Лейтенант

Я сидел один на заднем кресле, глядя в окно и запоминая маршрут.

– Мы получили сведения, что вам угрожает опасность, – сказал дружинник Михаил в ответ на мой вопрос, – Приказано доставить в безопасное место.

– И зачем Басмановы так заботиться о моей безопасности? – поинтересовался я.

– Я не уполномочен отвечать на вопросы. Вам всё расскажут по приезде, – отрезал дружинник.

«Ну что ж, расскажут, так расскажут. Будем надеяться», – подумал я.

Появление Басмановых выглядело чертовски подозрительно. Они не были заодно с Крыловым – это я сразу понял. Но что они хотят? Я действительно зачем-то им понадобился, или это такой хитрый способ выманить меня из города и грохнуть? Так или иначе, ехать с ними показалось безопаснее, чем остаться с Крыловым. Даже если Басмановы имели дурные намерения, всяко лучше драться с обычными стихийниками, чем с неведомой хренью, которая убьёт меня, не успею я и глазом моргнуть.

– Что ж, езжай со своими друзьями, – сказал мне напоследок Крылов, – но мы ещё встретимся. Разговор не окончен.

«Встретимся, – подумал я, – если меня раньше не прикончат».

Мы выбрались из города и через полчаса свернули на грунтовку, уходящую в лес, а вскоре подъехали к старинным кованым воротам, за которыми среди деревьев желтели стены двухэтажного дома.

Дружинники из первой машины открыли ворота, мы проехали на территорию и остановились у крыльца небольшого особнячка с мезонином и двумя колоннами, поддерживающими балкон над входной дверью.

В особняке меня встретили слуга в фиолетовой ливрее – уже немолодой мужчина с абсолютно равнодушным и безучастным лицом и две служанки, одетые в форменные бежевые платья с белыми фартуками.

– Этот дом отведён для вас, – объяснил дружинник Михаил, который вошёл следом за мной. – Здесь вы в безопасности. На первом этаже, мы будем нести круглосуточное дежурство, ваши спальня и кабинет, а так же столовая и гостиная находятся на втором этаже. Если вам что-то понадобится, обращайтесь в любое время.

– Я под арестом? – спросил я прямо.

– Ни в коем случае, – отрицательно покачал головой дружинник. – Мы не посмеем задерживать вас, если захотите уйти. Но остаться здесь – в ваших интересах. У вас есть недоброжелатели, и они попытаются вас убить. Наша задача – защищать вас. Басмановы – ваши друзья, не советую отказываться от их помощи.

«Друзья? С чего это?» – удивился я, но виду не подал и расспрашивать больше не стал. Убить они меня не пытались – уже хорошо. Значит, я действительно зачем-то понадобился Басмановым.

Слуга показал мне моё новое жилище. В спальне я нашёл чистый комплект одежды, в который не замедлил переодеться, как только остался один. Особняк мне понравился: тут царила уютная домашняя атмосфера. На верхнем этаже имелись две спальни, смежные с большой комнатой, а которой были круглый обеденный стол и выход на балкон, в другом крыле располагался просторный кабинет. В мезонине находилась ещё одна комната непонятного назначения.

Я заперся в спальне, уселся на широкой кровати с мягкой периной и вскрыл конверт. Письмо было машинописным, в нём меня уведомляли о том, что Совет старейшин рассмотрит мои дела ровно через неделю, первого июня. А вот на обратной стороне я обнаружил сделанную вручную запись.

«Михаил Фёдорович, вам угрожает опасность. Ожидайте возле отделения почты. Басмановы пришлют сопровождение».

Вон оно что! Оказывается, меня даже предупредили. Рассчитывали, видимо, что я вскрою письмо на почте, а я не вскрыл. Тот, кто написал это, знал, что за мной охотятся. Возможно, и про Светлейшую дружину знал.

Я вспомнил о Лизе. Она ждала меня в арендованной комнатушке. Я уже должен был вернуться. Наверняка Лиза беспокоилась. А если Крылов обнаружил наше убежище (вряд ли, конечно, но чем чёрт не шутит), то ей грозит опасность.

Я сбежал вниз отыскал тёзку и сообщил, что мы должны доставить сюда человека, который меня сопровождает. Михаил возражать не стал: кликнул ещё одного дружинника, и мы втроём отправились в город. Правда, меня предупредили, что без крайней необходимости территорию лучше не покидать, чтобы мои враги не узнали, где я.

Вернулись вместе с Лизой через полтора часа. Она всю дорогу пыталась выведать у меня, в чём дело, но я сказал, что вопросы потом.

Лишь за ужином мы смогли поговорить о событиях дня минувшего. Мы сидели на втором этаже за круглым столом. Охранявшие меня шестеро дружинников ели в низу, там же и ночевали. Слуги жили во флигеле неподалёку.

К ужину я облачился в мягкий костюм, не стесняющий движения. Он был мне почти по размеру. Лиза оделась в домашнее платье свободного покроя – по моей просьбе предоставили всё необходимое. А ещё я сказал дружинникам, что надо забрать вещи с постоялого двора, но предупредил, что за местом тем могут вести наблюдение. Михаил обещал уладить этот вопрос.

Пока ужинали, Лиза узнала об очередной моей встрече с Крыловым, о том, что он как-то связан с Советом, и о том, как меня спасла дружина Басмановых.

– Вот же сволочь, это Крылов, – нахмурилась Лиза и так резко поставила чашку на блюдце, что чай расплескался. – И долго он нас будет преследовать? Его точно никак нельзя убить?

– Сложно сказать, – пожал я плечами. – Так просто он от меня не отстанет. Я ему нужен. Он хочет стать сильнее, поглотив мою энергию, и я пока не знаю, как с ним бороться. Так что расслабляться нельзя. Если он узнает наше местонахождение, шестеро дружинников его не остановят.

– А дальше что? Что делать будем? Зачем ты понадобился Басмановым?

– Надеюсь, в ближайшее время они расскажут, зачем. А что дальше? Прежде всего, я должен отправить письмо нашим в Муроме, затем надо дождаться заседания Совета – это сейчас самое главное. Потом попробуем обжаловать решение о твоём изгнании. А дальше видно будет.

Лиза внезапно помрачнела.

– Скажи... – неуверенно начала она. – А если... Если не получится обжаловать? Что тогда мы... что ты тогда будешь делать?

Это был первый раз, когда она спросила прямо, и было видно, что Лиза боится получить ответ. Она пристально уставилась на меня, и мне показалось, что одно неосторожное слово – и между нами развернется пропасть. Если Лиза сейчас обидится, то это навсегда. И привести это может к самым ужасным последствиям, как для меня, так и остальных моих товарищей.

– Двери моего дома всегда открыты для тебя, – сказал я.

– И только? – пристальный взгляд пронзал ножом.

– Ты же сама понимаешь...

Воцарилась пауза.

– Да, понимаю, – вздохнула Лиза. – Мне теперь ничего не светит. Я теперь никто. И всё из-за моей проклятой родни. Был бы жив папенька, он бы такого не допустил.

– Ты говорила, что у вас отношения были не очень хорошими.

– Всё равно не допустил бы, чтобы его дочь стала простолюдинкой. Моя тётка совсем с ума сошла. Ханжа и дрянь. Она всегда была такой.