Летят журавли

Варвара Капитоновна. Что это? Нет-нет, я не спрашиваю. Так что – отдать и?..

Борис. Завтра у нее день рождения. И еще, если ей будет трудно – мало ли что, война, – помогите ей.

Варвара Капитоновна. А если я умру?

Борис. Вам умирать не полагается, особенно теперь, когда у вас столько секретов.

Варвара Капитоновна. А я вот возьму и умру…

Входит Федор Иванович.

Федор Иванович. Э-эх! Двадцать пять лет, и быть, извини меня, таким дураком! Что мы – дети? Игрушки это? Прятки? Романтизма хочешь? Характер! Где Ирина? Марк?

Варвара Капитоновна. Ирина на кухне, кофе готовит, а Марк пошел купить красненького.

Федор Иванович. Кофе? Красненького? Мельчают люди, мельчают. (Кричит.) Ирина!

Входит Ирина.

Ирина. Наконец-то!

Федор Иванович. У меня в шкафчике, на заветной полочке, неси.

Ирина уходит.

А Вероника где?

Борис. Сейчас придет.

Федор Иванович. Где она?

Борис. Дома, занята.

Федор Иванович. Чем это занята? Нехорошо. Должна быть здесь – жених уезжает.

Борис. Не жених.

Федор Иванович. А кто?

Борис. Ну, просто так…

Федор Иванович. Что значит «просто так»? «Просто так» – это что-то подозрительное.

Борис. Я не в этом смысле!

Федор Иванович. А в каком?

Борис. Хватит тебе придираться!

Федор Иванович. Ты что – поссорился с ней?

Борис. Нет.

Федор Иванович. Смотри! В такие минуты, Борис, только радость, только прямота!

Входит Ирина с пузырьком в руках.

(Ирине.) Разбавь согласно правилам. (Борису.) Тогда и там будет о чем вспоминать, будет куда возвращаться, будет хотеться жить, жить назло всем бомбам и пулеметам! Жить, чтобы вернуться сюда, где твои самые близкие люди, вернуться славно, поднявши нос кверху!

Входит Марк.

Марк. Купил.

Федор Иванович. Красненькое?

Марк. Да.

Федор Иванович. Вот и будешь сам лакать. Мы найдем более содержательную жидкость. Все в сборе? Садитесь.

Все рассаживаются вокруг стола.

Ирина. Марк, не садись на мое место.

Марк. Откуплено?

Федор Иванович. Не откуплено, а ты знаешь, я не люблю, чтобы за столом мелькали. Сидели так двадцать лет и еще пятьдесят просидим. (Борису.) Ты на это место вот каким сел – от горшка три вершка. Так оно твое и будет, пока свой дом не заведешь. А Ирина когда замуж выйдет – я ее стул на чердак выброшу.

Ирина. С диссертацией отмучаюсь и выйду.

Федор Иванович. Ты бы мои записки посмотрела, я их лет тридцать собирал: выписки, факты, наблюдения. Думал книгу написать, звание получить. Работал, работал, все думал – успеется, а теперь вижу – поздно.

Ирина. Я уже кончаю их просматривать.

Федор Иванович. Ну как?

Ирина. Заключение – потом.

Федор Иванович. Ого! Того гляди, двойку залепишь!

Ирина. Посмотрим.

Сборы у стола окончены.

Федор Иванович (поднимает рюмку). Ну, за твою жизнь, Борис! (Пьет, садится.)

Звонок.

Марк. Вероника! (Бежит к дверям.)

Входят Даша и Люба со свертками в руках.

Даша. Здравствуйте!

Люба. Здравствуйте! Борис Федорович, мы к вам от завода…

Даша. Нам поручили передать эти подарки и сказать от имени заводского комитета…

Люба. И комсомольской ячейки…

Федор Иванович. Держись, мол, товарищ Бороздин, до последней капли крови, бейте проклятых фашистов, а наш завод здесь, в тылу, будет выполнять и перевыполнять… Это мы все знаем, не бойтесь, не подведем. Вы лучше… садитесь и выпейте на дальнюю дорогу моему сыну Борьке…

Даша. А как же подарки?

Федор Иванович. А подарки возьмем. Что там? (Разворачивает сверток.) Безопасная бритва, мыльница, почтовая бумага, конверты… все как полагается. (Разворачивает второй сверток.) Пирожные. Одни наполеоны.

Люба. Это мы от себя по дороге купили: Борис Федорович, мы видели, всегда в буфете эти пирожные брал.

Федор Иванович. Ешь, Борис, больше – воевать по-наполеоновски будешь! Подарок со смыслом! Мы по первой выпили, так теперь – по второй. (Наливает.) Жизнь на земном шаре еще не устроена так складно, как нам этого хотелось бы, вот ты и уезжаешь. За тебя, Борис! (Пьет.)

Даша. Вчера я брата провожала, мама так плакала!

Федор Иванович. А вы?

Даша. И я плакала.

Федор Иванович. От месткома или так, по-домашнему?

Даша (смеется). По-домашнему.

Люба. А у нас провожать некого – три сестры и мама… Даже неудобно, у всех уезжают…

Федор Иванович. Да, когда наши вернутся, вы нам позавидуете.

Марк. В том-то и ужас, что не все вернутся.

Федор Иванович. А кто не вернется – тем памятник до неба! И каждое имя – золотом. За тебя, Борис! (Пьет.)