Левша

Вот так уже лучше.

К назначенному часу все было готово. Изделие пока не имело внешнего каркаса — и так чудо, что что-то получилось, не возиться же с украшательством. Натяну поверх перчатку и сойдет.

Сначала Петр был категорически против моей затеи. Когда я рассказал о своем плане устроить из его мастерской операционную. Мы здорово поорали друг на друга.

На шум прибежали сыновья, но снова были отправлены прочь. Мы еще с полчаса препирались, но я все же настоял на своем. Маг приедет сегодня и сюда.

Придется только доплатить. Пока я с тяжелым сердцем отсчитывал купюры довольно бурчащему механику, мелькнула мысль, а так ли он на самом деле был против?

Волшебница приехала точно к назначенному часу. Мы с Петром ожидали ее у ворот мастерской. Сыновей он отправил в город, так что мешать никто не будет. Да и лишние свидетели ни к чему.

Хлопнула дверца. Совсем молодая женщина, лет тридцати. В смысле не ребенок, едва закончивший школу, а именно молодая женщина. И очень красивая. На ней был элегантный брючный костюм, подчеркивающий фигуру. Тонкая талия, крупная грудь. Волосы собраны в аккуратный хвост. Строгий взгляд поверх очков. Оглядевшись, она кивнула нам и обернулась, доставая из салона объемный саквояж. Я невольно окинул взглядом ее сзади и ощутил, как быстрее застучало сердце.

Проклятая молодость! Опять вот это все! Сейчас совершенно не вовремя!

— Лев, — она приблизилась к нам и поздоровалась. Ну, я решил, что это было приветствие, поскольку эмоций во фразе не было никаких. Женщина перевела вопросительный взгляд на моего напарника.

— Это Петр, он будет помогать. Пройдемте, я все объясню, — все так молча она кивнула и двинулась следом.

Мы заранее подготовили место. Освободили пространство посреди мастерской, выдвинули в середину стол.

— Где пациент? — женщина остановилась в дверях. С непроницаемым лицом осмотрелась.

— Я пациент, — поднял я руку. Не знаю почему, но она напоминала мне строгую учительницу. И было это так забавно, что поневоле хотелось ей в этом подыграть. — Как мне к вам обращаться?

— Док, — док быстро сделала несколько шагов в мою сторону, положила ладонь мне на грудь. На несколько мгновений ее глаза засияли зеленым. — Ты не болен.

— Это пока, — усмехнулся я и пожал плечами. А Петр хмыкнул и глаза закатил. — Док, проходите, располагайтесь. Я все объясню.

Втроем мы подошли к столу, расселись на заранее подготовленных стульев. И я начал.

— У меня есть проблема, — я продемонстрировал правую. — И решить ее стандартными средствами, скажем магией, невозможно.

Док нахмурилась и требовательно протянула руку через стол. Я послушно дал ей осмотреть культю. Она использовала несколько заклинаний. Наверное, что-то диагностическое. Возрастающей сложности, судя по длительности плетения. В итоге она странно на меня посмотрела и кивнула.

— Но это не значит, что сделать совсем ничего нельзя. Наука тоже не стоит на месте…

— Ага, наука, как же. Наука моей жопы, — приглушенно пробурчал Петр себе под нос. Я понадеялся, что Док этого не расслышала. Впрочем, вряд ли она хоть как-то отреагировала бы.

— …Поэтому я хочу установить себе протез. Опытный образец, — я подвинул накрытое куском ткани устройство в центр стола. И убрал тряпку.

Волшебница коротко взглянула на результат наших трудов. Подняла глаза на меня.

Похоже, ее не особо-то и впечатлило. Не удивительно.

Выглядело и правда не особо. Металлические стержни, следы сварки, вкрапления работы Искры. Но это и неплохо. Мне и не нужно, чтобы в глаза бросалось. В любом случае, если бы не дар, то толку от этой железяки как бы не меньше было, чем без нее.

Но Искра меняла все. Я не до конца сам верил, что все заработает. Но что-то внутри настойчиво твердило, что все будет, как задумано.

Меня охватило тревожное предвкушение. Если только все сложится, если только получится… Больше тридцати лет у меня не было правой руки.

Я развернул устройство к Док той стороной, которой оно будет крепиться к руке.

— Я собираюсь сделать его своей частью. Напрямую присоединить к себе.

— Невозможно.

— Конечно, — кивнул я. — Без вашей помощи.

— Невозможно, — все так же монотонно повторила она.

Но хотя бы не пошла сразу на выход, уже хороший знак.

— Пусть так, — я не стал спорить. Едва ли мне удалось бы переспорить опытного целителя. — Вы получите деньги в любом случае. Вот они, кстати.

Я передал ей небольшой мешок из грубой ткани — ничего лучше в мастерской не нашлось. Женщина невозмутимо приняла его, взвесила в руке, раскрыла и заглянула внутрь.

— Все, что от вас требуется, убедиться, что я не помру в процессе, — я продолжил торопливо. Нельзя было упустить ее. — От потери крови там, или от шока.

Она подняла на меня глаза.

— Что-то еще?

— Мне нужно оставаться в сознании. Нельзя допускать, чтобы я отключался. Сможете?

Пауза. Короткий кивок.

— И еще одно. Боль. Ее надо приглушить, но не убирать полностью, — я совсем не был уверен, что действительно хочу этого. Чувствовать боль в смысле. Но насколько я понимал устройство человеческого тела, это было необходимо. Если я хотел в будущем пользоваться этой рукой, конечно.

До последнего момента я не был уверен, что Док не встанет и не уйдет. Но время шло, она продолжала задавать свои короткие вопросы. Уточнять детали. Крайне сложно было понять, о чем именно она думала. Но у меня создалось впечатление, что сама возможность поучаствовать в такой необычной операции интересовала ее куда больше, чем мешок с наличкой, который она небрежно поставила у ножки своего стула.

Так или иначе, но где-то через час мы приступили к делу. Потребовалось сделать некоторые перестановки по просьбе Док. Ей понадобилось дополнительное место, чтобы разложить свои инструменты и пару гомункул-батарей. Да и стол по ее настоянии мы подвинули поближе к стоку в полу. Чтобы было потом проще чистить. Если что не так пойдет…

Я был одновременно возбужден до предела и столь же сильно напуган. Чего-чего, а кромсать самого себя мне не приходилось. Что если я что-нибудь перепутаю?

Не перепутаю. Я сжал зубы. Я справлюсь.

— Начинаем, — кивнул я Док. Она надела белый халат и перчатки. Маску. И в руках сейчас держала скальпель. Острый, очень острый скальпель.

Женщина кивнула и склонилась над столом и моей рукой, делая первый надрез…

Это заняло два или, может, даже три часа. Я быстро потерял счет времени. Приходилось прикладывать все силы, чтобы думать только о своей роли. Не о боли. Не о том, что запах паленой плоти — это я, самолично поджаривал сам себя. Буквально сплавлял ткани и кости с металлом.