Лейтенант империи. Часть вторая

— Всегда пожалуйста, — улыбнулась Лира, — только халат не мой, а Ростика.

— То-то я думаю, великоват, — протянула Лиза, снова отхлебнула горячего и потянулась за бутербродом с сыром. — Лир, а как вы познакомились?

— В школе, — Иллирика принялась намазывать хлеб маслом, — он был таким хрупким, обаятельным и умным, что я влюбилась с первого взгляда.

— Туров, хрупким? — Лиза сделала большие глаза.

— Ага, — хихикнула Лира, — тоньше меня, и я постоянно терялась, то ли беречь его, то ли слушать. Он так красиво говорил.

— Тоньше тебя? — Лиза окинула Иллирику внимательным взглядом и покачала головой: — вот это он отъелся.

— И не говори, — хихикнула Лира и тут же посерьёзнела, — Лиз, а что там с его аурой? Всё сложно?

— Ой, — Елизавета хлопнула себя по лбу и силой притянула с кресла свой инфопланшет, — вот снимки.

— Ага, благодарю, — Лира взяла гаджет в руки и стала рассматривать голограммы, — избыток ментальных связей и дистрофия потоковых каналов в запущенной стадии.

Любимая, не отрываясь от коммутатора, взяла бутерброд, откусила и, перелистнув изображение, с набитым ртом спросила:

— Программа коррекции рисунка уже есть?

— Да, вот тут, — Лиза потянулась к гаджету, что-то нажала, и спросила удивлённо: — ты в этом разбираешься?

— Немного, — пожала плечами Иллирика, — подобное часто встречается у казаков, и мне посчастливилось ассистировать матушке Аглае несколько раз.

— Матушке Аглае? — глаза у Лизы стали, как блюдца.

— Ага, настоятельнице монастыря Варвары Целительницы.

— Монастыря?

— Да, — Лира повернула голову и улыбнулась Лизе, которая так и не смогла закрыть рот от удивления. — Я в послушницах чуть больше года проходила в пустыне на Тау Метам.

— Ты была на Тау Метам? — прошептала Лиза, — С Аглаей Чудотворицей?

— Ага, — Лира снова откусила бутерброд и вернула своё внимание на гаджет, — пока Ростик не забрал нас с Варей.

— Как он посмел? — просипела Лиза, — как он смог тебя заставить?

— Почему заставить? — Лира задумчиво листала голограммы, — я тоже хотела уехать, благо тётушка проявила милость и отпустила.

— Тётушка?

— Ага, — кивнула Лира, не поворачивая головы, — Аглая.

Продолжать беседу Лиза не стала. Как-то резко обмякла и уставилась на чайный столик.

Смотрел на них целую минуту. Задержал дыхание и ждал продолжения разговора. Но обе молчали. Лира лопала бутер и вчитывалась в мою карту, а Лиза гипнотизировала столешницу.

Ноги затекли без движения, а в носу защипало. Захотелось чихнуть. Сомкнул губы и зажал нос пальцами.

Лиза вздрогнула. Очнулась будто ото сна. И ме-эдленно повернулась к Иллирике.

— Лир, — прошептала она, — кажется, нас подслушивают.

— Ага, — хмыкнула любимая, — ещё и подглядывают, видимо, твоя комната готова….

Дальше не слушал. Сердце рвануло в пятки. Лицо вспыхнуло, и я, щёлкнув дверным замком, бегом отступил в гостиную.

А потом в столовую.

— О, Ростислав, — Родион оказался здесь, накрывал обед на стол. — Ну как, разобрался с ситуацией?

Последнее слово он особенно выделил. Шутливо. Но, присмотревшись ко мне, тут же изменил тон:

— Э, братец, да на тебе лица нет! — воскликнул он, опуская поднос к ноге, — всё так плохо? Лира тебя выгнала?

— Хуже, — просипел я.

— Что может быть хуже? — удивился Родион, — вы ж ещё не женаты.

Вздохнул. Посмотрел на Родиона. Помотал головой и, справившись с дрожью в голосе, прошептал:

— Кажется, они подружились.

* * *

На обед не остался. Услышал из столовой, как девчонки спускаются по лестнице, и отступил из пансиона через чёрный ход на кухне. Свидетелем маневра стали только Родион и его жена Ирина Викторовна.

Не знаю, что толкнуло меня на этот шаг. В голове всё смешалось. Страх перед сном, превращавшимся в явь. Злость на Лизу. Обида на Лиру.

Это я приехал из командировки. Меня пытали, в меня стреляли. А она возится с этой Лизой, которая втирается ей в доверие и хочет женить мне на себе. Спрашивается, чем я хуже…

Так! Стоп!

Стоять, я сказал!

Замер посреди улицы и уставился в витрину небольшой кафешки. Мир послушно изменился. Сузился до моего отражения в стекле.

— Ты охренел, поросль зелёная? — спросил я вслух сам у себя. — Прав был дед, не матрос, а валенок от него. Что за сопли и прибеднения?

Ты серьёзно задаёшься таким вопросом? Ты серьёзно хотел так закончить свою мысль?!

Бедняжка–растыкашка, торпеду тебе в дюзы! Ты воин, моряк, (я окинул взглядом форму), боевой офицер, а не мямля драная!

И что, что эта Лиза там задумала? Ты ради своей женщины в армию пошёл. С пиратами хлестался на Тау Метам. С Раксами дрался по всему Святогору. Пытки терпел и в столице выживал. И после этого ты отступишь перед какой-то девчонкой?

Подумаешь, княжна крови. Да по фиг! Ты с её дедом чайный гриб распивал. Он тебе, даже, кусок того гриба подарил. В чемодане в термосе лежит.

Так что не надо тут прибедняться. Ничем она от того же Залесского не отличается. Встал и решил вопрос. А там посмотрим. Война план покажет. Биться, так биться, и не такие враги бывали. Главное, знаешь за что….

Стоять!

В глаза смотреть, я не закончил!

Вот так, а то собрался он бежать обратно. Вечером домой пойдёшь, а сейчас, наряд вне очереди. За слабость и мысли поганые.

Что делать? В штаб зайти. Документы выправить о возвращении. Проверить довольствие отряда. Отчёты заполнить, зал у Мангуста вымыть. Вымыть я сказал. Руками и тряпкой. Понял?

Вот и славно. Исполнять!

Я отвёл глаза от витрины и вернулся в реальность. Состояние, словно очнулся от беспамятства.

Мир тут же заиграл красками, а осенний ветер ворвался под китель и прошёлся холодом по спине.

Поёжился. Запахнул китель. Смахнул со лба капли пота и, оглядевшись в поисках направления к штабу, ощутил, что хочу есть.

Взгляд тут же вернулся к витрине кафешки. Через стекло на меня пялились посетители. Все пять человек.

Сделал морду кирпичом и открыл дверь. Звякнул колокольчик. Простучали по полу каблуки уставных ботинок. Скрипнул стул.