Левая политика. 2010 № 13 -14. Варварство, социализм или...

Макс Вебер

«Всякое же стремление к прогрессу основано на отрицании настоящего положения вещей и на полноте нравственной отчуждённости от него».

Себастьян Франк

Нравственность, как и другие формы общественного сознания (наука, философия, идеология, право, религия, искусство), является одним из важнейших факторов, определяющих образ жизни любого общества. Однако её роль особенно возрастает в переломные периоды, когда происходит качественный скачок из одного состояния данного общества в другое. Как я пишу в своей книге «Мир на перекрёстке четырёх дорог. Прогноз судьбы человечества», к началу XXI столетия масштабы и уровень назревших проблем глобализации возросли настолько, что стихийное развитие уже недопустимо.

Необходимо активное вмешательство общественного разума для сознательного регулирования экономики [60] и политики, чтобы предотвратить угрозы назревающих глобальных катастроф. А это в свою очередь предполагает мобилизацию всего интеллектуального потенциала человечества, развитие активного общественного сознания по всем направлениям, добавим — обязательно и в сфере нравственности. Перед людьми на этой планете со всей остротой встала дилемма: либо вступление в новую эпоху, где жизнью будут править не стихия, а сознание, свобода и справедливость, либо путь постепенной, более или менее медленной деградации, которая неизбежно приведёт к катастрофическим последствиям. В связи с этим, обращаясь к новейшей истории, к процессам, протекающим в настоящее время как в отдельных странах, так и в глобальном масштабе, нас, безусловно, должна в первую очередь интересовать проблема социальной революции, путей трансформации капиталистического способа воспроизводства общественной жизни в социалистический способ. А в сфере морали, вне всякого сомнения, центральным является вопрос о нравственной оценке в буржуазном обществе определяющего экономического отношения — процесса создания прибавочной стоимости или эксплуатации наёмной рабочей силы классом капиталистов: воспринимается ли она наёмными работниками и капиталистами как безнравственное деяние?

60

1. Очередной мировой финансовый кризис, начавшийся в 2007 году, заставил правительства капиталистических стран (даже США) отказаться от концепции рыночных фундаменталистов о невмешательстве государства в рыночные отношения предпринимателей. Таким образом, необходимость разрешения одного из острейших противоречий капиталистической экономики поставило точку в давно длившемся споре между сторонниками вмешательства государства в экономику и последователями рейганизма и тэтчеризма. В ошибочности рыночного фундаментализма в сентябре 2007 г. признался и Алан Гринспен, когда его допрашивали в Конгрессе США. Он сказал: «Я совершил ошибку, предполагая, что эгоистичные интересы, в частности, банков и им подобных, таковы, что они как нельзя больше приспособлены защищать своих акционеров и их активы в компаниях».

В поисках ответа на этот вопрос из-за отсутствия достоверной социологической информации нам ничего не остаётся, как полагаться на умозрительные размышления, опирающиеся на научные публикации, художественную литературу и журналистские расследования.

Однако сначала необходимо пояснить, почему центральным вопросом морали в буржуазном обществе является выше сформулированный вопрос об отношении людей к процессу создания прибавочной стоимости, а не какие-либо другие общественные отношения (например, политические, межнациональные, межконфессиональные, гендерные и т. п.). Дело в том, что реальное богатство людей, классов и государств создаётся в процессе производства, а поскольку в большинстве стран экономика основывается на капиталистической частной собственности на средства производства, в процессе функционирования которой для производства всех видов благ используется труд наёмных работников (а в некоторых регионах мира, сферах производства и оказания услуг — даже труд крепостных и рабов) [61] , то стоимость вновь созданного продукта создаётся именно их трудом, а полученная владельцами средств производства прибыль является превращённой формой прибавочной стоимости. Этот процесс и есть эксплуатация, что по существу является постоянно воспроизводимым актом несправедливости, если хотите — беззастенчивого грабежа (только экономического), в результате которого возникает всё возрастающее неравенство в распределении доходов, богатства, а также положения людей в обществе, условий воспроизводства последующих поколений. Следовательно, ядром системы нравственности буржуазного общества со всеми её характерными чертами (корыстолюбие, эгоизм, индивидуализм, вероломство, зависть, клевета, лицемерие и т. п.) как раз и является эксплуатация человека человеком. Капитализм сделал человека машиной для наживы, приобретательства. Во главе всего стоит доллар, а не человек с его потребностями [62] . Как метко заметил Б. Акунин, «каждый сам по себе, тащит на себе свой панцирь — не достучишься. Да и стучаться никто не станет, потому что это будет считаться вторжением в приватность» [63] . В моей вышеназванной книге в параграфе 3.7.7. сформулирован, как мне представляется, универсальный критерий оценки нравственности той или иной общественной формации, который состоит в том, совершается ли воспроизводственный процесс во имя блага человека; насколько успешно данное общественное устройство обеспечивает удовлетворение материальных, духовных и социальных потребностей населения, и не какого-либо отдельно взятого класса или группы людей, а всех граждан данного общества. Капиталистический способ воспроизводства никак не соответствует данному критерию.

61

2. Л.Толстой считал, что капиталистическая организация труда нисколько не лучше былого рабства или крепостничества. Однако с этим его утверждением трудно согласиться. Если раба вовсе не считали и не считают за человека, а крепостной лично зависим от своего хозяина, то наёмный работник является юридически свободной личностью.

62

3. «Перевести в денежное выражение можно и человека. Достаточно наглядно это иллюстрирует известная американская фраза — вопрос: «Сколько он стоит?»» Бергер П. Капиталистическая революция. 50 тезисов о процветании, равенстве и свободе. М.: Издательская группа «Прогресс» и «Универе». 1994. с. 141.

63

4. Акунин Б. Алтын-Толобас. — М.: «Олма-Пресс». 2000.
– с. 19.

Некоторым может показаться моя резко отрицательная оценка нравственных характеристик капиталистического общества предвзятой, необъективной. Чтобы у читателей снять подозрение в моей необъективности, приведу выдержку (правда, довольно обширную) из Доклада ООН «О мировом социальном положении, 2007 год: императив занятости», в которой приведены главные выводы, сделанные авторами данного документа:

«На нынешнем этапе глобализации рынки труда эволюционируют в направлении всё большего отсутствия экономической безопасности и более высоких уровней большинства форм неравенства, что отрицательно сказывается на возможности людей жить в условиях достойной работы и удовлетворительной занятости.

Большинство молодёжи в мире живёт в нищете, и в общей сложности 130 миллионов молодых людей являются неграмотными.

Инвалиды с гораздо большей степенью вероятности, чем люди без инвалидности, окажутся среди безработных или занятых неполный рабочий день. Между нищетой и инвалидностью существует прямая связь.

В своём стремлении оставаться или стать конкурентоспособными в экономическом отношении правительства и работодатели по всему миру предпринимают многочисленные шаги для повышения гибкости рынка труда, тем самым создавая угрозу ещё большего отсутствия безопасности среди большинства групп трудящихся.

По всему миру наблюдается рост неформальной занятости и краткосрочных контрактов, которые дают трудящимся меньше прав и мало уверенности в отношении их занятости.

Происходящие в последнее время процессы дерегулирования, приватизации и коммерциализации социальных услуг приводят к уменьшению гарантий занятости и получения доходов, а также к утрате трудящимися, предоставляющими такие услуги, права голоса и представленности.

Стандартные контракты и коллективные договоры уступают место более индивидуализированным контрактам, основанным на заключении трудовых договоров на индивидуальном уровне между работодателями и трудящимися, что приводит к дальнейшему сдвигу в балансе сил в пользу работодателей.

Гарантии труда ещё больше подрываются вследствие глобализации финансовых рынков и возникновения глобализированного предложения рабочей силы.

Законодательная регламентация заменяется саморегулированием как частью либерализации, сопровождающей глобализацию, что создаёт угрозу ещё большего отсутствия гарантий труда.

Принцип социального страхования, являющегося компонентом систем социальной защиты, является более слабым в странах, в которых доминирует неформальная экономическая деятельность. Нереально предвидеть, что такое страхование станет краеугольным камнем социальной защиты в будущем».

Как следует из доклада, в глобализирующемся мире, где сегодня господствует капиталистическая система воспроизводства, снижается уровень экономической безопасности и социальной защиты трудящихся, возрастает неравенство, большинство людей живёт в жуткой беспросветной нищете, возрастает угроза стать безработным, особенно для лиц с физическими или умственными дефектами и т. д.

Однако вернёмся к вопросу, который был сформулирован выше: воспринимается ли процесс создания прибавочной стоимости наёмными работниками и капиталистами как безнравственное деяние?

Вряд ли ошибусь, если выскажу такое мнение: в настоящее время большинство членов современного буржуазного общества не рассматривает наёмный труд как безнравственное деяние. Это утверждение касается не только класса капиталистов, но и лиц, продающих свою рабочую силу на рынке труда. Каковы основания для такого умозаключения?

Во-первых, многие (сколько — сказать трудно) представители обоих классов свои действия рассматривают как вполне добропорядочные. Наёмные работники, вынужденные продавать капиталистам свою рабочую силу, трудясь на них, не видят ничего в этом предосудительного. Наоборот, для них их действия представляются морально оправданными. Капиталисты же в свою очередь считают, что они, обеспечивая работой рабочих и служащих, особенно в условиях хронической безработицы, совершают благое дело. Справедливость как форма Добра трактуется буржуазией как эквивалентность обмена благами и получения обоюдной выгоды. Капиталисты считают, что плата за рабочую силу в определённом, акцептированном размере является справедливой, ибо она соответствует правилам обмена товаров на рынке [64] .

64

5. «…чем дальше идёт вперёд цивилизация, тем больше она вынуждена прикрывать плащом любые отрицательные явления, прикрашивать их или лживо отрицать, — одним словом, вводить в практику условное лицемерие, которое не было известно ни первоначальным формам общества, ни даже первым ступеням цивилизации и которое, наконец, достигает высшей своей точки в утверждении: эксплуатация угнетённого класса производится эксплуатирующим классом единственно и исключительно в интересах самого эксплуатируемого класса; и если последний этого не понимает и даже начинает возмущаться, то это самая гнусная неблагодарность по отношению к благодетелям, эксплуататорам» [Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения. Т 2. — М.: Политиздат, 1949.
– С.308–309].

Сейчас многие наёмные работники воспринимают свои отношения с работодателем главным образом через оценку размера заработной платы (с учётом инфляции). Профсоюзы там, где они существуют, организуют различного рода акции (переговоры, пикеты, забастовки) с требованием увеличить размер заработной платы с тем, чтобы её рост по крайней мере не отставал от увеличения цен. Подчас они заканчиваются удовлетворением (полным или частичным) требований профсоюзов. Некоторые наёмные работники могут воспринимать уровень своей заработной платы как несправедливо низкий, но понимание ими несправедливости не распространяется дальше традиционного восприятия буржуазных экономических отношений как неизбежного, обычного и от них не зависящего. Существующая в большинстве стран ничем не оправданная разница в уровне оплаты труда мужчин и женщин также трактуется, как правило, последними как несправедливая. Ещё одним явлением, которое порождает чувство несправедливости существующих в настоящее время в буржуазном обществе порядков, является безработица, особенно хроническая.

Появление профсоюзов и заключение коллективных договоров — это, вне всякого сомнения, большая победа рабочего класса и шаг вперёд в социальном прогрессе буржуазного общества. Любой договор рабочих с капиталистом, да ещё подкреплённый авторитетом профсоюза — это лучше, чем дикая, безудержная эксплуатация. Только степень охвата профсоюзным движением во многих странах является смехотворно малой — где-то в пределах 10–15 процентов. Однако, к сожалению, приходится констатировать, что негативные моральные оценки экономических отношений между трудом и капиталом сегодня сводятся в основном к количественной мере пропорций между величинами оплаты труда и прибыли, а не к самой сути этих отношений.