ничего плохого.
– Не сделал, – согласился Сломанный Нос. – Но сделаешь. Расскажешь указывающим о бате, а мы этого не хотим. Никто не желает захлебнуться в море.
– Сюда сто лет никто носа не совал. Какого шаутта ты приперся? – Средний прищурился, целясь.
– Постой, Чок. Чего болт пачкать? – Младший достал из-под плаща широкий короткий тесак
и направился к акробату.– Только не убивай! Батяне отдадим. Овцу сбережем! – крикнул брату старший.
Тэо следил за приближением человека и в нужный момент быстро шагнул в сторону, оказавшись с ним на одной линии, чтобы тот перекрывал траекторию полета болта.
Младший шагнул влево, и Тэо скопировал его движение, вновь оставшись за ним, да еще и отодвинувшись назад, сохраняя расстояние. Повторил это несколько раз, являясь зеркальной копией противника, издевательски ему улыбаясь.
– В сторону, Ульрих! – рявкнул стрелок. – Отвали в сторону!
Но тот, раздосадованный этой незатейливой игрой, потерял голову и пер на акробата. Тэо перекатился через спину, сильно выбрасывая ноги назад, придав телу инерцию. Пружинисто вскочил, все так же используя живую преграду от стрелка.
– Свали, урод! – крикнул старший, и Ульрих наконец-то послушался, присев на корточки, но акробат сделал колесо в сторону в тот момент, когда в него выстрелили. Расстояние уже было большим, так что он без труда ушел от болта и увидел, что из пролома в стене появился еще один человек.
Тощий невысокий парень в темной куртке с низко надвинутым на лицо капюшоном и с ржавыми вилами в руках. Он оказался позади Чока, который, ругаясь, перезаряжал оружие, и мощным замахом вонзил вилы тому в спину.
Три зубца пробили шерсть, вареную кожу и плоть, окровавленными наконечниками выскочив из груди. Человек закричал от боли, выгибаясь дугой.
Младший отвлекся от Тэо, бросился назад, на помощь братьям. А акробат, решив, что совершенно не его дело лезть в конфликты между местными, кинулся прочь.
За замком начинались фермерские хозяйства. Длинные невысокие домишки с темными крышами, большие сараи, кое-как сколоченные ограды, а то и вовсе натянутые между столбиками веревки. Пастбища продолжались до далеких синеватых сопок, ограничивающих долину с трех сторон. На высохших, преимущественно грязно-серо-желтых лугах паслись овцы.
Вода из ручейка каскадами прыгала по мелким камушкам, задорно журча, разгоняя тишину и унося вместе с собой дурное чувство опасности.
– Сам виноват, – сказал он своему отражению. – Надо было слушать Ирму и не лезть куда не следует.
Ручей продолжал призывно журчать, и Тэо не выдержал, склонился над ним. Вода оказалась совершенно безвкусной и люто холодной. В отражении Пружина заметил движение у себя за спиной. Серая фигура нависла над ним, и мелькнули крестьянские вилы.
Прямо с колен Тэо ловко, словно кошка, прыгнул вперед, через ручей, приземлился на руки, совершил курбет [10] и, даже не оглянувшись, бросился прочь, но человек в капюшоне оказался перед ним, появившись точно из воздуха, ткнул вилами. Пружина прогнулся в суплессе [11] , пропустив страшные зубцы над собой, тут же упал на спину, обратным кульбитом ушел назад, напряг руки, подбросив тело вверх, приземлился на ноги и кинулся в противоположную сторону.
10
Курбет – акробатический элемент, прыжок: из стойки на руках встать на ноги.
11
Суплесс – резкое сгибание туловища броском назад за счет сильного прогиба в пояснице.