Лейтенант
Шрифт:
– Точных сведений нет, Владислав Сергеевич, – ответил белобрысый здоровяк. – Мы точно не знаем, приезжал ли Михаил в Нижний Новгород. На днях проверили несколько конспиративных квартир – о них сообщил задержанный – но там было пусто.
– Задержанный заговорил? Получилось-таки расколоть супостата?
– Получилось, но сведений мало. Он знали лишь адрес прибытия.
– А почему ты мне не сообщил сразу, как узнал? Если Михаил здесь, я должен добраться до него раньше, чем это сделает полиция, – старик посмотрел на реку. В воде отражалось серое небо.
– Так не было же времени,
– Но вы никого не нашли? – уточнил старик.
– Обе квартиры пустовали. Но в той, что в Монастырках, обнаружились следы недавнего присутствия. Возможно, там была целая группа. Сейчас на месте работает специалист из отдела экспертизы. Мы хотим заполучить отпечатки пальцев всех, кто находился в квартире.
Старик хмыкнул то ли насмешливо, то ли скептически:
– Ну давайте, работайте. Только в курсе меня держи, – он снова пронзительно посмотрел на Попова. – Мне нужно его найти первым. Он погибнет от моей руки, ясно? Это дело чести. Не знаю, каким чудом этот молокосос тогда выкарабкался, но следующую нашу встречу ему не пережить. Главное, чтоб ваши молодцы не помешали. Ты же держишь ситуацию под контролем? Я не напрасно на тебя полагаюсь?
– Само собой, Владислав Сергеевич, даже не сомневайтесь. Уж я что-нибудь придумаю, чтобы притормозить расследование.
– Только, смотри, осторожнее. Не не переусердствуй и не попадись. Если вызовешь подозрения, это будет плохо для всех нас, для нашего дела.
– Обижаете, Владислав Сергеевич, – Попов растянул рот в подобии улыбки. – Пять лет, как-никак работаю – никаких нареканий. Был бы я столь бестолковым, чтобы раскрыться, так и не назначили бы меня помощником главного следователя. У меня и самого – репутация, карьера. Нет, Владислав Сергеевич, не сомневайтесь: притворяться я умею и осторожен, где надо. Найдём мы Михаила, и сделаете, что должно – будьте спокойны.
– Ну ищите, ищите, сыскари, – хмыкнул себе под нос старик, взял трость, что стояла у парапета, и прогулочным шагом двинулся вдоль набережной. Урядник Попов последовал за ним.
– Скажи мне вот что, Саша, – заговорил старик после небольшой паузы. – Есть соображения по поводу того, где Михаил может находиться? Допустим, он в России. Что он будет делать? Куда в первую очередь побежит?
– Спрячется, – предположил Попов, – или попробует связаться с оставшимися заговорщиками. Сложно сказать конкретнее. Мы даже не знаем, под каким именем он приехал.
– Ты погоди, не суетись. Подумай. Что он хочет? Стать главой рода, так? В чём ещё может быть его цель приезда? Не вижу других причин.
– Это вероятно. Думаете, он попытается связаться с Барятинскими?
– Вряд ли Барятинские примут его с распростёртыми объятиями. Нет, к ним Мишка не сунется – слишком опасно.
– И что ему делать? Вызвать на бой тех, кто воспротивится ему?
– Это возможно, но для начала ему необходимо официально утвердить своё положение. А это можно сделать только через Совет старейшин. Совет не вправе отказать ему и, скорее всего, вынесет решение в
его пользу.– Не факт, что Совет пойдёт ему на встречу, – с сомнением покачал головой Попов. – Слишком необычный прецедент, а у новой школы много противников.
– Так или иначе, Михаилу больше некуда податься, – твёрдо проговорил старик. – Если его цель – вернуть своё положение, обратиться в Совет – единственный путь.
– Что ж, вам виднее, – согласился урядник.
– В общем, так, Саша, – старик остановился и пристально посмотрел на спутника, – ты меня слышал: не позволяй полиции напасть на его след. Я должен найти Михаила раньше. И если появится новая информация, сообщай незамедлительно.
– Сделаю, Владислав Сергеевич. Не поведу, – с серьёзным видом закивал Попов.
***
Каждое утро мы с Максимом, Кузьмой и Генри шли на заброшенный завод и занимались тренировками. Это было то самое пустующее предприятие, на котором год назад находился склад Капитана. С тех пор, как мы с Лаврентием Сергеевичем обнесли его, территория пустовал, ну я и решил использовать её теперь под собственные цели. Место довольно укромное, кто попало не шастает, да и добираться относительно недалеко – ближе, чем ехать за город.
К сожалению, я плохо знал, как и чему учить своих подопечных. Рассказал им то, что слышал о ментальном контроле, попробовал объяснить методику создания чар. Но по-хорошему тут требовался более опытный наставник, подкованный в теории и практике стихийных техник. Я же в этом деле был полный профан.
Впрочем, даже этих знаний (вместе с регулярными практиками, разумеется) оказалось достаточно, чтобы навыки моих учеников возрастали. До настоящих боевых чар им было ещё далеко, но кое-какой прогресс уже имелся.
Помогал и Генри. Чары его особой мощью не отличались, но паренёк хотя бы понимал, как создать сгусток пламени, чего я не знал даже в теории.
Мы занимались в пакгаузе. Вначале шла медитация для развития ментального контроля, затем – практика магических чар. Из-за наших упражнений, стены помещения к пятому дню оказались немного закопчёнными. Генри легко создавал огненные шары и метал их, а три дня назад это начало получаться и у Максима. Сегодня же Кузьма, не просто материализовал из воздуха большую каплю воды, но ещё и сумел превратить её в ледяной ком. Этот эффект вызвал у бывшего мехвода бурю эмоций и восторженную тираду, после которой ледышка пропала.
– Вот зараза! – плюнул Кузьма. – Теперь заново начинать.
– Не теряй концентрацию, – принялся я наставлять моего приятеля. – Твои эмоции отвлекли тебя, ментальный контроль ослаб, и чары рассеялись. На начальных этапах обучения нельзя отвлекаться на посторонние мысли. Ты не должен думать ни о чём, кроме своих действий в настоящий момент. Утратишь концентрацию – и хана. Давай заново. Только теперь будь серьёзнее. Поначалу чары кажутся чем-то невероятным. Но видел ли ты когда-нибудь доспехи и оружие, созданные полностью изо льда, который не тает в тепле, а по прочности даст фору танковой броне? Вот это по-настоящему впечатляет, вот к этом-то и надо стремиться. Но чтобы достичь такого, люди тренируются годами, полностью посвящая себя освоению чар.