Левиафан
Шрифт:
— А как насчет влияния извне? — с надеждой осведомился Найлз.
— Вы имеете в виду, взломать «Европу» и сбросить ее протокол безопасности? — возмутился Пит.
— А почему нет? Ее главная работа — входить через черный ход в другие системы; может, с ней поступили так же, — стоял на своем Найлз.
— Я э… почему… нет! Этого просто не может быть, уж с «Европой»-то наверняка! — с набитым ртом промычал компьютерный гений.
— Не волнуйтесь вы так, доктор. Это все равно требует физического присутствия здесь, в комплексе, чтобы заложить взрывчатку и катализатор. «Европа» способна на многое, но не на такое, — заметил Эверетт, наблюдая, как Пит наконец проглотил откушенный кусок пирога. — Ладно, чего бы я от вас хотел, Пит, так только список всех хранилищ на обоих этажах, пройдитесь по нему частым гребнем.
— Есть, сэр.
— Я доложил президенту, но он не ответил на мой звонок. Пока инциденты в Техас-Сити и Венесуэле во главе повестки дня, мы можем какое-то время обходиться сами по себе.
Организация Объединенных Наций,
Нью-Йорк, штат Нью-Йорк
Генеральная Ассамблея ООН собралась на краткую сессию, поскольку многие делегаты хотели находиться поближе к своим консульствам, пока мир гадает, кто предпринял эти три нападения. Обвинениями швырялись так же запросто, как и оскорблениями до того.
Когда слово взяла Венесуэла, обвиняя Соединенные Штаты в проволочках с посвящением мирового сообщества в сведения, которыми они располагают, свет вдруг померк, и с потолка опустились шестнадцать больших экранов. Они мигнули, и их заполнило ровное синее поле.
Генеральный секретарь ООН, сэр Джон Статтерлинг из Великобритании, встал и крепко стукнул молотком по трибуне и тут же поднял ладонь, чтобы заслонить глаза от ослепительного ксенонового света шестнадцати проекторов в глубине зала. Он поспешно распорядился, чтобы служба безопасности выяснила причину сбоя. Генеральная Ассамблея пришла в неистовство, вызвав у некоторых присутствующих впечатление, что они вернулись в школьные годы, когда класс оживлялся, как только выключали свет.
Экраны вспыхнули, и появилось сообщение. В ход пошел каждый экран, каждый язык ООН, и текст был изложен точно и грамотно читабельными прописными буквами:
Внимание: данное сообщение отправлено каждой крупной газете и новостной службе мира…
Несколько представителей службы безопасности ООН ломились в дверь комнаты аудиовизуальной трансляции шестью этажами выше. Дверь была заперта изнутри и зафиксирована точечной сваркой. Видеодемонстрация была запрограммирована двумя часами раньше техниками с безупречными документами ООН.
Генеральная Ассамблея хранила молчание, но отнюдь не спокойствие. Раздавались отдельные возмущенные выкрики, но большинство ощущало, что все это сулит нечто зловещее.
Картинка сменилась, и на синем поле появились новые белые буквы, по-прежнему представленные Ассамблее на каждом языке.
Нации планеты лишились права использовать моря для коммерческой перевозки нефти и химической продукции. Настоящим все доставки нефтепродуктов и химикатов по поверхности земных океанов возбраняются.
Белый дом, Вашингтон, округ Колумбия
Президент как раз поглощал поздний завтрак из-за состоявшегося сегодня утром раньше, чем обычно, брифинга по национальной безопасности, когда агент секретной службы вошел в его частную столовую. Подойдя прямо к президенту, он что-то прошептал тому на ухо и вручил факс, только что полученный от министерства Военно-морского флота и ФБР.
— Они получили это одновременно?
— Да, сэр, а также госдепартамент, Министерство внутренних дел, Береговая охрана США, АНБ и ЦРУ, плюс каждое новостное агентство, располагающее пишущей машинкой или видеокамерой. Все копии в точности совпадают.
Президент прочел первый из факсов. Жена и дочь, смотревшие на него, увидели, как его челюсти стиснулись, а кровь медленно отлила от лица.
Организация Объединенных Наций,
Нью-Йорк, штат Нью-Йорк
Несколько членов ошеломленно вскочили на ноги. Остальные кричали, срывая связки, на всех, кто
был в пределах слышимости.Экраны снова мигнули, и появилось новое сообщение:
Океаны планеты уже лишились 61% видов из-за преступной небрежности преступных наций, правящих морями. Доставка морем любых нефтяных и газовых продуктов должна прекратиться в течение тридцати дней, или их соответствующие нефтяные или газовые платформы будут уничтожены. Все нефтеперегонные предприятия, расположенные в радиусе одного километра от береговой черты, должны прекратить работу в течение одного года. Куда их перебазировать, остается на усмотрение наций, производящих или потребляющих нефтепродукты. Сим вы предупреждены: они должны оставаться на суше или будут уничтожены.
С сего дня моря переходят под власть сил, неуязвимых для военных действий, как уже было выказано близ берегов Венесуэлы и Соединенных Штатов. Ни одному военному судну не будет дозволено погружаться ниже одной тысячи метров ни в одном океане мира под страхом немедленных и безжалостных репрессий. Ваши войны остаются вашими; ваши земли остаются вашими. Однако моря конфискованы за вашу небрежность, высокомерие и алчность. В качестве жеста доброй воли гражданское сообщение по поверхности морей разрешается.
Внемлите этому предупреждению. Северная часть побережья Мексиканского залива и трехсотмильная запретная зона у побережья Венесуэлы закрыты для всякого коммерческого мореплавания. Предложения нациям, которых это коснулось, последуют позже. Конец сообщения.
Оперативный штаб Белого дома,
Вашингтон, округ Колумбия
Директор ФБР встал с кресла. В комнате царил мрак, разгоняемый лишь свечением четырех стен, где отображалась карта океанов планеты. Три большие красных звезды отмечали точки в море близ Венесуэлы, самой столицы и Мексиканского залива у Техас-Сити, штат Техас.
— Департамент полиции Нью-Йорка был первой правоохранительной организацией, прибывшей в ООН. Они оцепили отдел аудиовизуальной трансляции до подхода наших людей. Интерпол заявил, что это их юрисдикция, потому что территория является международной. Тем не менее у нас хватило времени для поспешного обследования. Никаких отпечатков пальцев, кроме уполномоченного персонала. Местонахождение всех десятерых техников отдела аудио-видео ООН во время инцидента установлено.
— ЦРУ? — осведомился президент.
— Сэр, нам просто не за что уцепиться. Слайды могли подготовить по заказу или на любом из трехсот миллионов домашних компьютеров с помощью «Фотошопа». Система самая распространенная. Просто не за что уцепиться.
— Что ж, очевидно, нам придется поддерживать свободу морей, так что с этой точки зрения, хоть я и воспринимаю эту угрозу всерьез… — Он оглядел лица собравшихся. — У нас нет выбора, придется продолжать поставки нефти и газа. Адмирал Фукуа, у нас есть хотя бы половина ресурсов, чтобы гарантировать безопасность этих судов?
— Сэр, в данный момент наши силы настолько рассеяны, что мы не гарантируем даже безопасности собственных военных кораблей, не говоря уж о коммерческих перевозках. Пройдет добрых три месяца, прежде чем мы доведем численность боевой группы до нормальных мирных стандартов, где уж там говорить о военных условиях…
— Спасибо за откровенность. Дал ли что-нибудь лингвистический анализ документа? И как, черт возьми, все наши якобы безопасные компьютерные системы были взломаны?
Вопрос не был адресован кому-либо конкретно из собравшихся. Однако советник по вопросам национальной безопасности Харфорд Леман встал и адресовал другой вопрос генералу Кеннету Колфилду. Генерал за последние полгода как-то посерел и истрепался.
— Кен, мы выдвинули какие-нибудь теории на предмет оружия или организации, имеющих отношения к атакам на Венесуэлу и Техас-Сити?
— С разведывательного конца — ничего, а ядерная дактилограмма вообще тупик. Этот материал из совершенно неизвестного нам реактора-размножителя. Что же до судна или судов, то все, чем мы располагаем, — лишь запись сонара, показывающая нечто, что, по общему мнению, включая и подразделение электролодок «Дженерал Дайнэмикс», попросту не может существовать.
Заместитель директора Агентства национальной безопасности покашлял.