Личная танцовщица

Я снова взял ее руку и посмотрел на полосы. Не видно никаких стежков, но раны были не такими глубокими, какими казались на первый взгляд. Рядом с новыми порезами были видны три старых шрама. Я провел своим пальцем по старым шрамам.

— Когда ты сделала это?

— В пятнадцать лет.

— Почему?

— Я несчастлива.

Я улыбнулся простоте ее ответа. Ее честность была настолько искренней, что я хотел защищать ее от всего мира. Конечно она была несчастлива, почему же еще она попробовала убить себя?

— Почему ты не была счастлива?

— Моя мать умерла. Я хотела быть с моей матерью.

— Почему она умерла?

Джой погладила свой живот.

— Что-то неправильно внутри.

— Рак?

Она нахмурилась, затем кивнула.

— Ничего себе — сказал я. — Мне жаль.

Я обнял ее плечи. Коренастый таец протянул связку роз мне, но я покачал головой. — Моя мать умерла, когда я был молод — сказал я.

Она испуганно посмотрела на меня.

— Что случилось?

Я провел рукой у своей головы.

— Мозговая опухоль.

— Я не понимаю.

— Мозговая опухоль, — повторил я. — Кое-что неправильно в голове.

Ее глаза снова наполнились слезами.

— Пит, я сожалею. — сказала она.

Я оплатил бар-файн за нее, и мы пошли обедать.

Извлечение из ХИТРОСПЛЕТЕНИЯ ПРОСТИТУЦИИ В ТАИЛАНДЕ

ПРОФЕССОРА БРУНО MAЙЕРА

Само-искажение — обычное явление среди девушек, вовлеченных в проституцию. У многих есть шрамы на запястьях, не от серьезных попыток самоубийства, а от поверхностных порезов, обычно выполняемых в гневе, под влиянием наркотиков или выпивки. Многие из девушек не имеют никакого влияния на их окружение или их отношения. Женщины вообще подвластны мужчинам в тайской культуре, и с самого детства они постоянно находятся под строгим контролем относительно того, куда они могут пойти, и что они могут делать. В более бедных областях страны, особенно в сельских районах, сексуальное злоупотребление со стороны мужчин является обыденным явлением. Многие из них подвергаются сексуальному принуждению со стороны их братьев, отцов или мужских родственников, и женщины не могут как-то этим управлять. Часто девушки не желают жаловаться на сексуальное принуждение, воспринимая его как норму.

Даже когда девушки оставляют их деревни и уезжают в Бангкок, семья продолжает управлять ими с просьбами о финансовой помощи. Независимо от того, сколько девушки зарабатывают, они часто не способны экономить из-за постоянно увеличивающихся запросов семьи. Чтобы установить некоторое подобие семейных отношений, девушки часто живут с тайцами, работающими в барах — диджеями, официантами и зазывалами. Часто эти люди работают в барах намного дольше девочек, и потому старше и более опытны. В результате они имеют большой опыт по части завлечения девушек, чтобы получить их деньги, и в отношениях начинают управлять ими. Тогда девушки оказываются пойманными между запросами их семейства и запросами их ново-приобретенного дружка.

Чтобы ухудшить ситуацию, их дружки-тайцы обычно отказываются пользоваться презервативами, в результате девушки часто беременеют. Если у девушки есть младенец, то с нее другой спрос — эмоциональный и материальный. Всю жизнь девушки мало контролируют или вообще не контролируют окружающий их мир, и в результате накапливают в себе возмущение и негодование, и через некоторое время это выплескивается. Но когда накопленное выплескивается, они часто направляют его внутрь, в себя. Девушка чувствует, что она ничего не стоит, что некоторым способом она ответственна за свое собственное затруднительное положение, и она пробует наказать, повредить себя.

ДЖОЙ

Практически все девочки в моей семье резали запястья. Кроме Сунан, она никогда не теряет самообладание. Сунан все обдумывает заранее. Я полная её противоположность, я могу сделать все виды сумасшедших вещей, особенно если я приму таблетки из бара. В тот вечер я вернулась в комнату пораньше и обнаружила Парка в постели с Даенг. Даенг маленькая неряха, ей всего семнадцать, но она занимается сексом с любым мужчиной. Она нимфоманка, и она трахается с посетителями бара каждый день, что она работает, иногда два или три раза в день. Но ей не хватило двадцати с лишним фарангов в неделю, и она совратила моего парня.

Пит пришел в бар только в восемь часов и оплатил мой бар-файн. Мы пошли обедать, но он был неразговорчив. Я старалась поднять его настроение, но у него были какие-то сложности с книгой, над которой он работает. Я почти не понимала его, потому что его тайский язык ужасен, но я кивала, и симпатизировала, и пробовала мое лучшие фокусы в отношении мужчин, чтобы он почувствовал себя лучше.

Он не захотел пойти потрахаться со мной, но он дал мне тысячу бат, мы сели в такси, и он вышел возле его отеля. Я думала относительно возвращения в «Зомби», но был выходной день у Парка, и я решила пойти домой и удивить его. Сходить с ним перекусить, или в кино. Парк сильно удивился. Он лежал на кровати на спине, а на нем сидела Даенг. Она так кричала, что они не услышали, когда я открыла дверь.

Я могла бы убить ее. Практически я почти сделала это. Я сняла одну из моих туфель и ударила ее по голове. Парк сначала не заметил, потому что его глаза были закрыты, и она создавала много шума, но я ударила ее снова и почти сломала ей нос. Я начала обзывать ее. Парк спрыгнул с кровати, отбросив Даенг к стене, но я не хотела его повредить, только ее. Я продолжала избивать Даенг, пока она не упала на пол, совершенно голая. Я бросила ее вещи возле нее и сказала, что если она еще раз войдет в мою комнату, я убью ее. Парк смеялся, и я начала кричать на него, махать моей обувью и угрожать ударить его этим. Он только смеялся надо мной, сказал, что она не была важна для него, что это было только секс, и что я ожидаю, я отсутствовала на работе, он человек с потребностями, что еще он должен был сделать? Я тогда действительно потеряла голову. Я бросила мою обувь в него и сказала, какая он ленивая, неблагодарная груда говна. Кому я давала мои деньги? Кто оплатил его одежду, его наркотики, его мотоцикл? Он зарабатывал пять тысяч бат в месяц как диджей, которых не хватило бы оплатить его выпивку. Я платила арендную плату за комнату, я заплатила за все, что мы имели. Чем больше я кричала, тем больше он смеялся, и в конце концов он вышел из комнаты.

Я вошла в ванную и три раза порезала свое запястье. Я прежде делала это только после смерти моей матери, я не хотела убить себя, я только хотел показать ему, насколько я сердита. Потекло много крови, я обернула полотенце вокруг запястья и держала руку на весу.

Сунан услышала шум, пришла и помогла перевязать мое запястье. Она сказала мне, что я дура, что Парк хороший человек, что я должна была это понять, что иногда мужчины изменяют, такая их природа. Она сказала, что Парк заботится обо мне, что он любит меня, любит в миллион раз больше, чем фаранги, которые платили мой бар-файн. Фаранги приходят и уходят, фаранги мне всегда найдутся, но Парк таец, Парк мой мужчина.

Парк не возвращался два дня. Когда он вернулся, он держал в руках красную розу, и он подарил мне ее. Парк сказал, что ему жаль, что Даенг охмурила его, он не понимал, что делает, и он больше никогда не сделает этого. Он занимался любовью со мной настолько нежно, что я застонала, и он поцеловал мое перевязанное запястье и сказал мне, что он любит меня и что я не должна вредить себе.

ПИТ

Я столкнулся с Найджелом в баре Фацо, когда пил пиво «Сингха». Я рассказал ему о Джой, о порезах на ее запястье, и он сказал, что тайские девочки постоянно режут себя, обычно по пьяни.

Я хотел сообщить ему, что Джой другая, но я видел, что Найджел прилично пьян, поэтому я не стал этого делать. Я хотел сообщить ему, что не все тайские девочки одинаковые. Джой была другой. Да, она была барной девочкой, но это не был ее собственный выбор: ее вынудили на это жизненные обстоятельства.

В одном я не был уверен — что она думала обо мне. Во многом она вела себя как подружка. Она звонила мне практически каждый день, просто поболтать, спрашивала, чем я занимался, как я преуспевал с книгой. Я нашел копию путеводителя по Лондону, который я написал несколько лет назад, и отдал ей. Она заволновалась, просмотрела его, разглядывая картинки и задавая мне вопросы. Моя фотография была напечатана на обложке, и она хихикала, сообщая мне, что я выгляжу намного моложе в реальной жизни. Она спрашивала, когда книга по Таиланду будет закончена. И что бы я написал про нее.

Иногда мы гуляли вместе днем, часто заходили в один из магазинов сети Робинсона. Она никогда не просила, чтобы я купил ее что-нибудь, но я обычно покупал ей что-либо из одежды, или музыкальные записи. Она никогда не приставала ко мне, она не была похожа на некоторых девочек, которых я видел с фарангами, они тянули фарангов за руку к драгоценностям или духам.

Иногда мы просто шли рядом и ели мороженое, пару раз мы ходили к кино. Но Джой всегда расставалась со мной в 5 часов вечера, потому что она была должна идти домой, принять душ и подготовиться для работы.

Если я не хотел, чтобы она шла работать, я был должен оплатить ее бар-файн. Всегда. Джой объяснила, что если ее бар-файн не будет оплачен, мамасан возьмет деньги из ее заработной платы. Я знал, что она не зарабатывала нa нормальную жизнь, работая в баре, и это не казалось справедливым, что она должна быть оштрафована, если она пойдет со мной, так что я оплачивал ее бар-файн. Мне не нравилась необходимость платить ей каждый раз, когда я занимался любовью с нею, но я знал, что она нуждалась в деньгах. В первую очередь, она именно поэтому работала в баре. Я спросил ее, любит ли она меня или мои деньги, что было глупым вопросом, правда? Она рассмеялась и сказала: «Я люблю в первую очередь Вас, Пит, но во вторую очередь я люблю Ваши деньги.» Я действительно верю, что если бы я перестал давать ей деньги, она бы все равно встречалась со мной, но я знаю, что это было бы не справедливо. Это было бы эквивалентом получения мною письма за счет получателя.