Лейтенант. Часть 2. Назад в СССР

Любопытно… Война — это всегда огромное количество затрачиваемых денег, людских и материальных средств. Нет денег? Войну начинать не на что, а уж выиграть ее так вообще невозможно. Учитывая, что война длится уже много лет, это серьезно потрепало бюджет всего Союза, пошатнуло экономику. И теперь получается, что война заканчивается на два года раньше, причем победой СССР. А это доступ к большим объемам афганских ресурсов, вроде нефти и газа, драгоценных камней и много чего еще. Сотрудничество и торговля с правительством. Выход к Индии, опять же. Ещё неизвестно, как отреагирует на победу Союза Европа и та же Америка. Вдруг в экономике и торговле будет совершен рывок вперёд?

А сколько ещё простоит железный занавес, когда окончательно закончится Холодная война? Или же наоборот, в мире забьют тревогу и СССР попадет в ещё большую блокаду?!

Сейчас советская экономика хотя и потрёпана затянувшейся афганской войной, но пока ещё не скатилась в яму… Не случилось и Чернобыльской аварии на АЭС, которая тоже оказала огромное влияние на советскую экономику. Ликвидация последствий аварии потребовала множество материальных и человеческих ресурсов, оставила огромные экономические дыры…

Уже начал близится закат, когда снаружи вновь раздались шаги. Снова лязгнул замок, противно скрипнул старый засов… Дверь отворилась и снаружи показался боец с Калашниковым в руках, а за ним военный врач. Это я сразу определил по внешнему виду и сумке с красным крестом. Судя по погонам, это ефрейтор, хотя по возрасту ему уже где-то под сорок. Какой-то он слишком смазливый, для военного врача — те прожжённые, на кровь и раны насмотрелись, а этот… Ну, даже не знаю!

Они вошли, дверь закрывать не стали. Врач сразу же положил свою сумку с медицинским скарбом на стол, выудил часть содержимого в прямоугольном пластиковом пенале. Внутри я увидел шприц.

— Что это за новости? — хмыкнул я, глядя на них. — Зачем мне врач? Зачем это? Я себя прекрасно чувствую!

— Мы очень рады, товарищ прапорщик… — неожиданно мягким и спокойным голосом отозвался ефрейтор. — Но у меня приказ сделать вам инъекцию специальной вакцины!

— На хрена?

— Пока вы тут сидели, ваш напарник почувствовал себя плохо. Ему сделали анализ крови… В общем, я всего процесса не знаю, но причину выяснили быстро. Он в бункере надышался… Там газ какой-то был, ну и он для нервной системы того, губительный. Ему уже ничего не угрожает. Вакцина давно существует, для профилактики нужно сделать укол и вам…

— Мне не нужно. Мне перед отправкой на задание, полный букет сделали. К тому же, Шут находился в бункере намного дольше меня, потому и надышался! А я в противогазе часть времени провел, не думаю, что это нужно.

Я вообще противник всяких непонятных вакцин.

Ещё помню, в двадцать первом году, когда коронавирус бушевал, всех военных обязывали делать вакцину от него. Она в двух частях была, типа экспериментальная. Я тогда жёстко отказался и был прав — от нее вреда оказалось больше, чем пользы. Меня уговаривали, заставляли — я не дался. В конце-концов мой самый главный командир плюнул и сказал написать рапорт, мол, отказываюсь по таким-то причинам. Ну я и написал, а ответ свой подкрепил утверждением, что не собираюсь портить свою кровь тем, что ещё даже финальную стадию тестирования не прошло.

От меня тогда отстали. Вот и теперь я был не в восторге.

— Как хотите… — ефрейтор достал шприц. — А инъекцию я вам всё-таки сделаю. Мне командир приказал, а ему из штаба сообщили.

— Ага! Думаешь, у тебя получится?

— Тьфу, ты! — выругался боец, сопровождающий врача. — Громов, ты военный? Военный! Раз сказали надо, значит надо, чего умного из себя строишь? Думаешь, если бы тебя хотели убить, стали бы на тебя лекарства переводить, а? Пулю в голову, тело в овраг и никто бы тебя не нашел… Хорош ерепениться! Боишься, что ли?

Несколько секунд я размышлял, но потом согласился — если бы хотели убить, то и впрямь, не стали бы такое сложное ухищрение придумывать.

— Ладно, убедил… Но если что, я тебя доктор, с того света достану!

— Да-да… — устало ответил тот.

Укол он сделал быстро и профессионально — рука была набита. Всё-таки и впрямь врач, а не левое подставное лицо. Выдал мне проспиртованную сероватую вату, чтоб место укола прикрыть. Сразу же все собрал обратно в сумку, а использованный шприц бросил прямо на пол. Затем они направились к выходу.

Дверь закрылась. Вот только лязга накидываемого на петли замка я не услышал.

Не прошло и минуты, как я почувствовал сильную усталость, меня начало клонить в сон, причем все сильнее и сильнее… Как-то совсем для меня не характерно! Черт возьми, да это и не вакцина вовсе была, а какое-то снотворное. Причем, сильное… Зараза!

Секунд через десять я просто вырубился, упав на колени и кое-как опершись на стул. Последнее что я запомнил, это дикое, нестерпимо сильное желание спать!

* * *

Сколько я спал — не знаю. Казалось, будто только глаза закрыл, а уже очнулся.

Но на самом деле это было не так, потому что обстановка вокруг была совсем иной. Теперь я находился в салоне БТР, лежал на тесной складной койке. Уж за годы службы я прекрасно знал, как выглядит салон бронетранспортера изнутри.

Двигатель не работал, транспорт стоял на месте и не двигался. В воздухе ощутимо воняло машинным маслом, соляркой… Вокруг никого не было, боковой десантный люк открыт — с улицы бьёт тусклый желтоватый свет.

Я резко поднялся и ощутил слабую, далёкую боль где-то в районе затылка. Теперь на мне не было ни жилета разгрузки, ни ботинок. Стреляющий нож, полагаю, тоже нашли?! Что ж, я остался полностью безоружным! Впрочем, настоящий разведчик сделает оружие из говна и палок, все скрепит синей изолентой и это будет работать!

С трудом встав с провисшей койки, я медленно двинулся к выходу. Выглянул наружу — была ночь. А свет падал от двух фонарных столбов, что были неподалеку — на обоих крепились лампы. Ещё имелись какие-то хвойные деревья, кустарники, мелкая сухая трава. Здесь была небольшая стоянка, которую надвое делила грунтовая дорога, уходящая в холмы. Тут и там видны спиленные пни, чуть дальше был кривой навес с дровами.

А вот людей вроде как и нет… Странно!

Очень тихо.

Едва я вылез наружу, как справа раздались шаги — я почти сразу увидел бойца в бушлате от типичной советской «Афганке», на ногах у него не чищенные сапоги. На голове шапка-ушанка, почти что уставная. В руках у бойца пусто.

А у самого ближнего ко мне колеса бронетранспортера, стволом вверх, стоял забытый автомат Калашников.

— О! Очнулся… Да уж пора бы! — открыто обрадовался боец. — Здравия желаю, товарищ прапорщик!