Лицензия на убийство. Том 1

Несмотря на то, что бутылочка сбитня могла подождать встречи со следователем хоть неделю, покрываясь инеем в его холостяцком холодильнике, сам он долго ждать не хотел. Следователь нервно топтался во дворе полицейского участка, держа в руках готовые документы на этапирование в окружную тюрьму ещё не доставленных подозреваемых.

Полицейский транспортёр неторопливо въехал на территорию внутреннего двора Управления. Из кабины проворно выскочил старший патрульный, открыл дверь в салон и уже хотел было дать приказ о выводе комедиантов, но до него донёсся крик:

– Постой!

Патрульный насторожённо обернулся.

– Не выводи никого! – сказал подошедший к транспортёру следователь. – Какой смысл время терять? В тюрьме их уже ждут, а у меня всё готово. Давай я распишусь, что принял задержанных и провёл первый допрос. Я уже всё распечатал.

– Что распечатал? Протокол? – спросил немного растерявшийся цванк. – А что ты в нём написал?

– Что они всё отрицают, – ответил гуманоид. – Они же всё отрицают?

Патрульный, хоть и знал уже, что Лёха с Жабом отрицают свою вину, всё равно удивился и спросил:

– Откуда такая уверенность?

– Все всегда всё отрицают, – спокойно ответил следователь. – И особенно те, кого обвиняют в убийстве. Давай не будем время терять. Сегодня ещё игра. Домой охота.

– Точно! Полуфинал же, – спохватился патрульный. – Но, может, хоть глянешь на них?

– Не думаю, что мне это доставит удовольствие, но задержанные должны подписать мою копию протокола, – следователь заглянул в салон и обратился к комедиантам: – Хотите сэкономить время и добраться до тюрьмы к ужину? Тогда подпишите протокол!

– Да мы вообще никуда не торопимся. А уж в тюрьму тем более, – отозвался Лёха. – Можем хоть до завтрашнего вечера здесь сидеть.

– Без еды и воды? – спросил следователь.

– Умеешь уговаривать, – ответил Лёха. – Дай хоть почитать тогда уж!

Гуманоид протянул бумаги старшему патрульному, тот передал их подчинённым в салон, а уже те, в свою очередь, раздали комедиантам. Помимо этого, патрульные достали фонарики и любезно светили ими, пока задержанные читали и подписывали протоколы.

В это время следователь поставил подпись в журнале старшего патрульного и, дождавшись, когда ему передадут подписанные Лёхой с Жабом протоколы, пожелал всем удачи и приятных выходных. После чего он чуть ли не вприпрыжку убежал к заждавшимся сбитню и подлещикам.

Старший патрульный захлопнул дверь салона, запрыгнул в кабину, и через несколько секунд транспортёр всё тем же неторопливым ходом начал выруливать с территории Управления, чтобы так же неспешно отправиться в окружную тюрьму.

Доехали, несмотря на медленный ход, довольно быстро. Видимо, расстояние до тюрьмы было небольшим. Лёха даже и не понял сразу, что они уже добрались до цели, думал: просто где-то остановились по пути. Но когда двигатель транспортёра заглох, а дверь открылась, сомнения исчезли.

– По одному выходи! – скомандовал снаружи грубый голос. – Первый пошёл!

В этот раз первым вышел амфибос, и его тут же приняли в свои руки два тюремных конвоира.

– Второй пошёл!

Лёха покинул транспортёр, и его, как и Жаба, тоже сразу же подхватили с двух сторон. А ещё он увидел говорившего – не очень крупного цванка в офицерской форме. Скорее всего, это был капитан, но бывший штурмовик мог и ошибаться – он не очень хорошо разбирался в знаках отличия на форме тюремщиков Олоса.

Комедиантов повели под усиленным конвоем, словно это были два самых злобных маньяка в галактике. Такое отношение разительно отличалось от того, что было ранее, и лишний раз намекало: теперь всё будет серьёзно – шутки закончились за воротами этого заведения. Впрочем, с Лёхой и Жабом это не работало – первый шутил и в более мрачных и ужасных ситуациях, а второй не шутил даже в самых благоприятных.

Транспортёр стоял недалеко от здания, поэтому подозреваемых в убийстве уважаемого господина Чылоо завели в мрачное холодное здание окружной тюрьмы Олоса для ожидающих суда очень быстро. Внутри тюрьма оказалась ещё неприятнее, чем снаружи: чёрные крашеные полы, стены – такие же чёрные примерно до пояса и серые выше этого уровня и серый потолок с редко расположенными тусклыми лампами. Такая обстановка сразу давала понять: здесь будет плохо и тяжело.

Четыре охранника-цванка водили комедиантов по разным коридорам так долго, что Лёха подумал: им решили провести экскурсию по всем закоулкам тюрьмы, прежде чем проводить в камеру – или в камеры, если их распределили в разные. Боевому комику стало скучно просто так ходить, и он решил завязать беседу:

– А куда мы идём-то?

– Разговоры! – мрачно отреагировал на попытку общения один из охранников.

– Да ладно вам строить из себя крутых. Ну реально, чего мы по коридорам круги нарезаем?

– На прогулку, – ответил уже другой охранник, более разговорчивый.

– На прогулку? – удивился Лёха. – Смеётесь, что ли? Мы ещё не ели и не спали, какая прогулка?

– Так получилось. Шеф ещё не подписал приказ о вашем приёме, и компьютер не выделил вам камеру. Так что подождёте пока в прогулочном блоке, – объяснил разговорчивый охранник. – Или вы предпочли бы в транспортёре?

– Нет, спасибо, лучше на прогулке, – вступил в разговор Жаб.

Когда комедиантов переводили через большой холл, им навстречу попалась такая же процессия – по коридору вели заключённого, и его охранниками тоже были цванки.

«Хреновый знак, – подумал Лёха, глядя на это. – Надеюсь, совпадение».

Блок для прогулки заключённых очень походил на огромный спортзал: он был без окон и с разными спортивными снарядами. Конечно, никаких штанг и гантелей там не было, как и любых других предметов, которыми можно нанести увечья. Стояли турники, брусья, беговая дорожка и несколько тренажёров на тяги и жимы.

Лёха оглядел находившихся в прогулочном блоке заключённых, и его опасения подтвердились. Представители различных рас неспешно наматывали круги под присмотром конвоиров, а в углу помещения кружком сидели несколько цванков, играли в кости и возбуждённо ругались, используя при этом довольно грязные выражения сразу нескольких языков. Впрочем, агрессии в их поведении бывший военный не заметил, скорее рептилоиды просто выражали так переполнявшие их эмоции, потому что играли они в самую азартную для них игру – ииннские кости.

Игра эта была очень популярной у цванков и оставалась загадкой для всех остальных. Понять её смысл и правила было довольно сложно, а если уж говорить начистоту – этого не мог сделать никто, кроме суровых рептилоидов. На своей родной планете Иинн цванки играли в эти кости с детства. Когда-то давно, ещё в училище, Лёха пытался вникнуть в суть этого развлечения, но быстро сдался.

Мало того, что в игре использовались тридцатидвухгранные кости – к этому ещё можно было привыкнуть, но вот то, что на гранях костей не было ни цифр, ни каких-либо иных знаков, бывшего штурмовика в итоге добило. Да ещё и правила игры не были строго обозначены и менялись в зависимости от количества играющих и, как казалось Лёхе, даже от времени суток.