Личинка

Картинка перед глазами размылась, зеленые точки на экране окрасились в красные, что это значит?

– Мы вляпались зерно, по самую скорлупу, у цорргов тут явно командный центр, - фигура впереди бегущего остановилась и упав на землю поползла, прячась под широкими листьями папоротника.

– Зерно, не стой столбом, падай и ползи ко мне, пока по нам сканер не прошел, давай давай, не спи.

Упал на землю и работая локтями пополз. На экране красные и остатки зеленых маркеров исчезали на глазах. Когда заполз в самые густые заросли осталось только два маркера, мой и рядом лежащего сержанта Грилла.

– Вот свезло так свезло. Похоже мы с тобой одни остались на планете, из всего десанта. Связи с орбитальной группой нет, Система тоже не может поймать сигнал сервера. Мы в самом отдаленном уголке задницы брандара, зерно.

– Если честно, я вообще не понимаю, где я.

– Ох, благодать системы, ты же слышал, ты чистый. Система в инкубаторе в твой мозг не загрузила общую информацию о мире и текущей задаче. Я первый раз такое встречаю, но знаю, что такие случаи бывают. Ты сейчас как чистый лист, не знаешь кто ты, где находишься и что происходит. В некотором роде тебе можно позавидовать Сьерж Лапаль.

– Почему не помню кто я, я все прекрасно помню. Меня зовут Сергей Лаптев, мне 44 года, разведен, детей нет.

– Что за бред ты несешь зерно? Система не загружает в инкубаторы матрицы с личной информацией. Ты мясо для выполнения определенной задачи, в данном случае для атаки на планету Каргет, аванпост империи цорргов. Зачем системе загружать личность, видимо у тебя фантомные воспоминания. Расслабься, у нас нет шансов выжить, в течении пары часов нас найдут и уничтожат.

Глава 2

– Знаешь, зерно, в этом всем есть какая-то ироничная красота. Мы, лишенные прошлого, созданные лишь для разрушения, столкнемся с теми, кто свято хранит свое, с теми, кто готов умереть за каждый клочок родной земли. Нас бросили сюда, как расходный материал, как расходный инструмент, но даже у такого инструмента, как мы, есть возможность взглянуть в глаза врагу, увидеть в них страх или ненависть, а может, даже и презрение. Это все, что у нас остается. Этот краткий миг осознания. Поэтому перестань цепляться за обрывки несуществующих жизней и приготовься к смерти. Пусть она будет быстрой. Пусть будет достойной. Хотя, о чем это я? Достойной для чего? Для системы, которая нас создала и выбросила? Нет. Просто пусть будет. И пока она не наступила, давай хотя бы попытаемся причинить цорргам как можно больше боли. Это все, что мы можем. Это все, что имеет значение. А твои воспоминания, твоя личность… забудь о них. Они тебе не помогут. Они только помешают. Помешают сосредоточиться на главной цели – уничтожении. Так что забудь. И сражайся.

Речь сержанта Грилла прервалась, и я обратил внимание на красные точки, возникающие на экране. Они приближались, целевой маркер рыскал среди них, винтовка удобно легла в упор руки и плеча, выискивая цель.

– Приготовься к первому и последнему бою в своей недолгой жизни, зерно. Бей первым, цоррги не дадут тебе шанса если промедлишь. Эти восьминогие хитиновые твари нас просто разорвут.

Пальцы похолодели, пот проступил на лбу, но взгляд оставался прикованным к экрану. Маркер зафиксировался на ближайшей точке, окрасив её в ярко-алый. Цоррг. Маленький, но от этого не менее смертоносный.

Вдох. Выдох. Короткий загнутый палец плавно лег на спусковой крючок. Изображение на экране дернулось, когда раздался сухой щелчок выстрела. Алая точка исчезла, сменившись короткой вспышкой деактивации.

– Первый есть!
– прохрипел я, стараясь скрыть дрожь в голосе.

– Отлично, зерно! Продолжай в том же духе!
– прозвучал в ответ грубый голос Грилла, - Не дай им подойти близко!

Красные точки продолжали приближаться, множась с каждой секундой. Они лезли вперед с какой-то маниакальной обреченностью словно от нашего уничтожения завесила их жизнь. Целевой маркер метался, выбирая ближайшую цель, а винтовка без устали выплевывала сгустки плазмы. Один цоррг, третий, десятый. Счет потерялся. Пот заливал глаза, целевой маркер плыл в ряби экрана, система охлаждения винтовки взвыла, работая на пределе. Палец немел от напряжения, но я продолжал стрелять, зная, что любая заминка может стать последней.

– Ну вот и все. Перегрев. Готовься к рукопашной, зерно. У тебя на плече турель с огнеметом, используй ее и не забывай о верном и проверенном в тысячах сражений резаке.

Сержант Грилл поднялся в полный рост отбрасывая в сторону бесполезную винтовку и кинулся вперед, доставая на ходу огромный цепной резак. Желтая кровь, кишки, суставчатые лапы тварей полетели в стороны, закрывая обзор. Я тоже вскочил на ноги и активировал на панели управления иконку огнемета.

Яркая полоска пламени сорвалась с плеча и расширяясь конусом врезалась в тварей, сквозь треск огня слышался визг и скрежет металла. Резак Грилла выписывал в воздухе смертоносные дуги, расчленяя монстров с чудовищной легкостью. Огнемет выжигал все живое, превращая насекомоподобных тварей в обугленные куски. Но их было слишком много. Они лезли из-под огромных листьев папоротника, из-под земли, словно сама преисподняя изрыгала их на свет.

Одна из тварей, размером с небольшую машину, попыталась прорваться сквозь огненную завесу, но струя пламени обожгла ее хитин, заставив взвыть от боли и отступить. Грилл, воспользовавшись моментом, подскочил к ней и вонзил резак в сочленение ноги. Чудовищный визг наполнил воздух, существо рухнуло, дергаясь в агонии.

– Огонь! Огонь по ним!
– заорал Грилл, перекрывая вой тварей и треск пламени, - не дай им окружить нас!

Я крутанул турель, поливая огнем новые волны нападающих. Огонь – это все, что у нас было. Огонь – это наша единственная надежда. Мы как два танка, две горы из плоти и стали в этом аду, окруженные желтой кровью и обгорелыми останками. Сержант Грилл, словно безумный берсерк, крушил все вокруг, его резак не знал пощады. А я… я просто направлял огнемет, и молился, чтобы топливо не закончилось. Молился, чтобы дожить до утра. Молился, чтобы увидеть солнце. Черт, какое солнце, я вообще не понимаю, что происходит!

Огонь жадно пожирал цорргов, треск горящей плоти смешивался с визгом агонии. Но их было слишком много. Они лезли из всех щелей, словно тараканы из рассыпавшегося мешка. Сержант Грилл, словно вихрь смерти, кружил посреди них, его резак выписывал немыслимые траектории, превращая чудовищ в фарш. Но и его окружало все больше и больше тварей.

Я отвернул турель немного влево, заливая пламенем еще одну волну нападающих. Жар опалил щиток шлема, закоптив стекло, но я продолжал вжимать активатор огня.

– Зерно, прикрой! – прорычал Грилл, его голос едва слышно сквозь вой пламени и визг чудовищ.

Я переключил турель на автоматический режим, выпустив последнюю длинную струю пламени, и схватился за свой резак. Он был меньше, чем у Грилла, но не менее смертоносен. Хитиновый панцирь трескался и разлетался под его напором, как яичная скорлупа. Я врезался в самую гущу врагов, действуя резаком как продолжением своей руки.

Мы сражались плечом к плечу, два человека против неисчислимой орды. Адреналин захлестывал, отключая страх и боль. Внезапно, что-то ударило меня в спину, сбивая с ног. Боль пронзила все тело. Я попытался подняться, но ноги не слушались. Надо мной нависла огромная тварь с хитиновыми челюстями, готовыми сомкнуться на моей шее.

Все кончено, промелькнула обжигая мысль.

Вдруг, удар. Тварь отлетела в сторону, разрубленная пополам. Надо мной стоял сержант Грилл, его фигура была покрыта желтой кровью и копотью.

– Не спи, зерно! – Прорычал он, и снова бросился в бой. Но даже его ярость и отвага не могли остановить надвигающуюся смерть. Тварей становилось все больше, они обступали нас со всех сторон. Я собрал последние силы и поднялся на ноги. Я буду сражаться до конца. За Грилла. За себя. Завтра не будет. Есть только сейчас. И это сейчас будет полным огня и смерти.