Лёжа со львами

– Я как раз думала о тебе. Входи. Он переступил порог и огляделся.

– Эллиса дома нет?

– Он скоро будет. Садись.

Жан-Пьер опустил свое длинное тело на диван. Уже не в первый раз Джейн ловила себя на мысли о том, что он был, наверное, самым привлекательным мужчиной, который встретился ей в жизни. Его лицо было красивой правильной формы, с высоким лбом, крепким, ярко выраженным аристократическим носом, светлыми, подернутыми влагой, карими глазами, с чувственным ртом, который частично растворялся в окладистой темно-коричневой бороде с редкими рыжеватыми проблесками в усах. Он предпочитал дешевые, но тщательно подобранные вещи, причем носил их с небрежной элегантностью, вызывавшей зависть даже у Джейн.

Она испытывала к нему большую симпатию. Его огромная ошибка заключалась в том, что он был о себе слишком уж высокого мнения. Но при этом он был обезоруживающе наивным, как хвастливый ребенок. Ей нравился его идеализм и его преданность медицине. Жан-Пьер обладал колоссальным шармом. Кроме того, он отличался маниакальным воображением, которое иногда принимало весьма забавные формы, под влиянием некоторой абсурдности, а порой и соскользнувшего с языка словечка он мог разразиться причудливым монологом, продолжавшемся десять - пятнадцать минут. Когда кто-то напомнил ему замечание Жан-Поля Сартра о футболе, Жан-Пьер дал стихийный комментарий футбольному матчу словно устами философа-экзистенциалиста. Джейн хохотала до слез. Говорили, что его веселость иногда оборачивается своей противоположностью - наступлением мрачной депрессии. Однако Джейн никогда не была свидетельницей подобного превращения.

– Выпей вина, у Эллиса тут есть кое-что, - сказала Джейн.

– Нет, спасибо.

– Ты уже репетируешь, готовишься к жизни в мусульманской стране?

– Не очень.

В его взгляде засветилась какая-то торжественность.

– В чем дело?
– спросила она.

– Мне нужно серьезно поговорить с тобой, - проговорил он.

– Ты разве не помнишь, мы уже беседовали три дня тому назад?
– резко бросила Джейн.
– Ты предложил мне бросить моего возлюбленного и отправиться с тобой в Афганистан. Немногие девушки устояли бы перед таким искушением.

– Прошу тебя, будь серьезней.

– Ладно. Я для себя еще не решила.

– Джейн! Я сделал страшное открытие в отношении Эллиса.

Она измерила его пристальным взглядом. Что там еще за сюрприз? Придумает какую-нибудь историю, нафантазирует, чтобы убедить ее отправиться вместе с ним? Скорее всего, ни то, ни другое.

– Ну так что же?

– Он не тот, за кого себя выдает, - проговорил Жан-Пьер, весь облик которого окрасился драматизмом.
– Эллис вовсе не нищий поэт. Он работает на американское правительство.

Джейн нахмурилась.

– На американское правительство?
– Прежде всего Джейн подумала, что у Жан-Пьера все смешалось в голове.
– Он дает уроки английского языка французам, работающим на американское правительство.

– Я имею в виду другое. Он шпионит за группировками радикалов. Он агент. Работает на ЦРУ.

Джейн рассмеялась.

– Ну, это уж полный абсурд! Не считаешь ли ты, что, рассказывая все это, тебе удастся заставить меня бросить его?

– Это правда, Джейн.

– Это не правда. Эллис не мог быть шпионом. Уж я-то, наверное, знала бы. Я ведь прожила с ним фактически целый год.

– Однако этого не было, не так ли?

– Какое это имеет значение? Я его знаю.
– Даже говоря, Джейн не переставала думать, это многое могло объяснить. Она действительно не знала Эллиса. Но она достаточно хорошо знала его, чтобы быть уверенной в том, что он не подлый, не низкий, не коварный и не гнусный злодей.

– Об этом уже известно в городе, - сказал Жан-Пьер.
– Сегодня утром арестован Рахми Коскун, и все говорят, что виноват в этом Эллис.

– Почему был арестован Рахми?

Жан-Пьер повел плечами.

– Сомнения нет. Подрывные действия. Так или иначе, Рауль Клермон носится по городу в поисках Эллиса, а кто-то требует мщения.

– О, Жан-Пьер, это смешно, - проговорила Джейн. Вдруг ей стало очень жарко. Она подошла к окну и распахнула его. Пока Джейн разглядывала улицу через окно, перед нею, в дверях подъезда, появилась белокурая голова Эллиса.
– Ну вот, - сказала она Жан-Пьеру, - сейчас он будет здесь. Теперь в его присутствии ты сможешь повторить свою смешную историю.
– До ее слуха с лестницы донеслись шаги Эллиса.

– Да, конечно, - ответил Жан-Пьер.
– Для чего, ты думаешь, я здесь? Я пришел предупредить, что его ищут.

Джейн стало ясно, что Жан-Пьер действительно искренен, он на самом деле верил в то, о чем рассказывал. Ну что ж, Эллис быстро снимет все сомнения.

Открылась дверь, и вошел Эллис.

Он выглядел счастливым, словно душа его сияла от добрых вестей. Когда она увидела его круглое улыбающееся лицо со сломанным носом и проницательными голубыми глазами, ее сердце учащенно забилось, Джейн чувствовала себя виноватой, ибо могло возникнуть впечатление, что она флиртовала с Жан-Пьером.

Остановившись в дверях, Эллис с удивлением воспринял присутствие Жан-Пьера. Его улыбка чуточку поблекла.

– Хелло, оба, - проговорил он.

По привычке Эллис закрыл за собой дверь и запер ее на ключ. Джейн всегда считала это эксцентризмом, но сейчас ей показалось, что так поступил бы именно шпион. Она отогнала от себя эту мысль. Первым заговорил Жан-Пьер.

– Они тебя раскусили, Эллис. Они все знают. Они идут по твоему следу.

Джейн переводила взгляд с Эллиса на Жан-Пьера, который превосходил Эллиса ростом, у Эллиса же были широкие плечи и впалая грудь. Они стояли, глядя друг на друга, как две кошки, оценивающие взаимные намерения.

Джейн положила руки на плечи Эллису, виновато поцеловала его и сказала:

– Жан-Пьеру наговорили глупостей о том, что ты шпионишь на ЦРУ.

Высунувшись из окна, Жан-Пьер стал разглядывать улицу. Потом Жан-Пьер повернулся к нему лицом:

– Ну так скажи ей, Эллис.

– Откуда ты это взял?
– спросил Эллис Жан-Пьера.

– Об этом весь город говорит.

– От кого именно ты это слышал?
– спросил Эллис суровым голосом.

– От Рауля Клермона.

Эллис кивнул. Перейдя на английский, он сказал:

– Джейн, сядь, пожалуйста.

– Я не хочу садиться, - бросила она с раздражением в голосе.

– Мне надо тебе кое-что сообщить, - сказал Эллис. Этого не может быть, не может. Джейн почувствовала, что паническое состояние сжало ее горло.

– Тогда скажи мне, - воскликнула она, - и перестань просить меня сесть!

Эллис измерил Жан-Пьера взглядом.

– Может, ты оставишь нас вдвоем?
– проговорил он по-французски.

В душе Джейн стал закипать гнев.
– Что ты собираешься мне рассказать? Почему бы тебе просто не сказать, что Жан-Пьер не прав? Так скажи мне. Эллис, что ты не шпион до того, как я сойду с ума!