Лейла. Навстречу переменам

– А меня проф отругал… – внезапно с обидой пожаловалась я.

– Сильно?

Ромич начал поглаживать мою спину.

– Сильно, – закивала я, – и даже наказал.

– Как? – напрягся парень.

– Посадил под домашний арест до самого отбытия из города. Даже еду мне сюда приносить будут… – Я, наконец, не выдержала и подняла на него обиженные глаза.

Ромич на это лишь выдохнул и прижал меня к себе покрепче:

– Ты хоть представляешь, как мы перепугались, когда ты исчезла с площади?

Я поникла еще больше. Все же я повела себя совсем безответственно. Ромич уже двумя руками с силой погладил меня по спине и выдал:

– Профессор себе от переживаний шевелюру проредил. Даже у меня рвать пытался. Я еле отбился! Честное слово! Хотя вот здесь, ну или если поискать, то вот здесь пары волосков точно не хватает! – демонстративно начал он перебирать свои волосы.

Я легонько ударила его кулачком в грудь и улыбнулась сквозь откуда ни возьмись взявшиеся на глазах слезы:

– Выдумщик!

– Слушай, а откуда ты знаешь ту песню? Вся площадь просила ее повторить, слова там простые, и бард вполне сносно их воспроизвел и даже что-то наиграл на лютерне 8 . Конечно, у тебя получилось гораздо лучше и задорней, но народу и как спел бард понравилось. А когда прослышали, кто ты и как сбежала, то тут же нарекли «Песней беглого графа»…

Невольно я улыбнулась. Приятно, черт возьми!

– Да так, во сне увидела, – ответила я и снова нахмурилась, вспомнив подоплеку всей этой истории.

8

Лютерна: струнный музыкальный инструмент, похожий по форме на лютню, но с плоской, как у гитары, задней стенкой.

Ромич, уже привыкший к моим странностям, лишь с улыбкой покачал головой и тихонько щелкнул меня по носу:

– Не вешай нос, Лейла! Прорвемся!

– Угу, у нас просто нет другого выхода.

– Точно!

И, чмокнув в макушку, он вышел прочь, оставив меня уже в совершенно другом настроении.

Глава 6

На ужине ребята задержались, а я и не ждала их, легла на свою кровать, вполне удобную, и заснула, измученная долгим, полным на переживания днем. Но нормально выспаться мне никто не дал.

– Лей! Лей! – почти прокричал мне в ухо Нарим. – Проснись!

– Да не кричи ты! – разлепила я глаза, посмотрела на окно и поняла, что до рассвета еще далеко. – Что случилось?

– Мне кажется, Зарух умирает!

– Ч-чего?! – я даже заикаться начала. Поглядела на спящего Заруха, но ничего, что указывало бы на его скорую кончину, не заметила.

– Я знаю, что это звучит дико, но… Ммм… – Мальчишка скривился и замычал, будто борясь с собой. – Я обещал матери никому не говорить до самой ТУШки, понимаешь, но… – видя мой совершенно непонимающий ошарашенный взгляд, он еще несколько секунд поколебался и решился. – В общем, у меня Дар! При желании я вижу не человека, а как бы его второе тело поверх него самого, только разноцветное, пульсирующее и постоянно меняющееся, а еще потоки энергии внутри тела, но это сложнее.

– Ты видишь ауры людей? – Нне сдержала я восхищенного возгласа.

Мальчик явно растерялся:

– Ауры? Н-наверное, я называю их вторыми телами. И еще я могу на них влиять, иногда… Но изменения вижу всегда.

Я чуть не закричала «Круть! Класс! Офигеть! Очешуеть!», причем на родном русском языке, но вовремя опомнилась и выдала вполне местные восторги:

– Но это же здорово! С такими знаниями ты будешь самым лучшим лекарем!

– Не все так просто… – погрустнел Нарим, но тут же встрепенулся. – Но я не об этом! Лей, я вижу, что аура Заруха стремительно темнеет и затухает! Такими темпами до утра он не доживет!

– И как давно это с ним? Он на что-то жаловался перед тем, как заснуть?

– Не знаю, я не особенно обращал на него внимание после того, как он заставил тебя выступать на площади. Я знаю, что у нас считается честью выступить перед султаном или принцем, но то, что Зарух настоял на выступлении высокородного человека на площади на потеху толпе, несмотря ни на что, выглядит как намеренное унижение. На что он только на тебя взъелся? Ведь, кажется, еще утром был вполне к тебе расположен!

– Нарим, поверь, сейчас это уже совершенно неважно! Что с Зарухом?

– А? Н-ну да. После ужина он пришел какой-то притихший, а потом и вовсе бухнулся, не раздеваясь, и заснул. Особый взор я использую не всегда, вот и не обратил внимания – мало ли что принцу надумалось? Но… Понимаешь, я чувствую, когда рядом кто-то умирает. Я был совсем маленьким, когда уходил на встречу со Всевышним отец, но это чувство намертво въелось в память, и я его ни с чем не перепутаю. Сейчас именно это чувство меня разбудило и заставило осмотреть вас с Зарухом.

– Что это может быть? – уже на ходу спрашивала я, пытаясь растормошить Заруха. Тщетно, мальчишка и не думал просыпаться. А я заметила, что у него посинели губы. – Неси сюда свечу! – скомандовала еще не успевшему ответить Нариму. – Смотри, у него губы посинели!

Не без труда раскрыв рот, я убедилась, что посинел и язык. Зарух лишь что-то промычал, но так и не проявил никакой активности.

– Яд… – прошептал Нарим.

И мы, быстро глянув друг другу в глаза, без труда вспомнили наш разговор о том, что тот, кто хотел убить принца, находится среди нас. И вот он активизировался и, возможно, уже достиг своей цели.

– Что за яд? Ты знаешь?

– Похоже, что это Болотная черница, в народе именуемая Вечный сон. Славится тем, что убивает в течение двенадцати часов, жертва просто засыпает и уже не в силах проснуться. При этом у нее чернеют губы, язык и ногти.

Мы дружно посмотрели на руки мальчика и убедились, что Нарим правильно поставил диагноз. Откуда у него такие обширные знания в области ядов? Вопрос-вопрос. Только сейчас не до этого.

– Его можно излечить?

– Противоядие существует, но оно настолько редкое, что я только слышал о нем.

– Беги к лекарю! Вдруг у него оно есть! И позови Фахрима с Профессором. Может, они будут чем полезны.

Нарима как ветром сдуло. Я осталась с мальчиком, почему-то боясь оставить его одного даже на минуту, сидела рядом, смотрела на Заруха, на то, как он таял прямо на глазах, и понимала, как мелки все наши обиды и недопонимания перед ликом смерти… А еще почему-то в голове всплыла цитата из «Мастера и Маргариты» Булгакова: «Да, человек смертен, но это было бы еще пол беды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!» Так и здесь. Ничего ведь не предвещало… Кто же так хочет тебя убить, Зарух? Кто сегодня за ужином тебя отравил? Ведь, судя по времени действия яда, это случилось вечером. А я даже не видела, кто сидел рядом за твоим столом и что ты ел. Но прямо сейчас все это неважно. Как же тебя спасти, горе ты луковое, высокомерие ходячее?!

Слезы сами собой навернулись на глаза, и я со злостью их стерла. «Думай, Лиза-Лейла-Лей, чем ты можешь помочь мальчику! Вспоминай свой жизненный опыт под тремя личинами!» – беззвучно шептала я себе под нос. На Земле при отравлениях первым делом промывают желудок. Но поможет ли это сейчас, когда прошло уже несколько часов? Неважно! Если у лекаря не найдется антидота, попробуем и это! Потом дают сорбент, что-то типа активированного угля. Только где здесь взять активированный уголь? И как его вообще активируют?! Этого я даже приблизительно не знала. А подойдет ли для этого дела обычный, не представляла совершенно, но подозревала, что нет.