Лев

Нас взглянула на Вика, и он ответил за нее.

— Знаешь, Лев не обходит женщин стороной, Мина. — Зачем мне это слышать? Я заворчала на него. Он ухмыльнулся и быстро продолжил: — Но все те женщины были для одного дела, и он всегда прямо это говорил. Что-то в тебе вынудило его обращаться с тобой иначе. Он никогда не позволял женщине спать в своей комнате. Никогда.

Нас улыбнулась.

— До тебя.

Мое сердце заполнилось теплом, а в животе запорхали бабочки, но я сохранила непроницаемое выражение лица.

Вик добавил:

— Ты единственный человек, с которым он запирается в комнате с тех пор, как ему было десять. Не знаю почему, но он добавил тебя в свой круг защиты. Ты часть его святилища.

— Ладно, — пробормотала я, довольная информацией, но все еще находясь в смятении. — Что это значит?

Нас заговорила осторожно:

— Он не сказал, потому что боится потерять тебя, kukla.

Я попивала кофе, едва чувствуя вкус.

— Точно. Но это не объясняет, что я увидела вчера. — Я перевела взгляд на Вика. — Кто-нибудь из вас просветит меня?

Нас подняла левую руку Вика и показала на тату. Огромную, набитую жирным шрифтом тату-надпись «ХАОС».

— Это все началось здесь, с «Хаоса».

— Что это? Типа банды или что-то такое? — спросила я настороженно.

Вик хихикнул.

— Ох-ох, осторожнее, мелкая. Назовешь их «банда» и тебя пристрелят. — Он разъяснил. — Они называют себя «фирмой». Мы были фирмой.

Нас выпрямилась.

— Давай перенесемся на двадцать один год назад. — Он откашлялась. — Братва была русской мафией, братством. Они все еще есть, но не привлекают к себе внимания. Они стали закрытой группкой. Единственный способов попасть туда — быть сыном члена мафии, или чтобы два из трех членов проголосовали за себя. Такое редко бывает. Они не хотят, чтобы люди, а особенно копы, вмешивались в их дела, поэтому открыли «фирмы» по всему миру, которые продолжили их дела. Насколько знали копы, «фирмы» не имели ничего общего с Братвой. — Она выдержала паузу. — Мой отец Антон и его Брат Илья оба были членами Братвы, как и их отцы и деды, но когда они переехали в США из России, их попросили открыть «фирму», набрать лучших русско-американских криминальных авторитетов и начать воротить дела.

Я практически не хотела спрашивать.

— Что делает «фирма»?

Вик поджал губы.

— Обычные делишки. Наркотики, рэкет, вымогательство, оружие, мошенничество. — Он пожал плечами, как будто это норма. — Ну, ты понимаешь.

Нас продолжила:

— Так папа стал президентом «фирмы», дядя Илья вице-президентом. Папа Вика, Юрий, казначеем. «Фирма» была серьезной. Дом, где они проворачивали делишки, было нереально найти. Затем пришло время принимать в члены Братвы сыновей.

Ладно, я получаю ответы, но теперь вопросов стало еще больше.

— Что это значит? Зачем их нужно было принимать?

Вик улыбнулся.

— Ты сказала так, будто это что-то ужасное, но для нас, сыновей, это была честь. Мы были коллекторами. Я, Саша, наши кузены, Ник и Макс, и их приемный брат Ашер. Нас всех приняли в одно время. — Он ухмыльнулся. — Мы были бесконтрольны. Это было чертовски круто, детка. У нас были пушки. Женщины. Деньги. Лучшие годы моей жизни.

Что насчет Льва?

Я должна была спросить.

— Что насчет Льва? Ты не упоминал его.

Нас выглядела печальной.

— Мужчины в «фирме» решили против Льва. Они проголосовали. Сказали, что он был слишком непредсказуемым. Сказали, что не могут доверять ему. — Она быстро добавила. — Что было полнейшей херней. Они даже не дали ему шанс.

Казалось ненормальным чувствовать огорчение, что Льва не приняли в группу бандитов, но мое сердце сжалось. Он всегда был лишним. Я ненавидела это.

Нас продолжила:

— Мальчикам сделали тату «Хаос», оставив одного парня, Максима, работать самого по себе в ту ночь. Никто не знал, что тут-то дело примет плохой оборот. Никто, кроме Льва. — Она попивала кофе. — В тату-салон, который принадлежал «Хаосу», ворвались люди. Конкурирующая «фирма» итальянцев доставала нас за то, что мы отобрали их территорию. Один из их мужчин решил оставить сообщение. Они ворвались с оружием, собирались расстрелять всех, кто бы попался на их пути.

Мое сердце начало биться быстрее.

— Что произошло?

Вик ответил:

— Лев произошел. Он вышел из тени, увалил ублюдков и позволил своим кулакам повеселиться. — Вик улыбнулся. — Мы говорим тут о взрослых мужиках, не с одним, а с двумя пистолетами, которых завалил безоружный пятнадцатилетний мальчишка, и избил так сильно, что им потребовалась операция, чтобы исправить их уродливые хари.

Ого.

Нас склонила голову набок.

— Итальянцы были опозорены. После этого над ними все смеялись. «Хаос» был удовлетворен. Ну, ты можешь представить, что случилось дальше.

Дай-ка догадаюсь.

— Они захотели Льва в «фирму».

— Ага, — подтвердила она, затем улыбнулась. — Но он не присоединился. Сказал, что будет защищать своих братьев, но никогда не станет одним из «Хаоса». Мой отец был разочарован. Он хотел, чтобы Лев был с братом постоянно, но согласился, что у Льва есть право выбора. Он уважал это.

— Что потом произошло, если он не присоединился?

Вик прояснил:

— Мы были коллекторами, но Лев прикрывал нас. Он был нашими мускулами. Мы собирали. Он дрался. — Он замялся, прежде чем продолжил: — Казалось, будто он рожден для драк, Мина. Он делал это так естественно. Он мог забыться в драке. — Вик постучал по виску. — Ты помогаешь ему найти путь из его тюрьмы.

Я пробормотала:

— Но он коллектор сейчас, так? Как это произошло?

Нас заговорила:

— Мой отец старел, как и дядя. У каждого была семья. Они хотели отойти от дел, но нельзя так просто оставить «фирму». Она на всю жизнь. Когда дядя Илья внезапно умер от сердечного приступа, мой отец с трудом справился с этим. Они были близки. Здоровье отца стало хуже, и он сложил свои полномочия в «Хаосе». Братва согласилась, что он не мог управлять «фирмой». — Она покачала головой. — В двух словах, Братве не понравилось, как велись дела без отца. Мужчины соперничали друг с другом, боролись за власть. Людям пришло выбрать стороны. Преданность испарилась. В конце концов, Братва распустила «фирму». Каждый пошел своим путем.

Вик продолжил:

— Можно вытащить чувака из бандюги, но не бандюгу из чувака (прим.перев.отсыл к песне Кендрика Ламара). Понимаешь? — Я не понимала. Он, очевидно, заметил это, потому что объяснил: — Большинство членов создали свои нелегальные «фирмы». Мы не сделали этого. Мы решили открыть бизнес и оставаться чистенькими.

Я изогнула бровь.

— Мне так не кажется.

Нас подняла ладонь.

— Слушай, мальчики не делают ничего слишком ужасного. Саша независимый посредник. Он дает в долг огромные суммы людям под проценты. Когда они не возвращают вовремя... — Она попыталась улыбнуться, но получилось больше, как будто поморщилась.

Я сказала за нее:

— Они выбивают всю дурь из них. Лев выбивает.

Вик фыркнул.

— Ну, когда ты так говоришь, это звучит плохо.

Ах, Вик. Я не могла остановить улыбку.

Я тихо заговорила:

— Ну, это кое-что объясняет. Я по-прежнему не понимаю, что чувствую по этому поводу, но хотя бы теперь все знаю.

Нас внимательно смотрела на меня.

— Позволь спросить, Мина. Это как-то влияет на то, как Лев ведет себя с тобой?

Нет.

Я покачала головой.