Личное дело майора
Шрифт:
Зараза мелкая!
Когда он увидел, с какой скоростью Тома сорвалась с места, ему надо было сразу же последовать за ней. Перекрыть ей дорогу! Ребят подтянуть. Они что-нибудь придумали.
Но нет, он промедлил.
И что теперь? Где ее искать?
Не искать он не мог. Сколько аварий происходило по причине того, что люди садились за руль в состоянии аффекта? Не контролировали себя. Итог почти всегда был печальный – поломанные судьбы, искалеченные тела.
– Тома… Где ты…
Он приезжал к ее ЖК. Его не пускали за ворота. Кое-как пробрался, вспомнив бурную
Тишина.
А вот машина судьи была на месте… Звонить Елене Викторовне он будет в крайнем случае. Три часа пока не критично. Ищем дальше.
Он смотался в клуб, откуда они уехали часом ранее. Покатался по району. Заехал в ближайшие кафешки, что работали допоздна.
Ничего.
Город у них немаленький, затеряться в нем легко. Без помощи ему не справиться.
Градус напряжения постоянно рос. Куда могла деться Тамара… Вариантов сотни. И чем больше проходило времени, тем сильнее он себя накручивал. Домой он заехал на минуту.
Заглянуть… Проверить. Мало ли…
Он даже поднялся к себе. На площадке никого. Быстро открыв дверь, Евгений прошел на кухню. Там к холодильнику, где хранилась минералка. В горле пересохло.
Выпив почти всю бутылку, не замечая, как холодные капли стекают по подбородку на грудь, Евгений поставил ее на стол и направился к выходу.
Смс упало на телефон одновременно с яростным звонком в дверь. Там, по другую сторону, кто-то нажал на звонок и не собирался его отпускать.
Хотя нет, отпустили. Чтобы ударить кулаком в дверь.
Матерясь и доставая телефон, Тихонов рванул створку и замер, увидев на лестничной площадке Тамару.
Вот как, значит…
На Евгения обрушилась волна облегчения.
Живая. Здоровая.
Даже в том же почти приличном комбинезоне! Хоть иногда умеет одеваться так, что не возникает яростная потребность накинуть на плечи пиджак и скрыть ее от других мужских глаз!
Зато глухая, не поддающаяся контролю ярость бушевала по другому поводу, быстро сметя на своем пути облегчение.
Тамара была пьяненькой. Не в хлам, уже хорошо.
– Ты! – Она ткнула в Евгения указательным пальчиком, на котором поблескивало кольцо из белого золота. – Ты уходишь из моей жизни! Вот смотри! Нет больше тебя! Понял, нет!
глава 7
ГЛАВА 7
Евгений ничего не понял, нахмурившись сильнее.
Тамара же дрожащими руками сунула ему телефон едва ли не в лицо.
– Сейчас… вот!
– Ну-ка, давай-ка сюда, – недружелюбно прорычал Евгений, не желающий давать бесплатный концерт для соседей. Те мгновенно отреагируют на ночной шум. Сцен никому не надо.
Схватив Тамару повыше локтя, он потянул ее вперед.
Девушка споткнулась и полетела прямо на него. Но каким-то чудом умудрилась устоять на ногах.
А ему хотелось… Тело к телу. Чтобы прочувствовать ее всю. Втянуть сладкий запах волос.
И убедиться, что нет
на них терпкого. Мужского.Тихонов дышал тяжело. Рвано.
И пока сдерживал себя.
Тамара выпрямилась, гордо вздернула подбородок кверху и снова повернула к Евгению телефон экраном, явно желая показать что-то важное.
Тот же смотрел ей в лицо. Глаза бешеные. Горят. Щеки тоже пылают.
Такая живая… Такая страстная.
Она облизнула губы без следов помады или блеска и выпалила:
– Теперь ты смело можешь идти к черту, Тихон!
Краем восприятия он зафиксировал свои фотки на ее телефоне. Интересные дела, товарищи, что тут скажешь. Его продолжали сливать. Подбешивал этот факт сильно. Но о нем чуть позже.
Сейчас же…
– Ты напилась, Тома, – процедил он сквозь плотно сжатые губы. – Какого черта…
Кто бы его услышал!
Тамара опустила телефон и свободной рукой толкнула мужчину в плечо.
– Ее, значит, трахаешь, да? Чем она лучше меня, Тихонов? Чем? Ну и черт с тобой! Трахай ее! Меня тоже сегодня будут трахать, понял?
Нет. Не понял.
Тома, пошатнувшись, начала разворачиваться. Он схватил ее за плечо и дернул на себя, угрожающе прорычав:
– Пиздец тебе.
Глаза Тамары увлажнились от непролитых, внезапно предавших ее слез.
– Да пошел ты! – глухо закричала она, вскидывая руки и набрасываясь на него.
Попыталась его ударить, но он перехватил сначала одну кисть, потом вторую.
На правой ладони – пластырь…
– Что с рукой? – требовательно спросил он.
– Ничего!
– Что. С. Рукой.
– Порезалась я! Стакан лопнул. Ясно? – недружелюбно вспылила она, пытаясь вырваться.
Хренушки.
Евгений рванул Тому на себя. Впечатал в свое тело так, как мечтал с первой встречи. Чтобы ни сантиметра, ни миллиметра между ними не осталось. Чтобы чувствовать ее всю.
Последнее, что успел заметить майор, прежде чем обрушиться на Тамару в яростном поцелуе, – недоумение, промелькнувшее на ее лице.
Потом ему откровенно стало похер.
Ее губы и тело – вот что имело значение.
В груди продолжало грохотать сердце. Пах опалило похотью. Той самой, которую он подавлял чертову кучу времени. Она рвалась наружу, выворачивая наизнанку нутро.
И всему виной Тамара. Ее сладкие губы. Он терзал их. Покусывал. Втягивал в себя. Требовал, чтобы она пустила его внутрь.
Его руки действовали отдельно от мозга. Одной он перехватил обе ее кисти, второй принялся гладить женские изгибы, наслаждаясь их выпуклостью и впадинами.
Дочь судьи была идеальна.
Он жадно трогал ее. Изучал. Толкался языком между губами, пытаясь углубить поцелуй, получить ее всю.
Куда там!
Тамара извивалась в его руках. Царапалась, как дикая кошка. Всхлипывала, продолжая настырно скатываться в истерику.
Когда она полоснула ногтями по его шее, сдирая кожу, он зарычал прямо ей в губы:
– Сестра это! Лизка! Из клуба пьяную увел!
И, не дожидаясь реакции Тамары на свои слова, снова дернул на себя, порывисто начиная избавляться от ее одежды.