Лев

— Ты погоди. Не торопись. Ща поймёшь.

Вздохнув, смотрю в сторону. В окно.

— И чувствую я, что стесняюсь.

Смотрю на него.

У него глаза прям смеются.

— Стесняюсь люто просто. Возякаю уже пальцем по ладони. Туплю, заикаюсь, потею. В общем, даже несмотря на чулки — не трахнул я её.

— Сочувствую.

— Постеснялся.

Рука-лицо…

— А всё почему? — весело и задорно спрашивает он. — Потому что спьяну интеллигентным стал. Так что ты, Олеся, не переживай. Я сегодня — не напьюсь.

В этот момент в зал заходит официант. В руках у него большой, сверкающий серебром поднос. Он ставит передо мной прозрачный чайничек с ароматным, заваривающимся чаем и высокую прозрачную чашку на блюдце. Рядом на другое блюдце с тихим стуком металла о фарфор, кладёт ложечку, а затем небольшой пакетик с мёдом. После чего рядом ставит рюмку, наполненную почти доверху какой-то бледно-жёлтой жидкостью.

— Лимонный сок, — увидев недоумение на моём лице, поспешно поясняет он. — Свежевыжатый.

Киваю и благодарю. Официант направляется ко Льву, ставит перед ним бокал со свежевыжатым апельсиновым соком и рядом тоже ставит стопку. Только, судя по прозрачной жидкости в ней, это — водка.

— Спасибо, дорогой, — подняв сжатый кулак на манер жеста "Но пасаран", кивает Лев.

Потирает руки. Смотрит на меня. Официант, стоя рядом со Львом, тоже переводит взгляд на меня.

— Определилась? — кивнув на меню, весело спрашивает Лев.

— Интересно, когда бы я это сделала? — хмурюсь я.

— Ясно, — кивает он, и повернувшись к официанту, говорит: — Короче, старина. Нам ягнёнка с печёным картофелем, шашлычка телячьего, салатиков — штучки три-четыре, всяких с овощами там, — переводит взгляд на меня: — Ты рыбку хочешь?

— Нет…

— А супчик?

— Эээм… — развожу руками. — Я не уверена, что смогу осилить даже пятую часть из того, что вы уже заказали….

— Ясно, — хмурится он, и снова повернувшись к официанту, смотрит ему в глаза. — Жень, на барышню не ориентируемся. Она питается конфетами и чаем. Еды вкусной никогда не пробовала. Угостим?

Женя расплывается в улыбке.

— Угостим, Лев Александрович…

— Отлично, старина! — Лев явно дружески хлопает его сбоку по плечу, отчего худенький Женя едва не падает, как подкошенный. Но, качнувшись, умудряется устоять. — Поэтому, давай-ка, дружище — тащи сюда самое вкусное, что у вас есть. От супчиков до десертов. Пускай барышня пробует, выбирает и ест то, что ей нравится.

— Сделаем, Лев Александрович! — радостно кивнув, отвечает Женя.

— Всё, дуй. Ждём.

Перед тем, как выйти, Женя, всё такой же осчастливленный большим заказом, разворачивается и уточняет у Льва:

— По готовности?

— По готовности, — кивает Лев. — А вот водку к апельсиновому соку — можешь повторить минут через пять.

— Без сока?

— Без сока. Сока мне этого, — он кивает на бокал, — на весь вечер хватит.

— Сделаем!

Убегает.

Мы снова остаёмся в этом мини-зале вдвоём. За стеклом — чёрная ночь с огоньками фонарей на набережной. Приоткрываю крышку чайника и балдею просто от того, как вкусно пахнет. Аккуратно наливаю себе в чашку чайку. Всё это время Лев внимательно наблюдает за мной. Я это замечаю сразу же, как только беру в руки пакетик с мёдом и ложечку, на которую собираюсь немного выдавить.

— Что? — спрашиваю я.

— Ничего, — ухмыляется Лев.

Берёт стопку водки, задрав голову, быстро опрокидывает её в жадное горло, затем со стуком ставит на стол, а после делает глоток апельсинового сока, и довольно жмурится.

Я даже зависаю, глядя на это.

Тихонько щёлкнув языком, Лев подмигивает мне, и улыбается.

Закатив глаза, качаю головой. Мда-а…. Ну он и кадр…

Глава двенадцатая

Выдавив на ложечку мёд, ем его и запиваю ароматным чёрным чаем. Вкусно очень.

— Лев, — глядя на своего собеседника напротив, спрашиваю я, — чем вы занимаетесь?

Мне реально интересно. Процентов девяносто дам, что он — бандит. Член какой-нибудь ОПГ.

Он чуть щурит глаза, и выглядит при этом, как кот. Опасный, большой кот.

Вопрос ему явно не по вкусу. И что-то я не удивлена.

— Помимо онанизма? — всё так же щурясь, спрашивает Лев.

Закатываю глаза и медленно выдыхаю. Так, спокойно. Ну, вот такой он.

— Помимо, пожалуйста, — холодно отвечаю я.

— Помимо онанизма — сексом.

— Я про работу, Лев. Вы же прекрасно меня поняли. Ну чего вы кривляетесь?

Он откидывается на стуле.

— Знаешь такой стишок: "Гуси-гуси, га, га, га! Есть хотите? Да-да-да!"?

Офигеваю с него просто…

— Вы прикалываетесь надо мной? — разведя руками, спрашиваю я.

— Отнюдь, — тряхнув головой, отвечает он. — Этот стишок — вот прям про то, чем я занимаюсь. Всё, от первого слова до последнего — в самую десяточку.

— Мммм… — задумываюсь я. — Может поясните?

— Я лесом торгую, — кратко отвечает он.

— Лесом? — поражаюсь я.

Вот уж не ожидала…

— Лесом, лесом, — ухмыляется он. — Гектары земли. Га — если кратко. И сотрудники у меня — гуси. Все до единого. Хитрые, шумные и пронырливые. И все жрать хотят. Поэтому пашем. Понимаешь? Много га. Гагагашеньки. Бугагашеньки.

— То есть, — хмурюсь я, — вы распродаёте…

Помахав поднятым указательным пальцем, Лев торопливо перебивает меня:

— Но-но-но! Вот тут сразу стоп!

Умолкаю.

— Это моя земля, Олеся. Я её купил. Частная собственность, понимаешь? Все эти "га, га, га". И лес там мой. И высаживается новый — тоже мой. Так что не надо вот этих вот лозунгов. А то ты так скоро на баррикады полезешь. У буржуев рябчиков отнимать.

— У вас отнимешь, пожалуй… — оценивая его размеры и телосложения, тихо бурчу я.

— Да, — тряхнув головой, ухмыляется он. — У меня не отнимешь. Я своё не отдаю. Вот ты сейчас моей станешь — я тебя тоже не отдам никому.