Левантевски, шприц!

– Э … Левантевски, а это еще что такое? – Спросила она, напряженно вглядываясь и мучаясь от мысли, что происходит нечто совершенно непонятное для нее, опытного врача.

– Что, что, – тоскливо вздохнул тот и ткнул пальцем в проекцию, – обыкновенные бабочки.

– Бабочки в животе? – С недоверием в голосе переспросила Лиза.

– Угу.

Врач снова всмотрелась в тени. Ну да. Действительно – бабочки.

– О-очень интересно, – протянула она, пациент шевельнулся и попытался поднять голову, но Лиза мягко надавила ему на лоб, – и как они туда попали?

– Дак … чего ж тут сложного-то? Кому-то не повезло глотнуть водички из источника, который себе присвоили феи, – Левантевски покосился на больного, который сложил брови жалобным домиком и принялся стонать и пыхтеть в три раза интенсивнее, – а они – те еще пакостные и жадные твари. Не любят, когда из их источников пьют другие. Брезгуют, видите ли. Поэтому накладывают защитные чары. Попьешь такой водички и у тебя в животе хорошо еще если бабочки заведутся, а могут ведь и кузнечики, и сверчки и – не приведи светлые боги! – тараканы. Это зависит от феи. И вся эта мелкая пакость начинает отравлять жизнь своему носителю.

– Короче, бабочки в животе – паразиты обыкновенные, – резюмировала доктор и покачала головой, – да уж, кажется, моя жизнь больше никогда не станет прежней. Чем лечить-то их будем?

– А чего их лечить? Вон какие здоровые! – Фельдшер тронул пальцем изображение, пересчитывая бабочек, затем ловко спрыгнул с кровати. – Избавляться от них нужно! И не пить воду из непроверенных родников!

Голос его уже звучал отдаленно, так как Левантевски деловито раскладывал чемоданчик со снадобьями, превращая его в какой-то десятимерный шкаф.

В карете их неожиданно ждало совершенно новое сообщение на синеватом полупрозрачном листе, плавающем на уровне глаз.

– Странно, а почему не розовый? – Удивилась Лиза.

– Потому что это не вызов, – тоскливо вздохнул Левантевски, – это нас отзывают на базу. Будет какое-то совещание. Ох, не к добру это! Не к добру и все тут!

– Не бухти, – добродушно ответила Лиза, – совещание так совещание, все лучше чем запоры лечить.

– Вот как бы даже не это причина нашего внезапного совещания, – буркнул фельдшер и затих.

На целительской базе было необычно тихо и безлюдно что, впрочем, вскоре объяснилось присутствием всего персонала на совещании. Когда Лиза с Левантевски вошли в просторный кабинет начальника, там уже сидела толпа в костюмах одинакового нежно-мятного оттенка. И все отчего-то с любопытством поглядывали на вошедших. Левантевски поежился и нехотя прошел к пустому стулу, Лиза села рядом с ним. Как назло (а может так и было задумано?) они оказались сидящими точнехонько лицом к лицу с главным знахарем. Начальником. Шефом. С перекошенной и очень злой мордой. Левантевски тут же начал медленно умирать от ужаса. Лиза не дрогнула. И не такое она видала, подумалось ей. Поорет немного, а там обратно отправит работать, ничего страшного.

– Левантевски! А ну-ка ответь мне на один простой вопрос, – вкрадчиво начал Раенгорд, – ты ел когда-нибудь снусарики?

Фельдшер что-то бессмысленно промычал и опустил взгляд.

– А ты хоть знаешь из чего их готовят? – В голосе главного врача начал прорезаться и нарастать свирепый напор. – Из засушенный снусов. А это, Левантевски, такие пустынные насекомыши. Они там живут, да. Среди раскаленных песков.

Остальные напряженно замерли, не дыша и даже не моргая.

– Так вот, Левантевски, – продолжал начальник, а глаза его все больше наливались кровью, – поскольку эти твари при жизни обитают в пустыне, они приспособлены впитывать в себя каждую каплю. Каждую, Левантевски!

Тот что-то жалко пискнул и странным образом раскосил глаза в стороны, чтобы не глядеть на страшное лицо шефа.

– Так вот! – Рыкнул тот. – Один снус способен впитать в себя до двадцати литров воды!

В кабинете вдруг пошло неуловимое движение, кто-то шмыгнул и закашлялся, пытаясь скрыть смешок.

– Ваш пациент обожрался снусариков до упора, а вы ему клизму вкатили! – Буквально проревел Раенгорд. – Да вы хоть представляете во что он превратился? Вызванная после вас бригада даже в комнату войти не смогла! Пришлось лечить его через окно!

Зашелестели смешки, но старший знахарь вскинул голову и звук тут же оборвался.

– Не надо его ругать! – Громко и раздельно сказала вдруг Лиза. Не глядя она нащупала спину своего фельдшера, опустившего голову так, что она оказалась уже почти под столом, и ободряюще похлопала его. – Это я велела ему. Я сказала сделать клизму. Кстати, и сделала ее тоже я. Наказывайте меня. И выговор тоже делайте мне. Левантевски всего лишь выполнял приказ своего доктора, вот с доктора и весь спрос.

Раенгорд с подозрением поглядел на Лизу, удивляясь ее внезапно активной позиции. До сих пор эту знахарицу ни в малейшей мере не беспокоили ни штрафы, ни выговоры, ни уж – тем более! – чего там творят с ее фельдшером. Шеф медленно перевел взгляд на испуганного Левантевски. Затем снова на знахарицу. Девчонку он трогать не может – ее отец тут всех на лечебные порошки пустит, если она пожалуется. Но она вдруг отчего-то взялась прикрывать своего фельдшера! И это странно до непостижимости. Почему? Раенгорд набычился, нахмурил свои выдающиеся брови, затем одним коротким «свободны!» отпустил всех остальных. Левантевски не знал куда спрятать глаза, зато Лиза смотрела на шефа спокойно и даже с вызовом.

– А ну-ка погоди, Альзиенна, – устало попросил он и потер лоб огромной ладонью, – так, что происходит?

Врач и фельдшер переглянулись. Им до сих пор в голову не приходило, что о случившемся с Альзиенной нужно будет как-то рассказать начальнику. Или не рассказать. Словом, они совершенно забыли о его существовании, а потому не придумали никакой удобоваримой легенды. Левантевски уцепился кончиками пальцев за край стола, в отчаянии размышляя – а не пора бы ему уже сменить род деятельности? И вообще – может быть стоит уволиться прямо сейчас?

Лиза сидела с идеально прямой спиной и спокойно глядела на начальника, стараясь чтобы ее лицо оставалось бесстрастным.

– А почему что-то должно происходить? – Спросила она. – Я врач, я принимаю решения. А фельдшер, – она мотнула головой в сторону бледно-зеленого фельдшера, – вынужден их выполнять. Что поделать, такой вот я врач.

– Врач? – Осторожно переспросил Раенгорд, как будто пробуя это слово на вкус и Лиза прикусила язык. – И что это значит? Насколько я знаю – ты была принята на должность знахарицы. Врачи были в древности, когда еще не было известно искусство магического целительства.

– О да, конечно, – кивнула Лиза, нисколько не смущаясь, – я тут увлеклась историей. Скучно дома, сами понимаете.

– Еще бы, мужа-то выгнала, – едко заметил Раенгорд и ухмыльнулся уголком рта, Лиза кивнула еще раз – терпеливо и с достоинством.

– Да, выгнала. Заслужил. Теперь вот хочу несколько повысить уровень своего интеллекта. А то все меня считают дурочкой – сладкой булочкой. Так не годится. Вот. И вчера я долго читала одну интересную книгу. Не выспалась, разумеется. Поэтому … ну вот так получилось. Оговорочка по книге.