Личное дело женщины-кошки

– Нет.

– Я жду ребенка от Анатолия.

– Я уже слышала это!

– Хочу жить с вами!

Тетка расхохоталась.

– Мы будем вместе воспитывать малыша, – лепетала Лариса, – это же радость! Мне много не надо, стакан кефира в день, и все! Одежда есть, как-нибудь просуществуем! Я же беременна от Толечки! Понимаете? Рожу вам внука!

– Пошла вон, – равнодушно ответила тетка, – у Тольки под каждым кустом по невесте сидит, если всех с вы…ми привечать, то им Красной площади не хватит для жилья. Ты че, законная жена?

– Нет, – потрясенно ответила Лариса.

– Он тебе обещал в загс сходить?

– Нет.

– И че тогда?

– Но ребеночек, – лепетала Лара, – это же серьезно! Он родится, спросит, где папа? Что ответить?

– Очень просто, – заржала мать Анатолия, – записывай за мной: твоя мать дура и б…! Легла под мужика без росписи, и еще неизвестно, кто твой папочка!

– Я… с Толей… больше ни с кем…

– Докажи!

– Ну… не могу…

– Надоела ты мне, – заявила несостоявшаяся свекровь, – катись, пока в морду не получила, да не шляйся тут без конца, а то в милицию сдам. Поняла?

Послышался резкий стук двери, затем сдавленные рыдания. Елена Сергеевна не хотела, чтобы дочь застала ее на лестнице, бесшумно сбежала на первый этаж, но не вышла на улицу, а затаилась в темном пространстве между стеной и мусоропроводом. Мать решила посмотреть, куда двинется дочь, для этого Лару следовало пропустить вперед и пойти за ней.

Лариса спустилась вниз. Елена Сергеевна осторожно выглянула из укрытия, дочь заливалась слезами, стоя лицом к окну.

Внезапно Лара схватилась руками за лицо и замолчала, Елена Сергеевна затаилась, похоже, дочь кого-то увидела.

Стукнула дверь, в парадное вошел низкорослый парень, чуть косолапя, он двинулся к лестнице.

– Милый! – кинулась к нему Лара.

– Ну ё-моё! – раздраженно воскликнул Анатолий. – Че ты тут делаешь?

– К твоей маме приходила.

– За фигом?

– Как же… у нас… ребеночек…

– У тебя, – уточнил Илюшин, – я детей не рожаю.

– Сыночек общий.

– Значит, уже сыночек? – издевательски поинтересовался Илюшин.

– Может, девочка, – быстро поправилась Лариса, – какая разница! Любому ребенку нужен отец!

– А я тут при чем?

– Но… Толенька… Толенька…

– Тебя переклинило?

– Это твой ребенок.

– Ну цирк! Че, он с печатью на лбу вылезет? Штамп стоять будет: «Илюшин»?

– Толечка!

– Сказано, отстань!

– Любимый!

– От…! Сука!

– Я убью тебя, – звенящим голосом заявила Лариса, – если на мне не женишься, то никому не достанешься.

Старуха замолчала.

– И что случилось дальше? – сухо поинтересовалась я.

Елена Сергеевна склонила голову набок.

– Там стояли в углу такие железные палки, уж и не знаю зачем! Лара схватила одну из них и опустила Илюшину на голову. Ужас!

– Дальше.

– Ударила она и замерла.

– Дальше.

– Я выскочила из укрытия, схватила дочь, и мы убежали. Нам повезло, вечер был холодный, ветреный, во дворе никого, нас никто не видел.

– Но милиция посчитала случай ограблением!

– Да, да, – лихорадочно закивала Елена Сергеевна, – это я придумала! Вытащила у него из кармана кошелек…

– Вы не растерялись!

– Надо было спасать дочь! Понимаете? Я не хотела, чтобы Ларочку посадили в тюрьму! Ужасно! Я мать зэчки! Позор!

– Куда вы дели орудие убийства?

– Вы о чем?

– Железную палку, которой стукнули Анатолия. Где она?

– Где? – ошарашенно переспросила Елена Сергеевна. – Не знаю.

– Вы ее унесли с собой?

– Нет, конечно! Это ужасно! Тащить окровавленный тяжелый прут, он пачкал руки ржавчиной.

Я уставилась на старуху, затем тихо сказала:

– Следственная бригада осмотрела место происшествия и забрала орудие убийства.

– Куда? Зачем? – начала дергаться старуха.

– На палке остались отпечатки пальцев, может быть, нити с одежды убийцы, ее волосы. Если преступника найдут, то следователь сравнит…

– Прошло двадцать лет, – перебила меня старуха, – прут давно выбросили!

Если честно, я не знаю, в течение какого времени хранят улики по делу, которое превратилось в висяк, но ведь и старуха понятия не имеет о заведенном порядке, а в покер выгрывает лишь тот, кто умеет блефовать.

– Ну что вы, – снисходительно улыбнулась я, – у сотрудников МВД даже пылинка не пропадет. Можете быть уверены, все аккуратно уложено в пакеты, пронумеровано и ждет своего часа.

Елена Сергеевна стала сереть.

– Да?

– Да! – твердо ответила я. – Поэтому не врите!

– Я?! – попыталась изобразить негодование старуха.

– Судебная медицина точная наука, – не обращая внимания на дешевый спектакль, продолжала я, – Илюшин был низенький, специалисты, работавшие с трупом, установили, что удар нанес человек, чей рост составлял примерно метр шестьдесят восемь сантиметров. А Лариса значительно выше, она вровень с Медведевым.

– Откуда вы знаете? – прошептала старуха.

– У Михаила в кабинете есть несколько фотографий первой жены, одна из них свадебная, видно, что невеста одного роста с женихом, так?

Елена Сергеевна сцепила руки в замок.

– Не пойму, о чем вы говорите!

– А вот вы, – продолжала я, – невысокая.

– И что?

Я вынула из вазочки салфетку и стала складывать из нее кораблик.

– Помните, мы раньше, когда я приезжала к вам домой, говорили об Илюшине?

– Да, – опасливо кивнула старуха.

– Я все не могла понять, отчего вы с такой легкостью дали мне его адрес? Ну нелогично отправлять меня к человеку, который способен прийти к Михаилу и сообщить тому правду о Ларисе! Только вы «забыли» во время той беседы упомянуть о смерти Анатолия. Вы ничем не рисковали, мертвые неболтливы.

– Просто к слову не пришлось, – попыталась оправдаться Елена Сергеевна, – я ни в чем не виновата, я обожала Лару, обожала Настю, обожаю Мишу и Таню.

– Откуда вы знаете, что прут, которым убили Илюшина, пачкал руки ржавчиной? – резко перебила я Елену Сергеевну. – Вы его держали! Тяжело убить человека, но коктейль «Жадность» придал вам силы, вы не хотели быть бедной, пролететь, как фанера над Москвой.