Лицеист
Шрифт:
Часть 1
7 апреля 850 г. от ОВД.
…Как я и предполагал, все время, пока Незаменимая описывала стадии переодевания Ждановой, веселящаяся компания представляла исключительно их. В смысле, всячески подначивала Вику, Ларса и меня, а по сторонам даже не смотрела. Поэтому хранить в тайне место запланированного отрыва нам с Валей удавалось аж до перекрестка улицы Павла Третьего и бульвара Первого Тихоокеанского Флота! Увы, стоило мне повернуть направо, как в глаза Янке, рулившей вторым «Потапычем», бросилась огромная афиша с лицом Полины Ермолиной, и вредная Земляничка привлекла к нему внимание Аль Сауда. Он, само собой, обрадовался до невозможности. А большинство
Тут претензии выкатили всем троим: заявили, что коктейльные платья — ни разу не гоночные комбезы, а значит, мы виноваты вдвойне!
На этой веселой ноте кортеж зарулил в гараж, и «водителям» пришлось отвлечься от веселой грызни, чтобы припарковаться. А потом вся наша толпа высыпала из машин, и из «Континента», стоящего неподалеку, выбралась Галя Чеботарева. Само собой, не одна, а в сопровождении бессменного Огневика. Но его я разве что заметил. А Лавандой, затянутой в облегающее изумрудное платьице, каюсь, залюбовался. Ибо выглядела она воистину волшебно.
Увы, в тот самый момент, когда я переключил внимание с аппетитной фигурки на роскошную светлую гриву, подала голос главная вредина нашей компании:
— Ну вот, и в этом комплекте прелестей большие сиськи! И как теперь доказывать, что мой братик ценит в нас, девушках, не формы, а душу?!
— Даже не знаю… — притворно вздохнула Раиса Александровна, когда народ перестал ржать, протиснулась ко мне, вцепилась в левую руку, как бы невзначай вжала в меня свои выдающиеся достопримечательности и вызвала новый взрыв хохота.
— В принципе, с ним могу походить я… — пришла мне на помощь Чжон, одна из двух дам компании, не отличавшихся объемами этой части тела. — А через мгновение нанесла добивающий удар… сразу по двум психикам — моей и Эрикссона, еще не привыкшего к злоязыкости наших девиц: — Аж до вторника. Ибо в среду утром, наконец, перестану выделяться…
Я мысленно схватился за голову и решил при первой же возможности отговорить кореянку от этой глупости. Потом заставил себя абстрагироваться от новой проблемы, обратил внимание на румянец, заливший лицо бедного шведа, и… получил сообщение от Незаменимой:
«Мой господин, Мин Сим пошутила: ее вполне устраивают нынешние объемы, а единственная мечта подобного плана — увеличение объема ягодиц!»
Тут мне резко полегчало, и я, прервав начавшееся обсуждение объемов будущих прелестей мелкой шутницы, дал команду выдвигаться к лифтам. А через пару минут, вывалившись из кабинки вместе с первой партией команды в холл размерами с половину поля для игры в лапту, быстро понял, что Полина Ермолина вот-вот будет забыта. Почему? Да потому, что в толпе остальных зрителей Землянички и Лаванды попадались гораздо реже представительниц других школ магии. А из четырнадцати дам нашей компании не шокировали объемами бюстов только Мин Сим и Аямэ!
В общем, внимания мы привлекли… много. Вот я и решил как можно быстрее добраться до нашей ложи. Ага, как бы не так: почувствовав, что есть возможность от души позабавиться, матушка и Раиса Александровна весело переглянулись, еле слышным шепотом потребовали, чтобы я не ломал им игру, дождались приезда второй партии команды, настропалили девчонок и устроили самое убийственное дефиле, которое я когда-либо видел!
Нет, ничего особенного, вроде бы, не делали — величественно плыли по огромному залу и изредка одаривали насмешливыми взглядами то куда менее «выдающихся» особ, то их «невезучих» кавалеров. Тем не менее, перепортили настроение абсолютному большинству представительниц слабого пола, а в представителях сильного вызвали лютую зависть к Аль Сауду, Эрикссону и мне, двигавшимся в авангарде, и ничуть не менее лютое желание обладать хоть одной из наших
спутниц.
Кстати, на этом участке маршрута Ларс показал себя более чем достойно — вел Вику с Галей с таким видом, как будто отрабатывал нечто подобное эдак с полгода, и не краснел от слова «совсем». А нам с Даудом было не привыкать — он наслаждался обществом Мавии и Лиджуан, а я подыгрывал двум старшим оторвам и сочувствовал младшим, изнывающим от желания поразвлечься, но вынужденным изображать свиту.
А потом мы добрались до входа в свою ложу, подождали, пока Кнут, Ика и Аямэ проверят ее на наличие всевозможных «сюрпризов», ввалились внутрь, врубили «глушилку» и… услышали ехидный голос «Светланы Романовны»:
— Слышь, Рай, а вот И МЫ подкинули Валентине Алексеевне работенку! Правда, не так много, как в свое время Лют, но впереди еще и антракт…
…Не знаю, как других, а меня концертная программа «Грезы о тебе…» зацепила с первой же песни и не отпускала до антракта — я полулежал в кресле, прикрыв глаза, вслушивался в мощнейший голос Полины Ермолиной и грезил наяву. О чем? Да обо всем на свете. Хотя нет, не так: каждая строчка стихов, к слову, написанных самой певицей, выуживала из памяти и заставляла заново переживать самые горькие, грустные или счастливые моменты прошлого. Поэтому за полтора часа этого волшебства я несколько раз «повстречался» со Славкой, полюбовался той, прежней, матушкой, по второму разу поучаствовал в трех драках с Рарогами, «узнал» о межродовой войне, позамерзал в кустах у дороги в ожидании иллюзиониста, «наведался» в школу-интернат Зыбиных, узнал, что пробудился в физика, и так далее. Что самое удивительное, эти экскурсы в прошлое, хоть и огорчали, но немного смягчали испытываемую боль, поэтому в тот момент, когда прозвенел звонок, меня переполняла не горечь, а светлая грусть. А еще мне очень-очень не хотелось открывать глаза и возвращаться в реальность. Но гром аплодисментов, проводивших певицу со сцены, и требовательный рывок за рукав заставили собраться и посмотреть на Дауда.
— Лют, мы дарим один большой букет от всех, или несколько? — спросил он и открыл поисковик.
— Букеты уже куплены… — с улыбкой сообщил я и показал взглядом на неприметную дверцу в стене, отделяющей нашу ложу от соседней. — Они вон там. А окошечко справа — приемный лоток системы пневмодоставки. Так что нам осталось написать и подписать записки, вложить в специальные ко— …
— Лют, у тебя совесть есть? — возмутился он, сворачивая голограмму. — У этой девушки воистину божественный голос, и я тоже хочу…
— Что за проблема? — перебил его я. — Устрой ей гастроли в Халифате. Уверен, что твои соотечественники тоже бу— …
— Устрою!!! — радостно взвыл он и снова потянулся за коммом.
— Так, стоп: дергать родичей в столь поздний час однозначно не стоит! Уверен, что нервотрепка последних суток еще не закончилась, а зна— …
— Ты прав… — вздохнул он, поймал за хвост какую-то мысль и невидящим взглядом уставился в потолок. А через несколько мгновений снова уставился мне в глаза, пригладил бородку и предвкушающе оскалился: — Самый лучший концерт — это концерт, на который сможем попасть МЫ. Значит, надо немного подождать, а потом подписать контракт на несколько «обычных» концертов и два особенных — во дворце моего деда и… в Фарас ал-Бахр! Что скажешь?
Тут Ларс спросил, что такое «Фарас ал-Бахр», но был перебит. Раисой Александровной:
— Это поместье Люта на берегу Красного моря. Место обалденное, и ты туда обязательно попадешь… если напомнишь этим злобным спиногрызам о том, что начался антракт, и их дамы изнывают от желания продолжить веселье.
«Вредные спиногрызы», то есть, мы с Даудом, мгновенно оказались на ногах и… удивились, узнав, что продолжить веселье жаждут только Наоки, Эиру, Мавия, Лиджуан, Варя и Вика!
В принципе, ничего особо жуткого нам в театре не угрожало, но я все равно прислушался к проснувшейся паранойе и отправил прогуляться Кнута со Щелчком. А через пяток секунд подхватил под локотки «своих женщин» и вывел в коридор.