Лэя

Стоя у воды, девушка замерла, очарованная призрачностью окружающей природы. Темная гладь отражала освещенные костром деревья, переливаясь тенями в такт со сполохами огня. Свет от костра мерцал, еле пробиваясь сквозь стволы деревьев. Она осторожно двинулась обратно и вдруг испуганно застыла. Перед ней среди ветвей, заслоняя отсветы далекого костра, вырисовался темный силуэт.

— Лэя! — услышала она знакомый голос и вздохнула с облегчением.

— Ох и напугал же ты меня!

— Лэя… — опять повторил Зар. Его голос немного дрожал, словно от волнения.

— Что, Зар? — уже серьезно и заботливо спросила Лэя и, как бы помогая тому выговориться, добавила: — Ты хотел что-то сказать?

— Ты знаешь… этой ночью юноши делают предложения своим возлюбленным…

Лэя напряглась. Она ждала этого разговора. То время, когда они считали друг друга только братом и сестрой, безвозвратно прошло. У них было много общего. Девушка знала, что если бы она захотела принадлежать Зару, то ее не остановило бы то, что тот оказался слугой. Ей было решительно наплевать на придворные порядки, и она любила Зара как брата. Радовалась его успехам в постижении воинских наук и физическом совершенстве. Она и сама была сторонницей таких упражнений, понимая, что в жизни вполне могло пригодиться и владение оружием, и хорошая физическая форма. Но в последнее время она все острее чувствовала пропасть, начинающую их разделять. Дело было в разном отношении к жизни. Зар оставался по-детски прямолинеен, деля мир на черное и белое, размахивая мечом и радуясь своим физическим достижениям. Лэя стала замечать, что может читать на его лице все чувства и мысли, как в открытой книге. А ей хотелось общения с кем-то, кто смог бы глубоко думать и чувствовать, — с таким, как ее отец. Может быть, в этом были виноваты ужасные события недавнего прошлого, а может, Лэя повзрослела и по-новому оценивала все в жизни.

И еще одно чувство вклинилось между ней и Заром. Он ждал приказов и был готов приказывать сам. Лэя же не выносила приказов, и ей претило их отдавать. Эта внутренняя свобода ставила ее на совершенно другой уровень восприятия мира, и она чувствовала, что может связать свою жизнь только с таким же внутренне свободным сэйлом. Тем не менее ей страшно не хотелось огорчать парня.

— Да, знаю… — тихо и немного грустно ответила девушка. — Ведь ты мне всю жизнь был старшим братом.

Зар почувствовал отзвук легкой печали в голосе Лэи и, к счастью, понял, что сердце девушки не отзовется на его чувства. Он взял ее руку и тихо произнес:

— Знаю… чувствую, что мне не достичь высоты твоей души… Я не прошу тебя выйти замуж. Но никто не запретит мне назвать тебя своей любимой. Просто знай, что я буду служить тебе всегда, не требуя ничего взамен.

— Спасибо, ты понимаешь меня. — Лэя, расчувствовавшись, обняла Зара и поцеловала его в щеку. — Прости, что не могу ответить тебе взаимностью. Твоя любовь — это первый шаг к свободе. Сделай еще второй. Постарайся относиться к сэйлам так же хорошо, как хотел бы, чтобы они относились к тебе. Может, тебе станет труднее наносить удары, но тогда ты будешь получать гораздо большее удовольствие от побед. Особенно от побед над самим собой.

— Я не понимаю… — смущенно вымолвил Зар.

— Сейчас и не надо… просто запомни. Но я надеюсь, что постепенно ты сможешь стать свободным. Научись уважать окружающих, особенно тех, кто слабее, глупее или имеет меньше власти.

— Хорошо, спасибо за теплые слова, моя принцесса, — грустно согласился Зар и, взяв ее за руку, повел к костру.

— Ой, я же светлячка нашла, — вспомнила вдруг Лэя, раскрывая руку и показывая Зару несчастное, забытое и полузадушенное насекомое. Но светлячок не сдавался и продолжал ярко светить в темноте.

— И правда светлячок! Не так уж часто их встретишь, — обрадованно воскликнул Зар и крикнул сестре: — Лика, иди сюда! Лэя светлячка нашла.

Лэя была благодарна насекомому, так удачно разрядившему обстановку после сложного выяснения отношений. Лика обрадовалась насекомому. Она еще никогда не видела таких больших светящихся жучков. Рассмотрев своего пленника, молодежь решила отпустить его на волю, и все вернулись к костру продолжать долгие посиделки.

Когда до рассвета оставалось час-полтора, Лика вдруг встала и, подойдя к Лэе, зашептала ей на ухо:

— Лэечка, милая, только пообещай мне, что не откажешь…

— В чем?

— Ну пообещай, а потом я скажу. В этом ничего плохого нет.

— Хорошо, обещаю, — начиная догадываться, о чем будет просьба, согласилась Лэя.

Она прекрасно знала, что в эту ночь можно увидеть своего суженого, однако почему-то опасалась раньше гадать. Но сейчас, после событий, случившихся с ней, чего еще бояться? Она сама не очень хорошо знала, как проводить гадания, да и существовало много разных способов ворожбы, но раз рядом нашелся «специалист», то почему бы и не поучаствовать?

— У меня уже все готово! — радостно продолжала нашептывать Лика. — Значит, ты согласна?

— Сначала скажи, на что ты меня подбиваешь? А то мне кажется, что тебе самой страшновато.

— И так же ясно! Пойдем гадать! — Лика уже вскочила, схватила Лэю за руку, но, вспомнив о брате, обернулась и предупредила: — А ты только попробуй подсматривать!

— Дорогая, если я даже и подсмотрел бы за тобой, у меня все-таки есть совесть не подсматривать за принцессами, — усмехнулся Зар, покачав головой. — Идите быстрее, а то самое лучшее время упустите.

Лэя не стала сопротивляться и послушно пошла за девушкой налево вдоль берега. Та прихватила толстый смолистый сук, ярко освещающий путь. По дороге Лика приступила к инструктажу:

— Такой темной ночи перед звездным рассветом может не быть несколько лет. Мы наверняка должны что-то увидеть — смотри, какая тишина стоит. Да еще если ты со своими способностями поможешь.

— Ой, не знаю, хорошо это или нет. Монахи гадание не поощряют, — решила немножко поворчать Лэя.

— Тебе ли попов да монахов бояться? И потом, им всякие заветы и пророчества делать можно, а нам даже на себя погадать нельзя? Несправедливо как-то.

— Ладно, чего это я, сторонником своих гонителей стала? — смеясь, согласилась Лэя. — Интересно, получится у нас что-нибудь или нет?

— Обязательно получится — все условия сходятся самым лучшим образом.

Пока они так переговаривались, Лика привела Лэю к намеченному месту.

— Держи! — сказала она Лэе, вручив ей гаснущий сучок. — Нужно скорее зажечь свечи, пока наш факел не потух.

Она достала несколько свечей и стала зажигать одну от другой, втыкая их широким полукругом вокруг одной точки на берегу. Две последние она закрепила на дощечках, зажгла и, зайдя в воду, поставила на камни слева и справа впереди от центра полукруга, находящегося у самой кромки воды.

Лэя зачарованно наблюдала за огненным кругом. Две последних свечи почти замыкали его, оставляя на воде темный проход. Они отражались, мерцая в воде и создавая иллюзию полета над зеркальной поверхностью. Лика шепотом, волнуясь произнесла:

— Брось факел, он будет мешать. Я попробую первой — встану в центр круга и стану читать заговор, а ты будь рядом и мысленно помогай мне увидеть то, что отразится в воде между тех двух свечей.

Встав лицом к воде, девушка взяла две зеленые ветви хвойного куста, вытянула вперед руки и стала тихим голосом напевать: