Личный досмотр

— Вы почему со старшими спорите?

— Да-а… А почему он командует? — обиженно ответила Светлана. — Вот назло ему возьму и останусь.

— Да пожалуйста! Что ты, в самом деле!.. В передней появилась Нина Яковлевна в домашних шлепанцах и фартуке.

— Вот и хорошо, — приветливо сказала она. — И даже отлично. Заходите, Андрей. Я сейчас вас обоих чаем напою.

В течение всего вечера никто не обмолвился ни словом о том, что произошло в жизни Андрея. Все как будто чувствовали, что любое прикосновение, даже самое дружеское, могло причинить боль. «Замечательная семья, — растроганно думал Андрей. — Как хорошо, что я пришел к ним сегодня». Он представил себя одного в пустой квартире и нахмурился.

А Федор Александрович добродушно подсмеивался над дочерью.

— Что же теперь с твоими кавалерами будет? Завтра опять телефон обрывать начнут. — И он почему-то тонким голоском проговорил: — «Можно Светлану?.. Кто говорит? Так, один знакомый…»

— Папа, перестань!

— Доченька, где же твое чувство юмора? — не унимался Федор Александрович. Потом он обернулся к Андрею.

— Вот пишут, что в Москве транспортные тоннели стали под площадями рыть. Ты их видел, а?

— Видел, как роют.

— И где это?

— Под площадью Маяковского. И на Таганке, кажется.

— Во! Именно там и надо. Давно пора! Светлана засмеялась.

— Ты напиши скорей, где дальше рыть. Потом Андрей рассказал историю с голубой «Волгой».

— …Вчера вот был в милиции, — закончил он свой рассказ. — При мне выяснили, что машину передали в облздрав. И номер у нее теперь… даже запомнил. Тридцать четыре ноль семь. А сегодня — представляете? — звоню этому Ржавину, говорит: «Угнали ее, ищем».

— М-да… — задумчиво покачал головой Жгутин, — странная история.

Время шло незаметно, и, когда Андрей взглянул на часы, было уже около одиннадцати.

— Пора мне, — поднялся он из-за стола. — Завтра вставать рано.

И уже в передней, прощаясь, Андрей с чувством сказал Жгутину:

— Спасибо вам, Федор Александрович. За все спасибо.

— Ну ладно тебе, — смущенно откликнулся тот. Светлана схватила свою шубку.

— Я вас провожу чуть-чуть, Андрей. Ладно? Очень хочется перед сном прогуляться.

— Ну что ж. Пошли.

На улице похолодало. Дул резкий, пронизывающий ветер. Тротуары и мостовая под рассеянным желтоватым светом фонарей отливали стеклянным блеском. После неожиданного дождя наступил гололед.

Светлана поскользнулась и со смехом уцепилась за Андрея.

— Вы только смотрите, что творится? Ой, маме завтра будет работа.

И тут же поскользнулся Андрей. Проделав в воздухе немыслимый пируэт, он ухватился за дерево. Светлана снова залилась смехом.

— Ой! Вы такой громадный… как медведь… И так пляшете на льду…

Андрей с опаской отцепился от дерева, и они двинулись дальше, крепко держась за руки.

— Давно видели Семена? — спросил он.

— Больше я его не буду видеть.

— Это почему?

— Так.

Андрей не решился больше задавать вопросов. Светлана украдкой взглянула на него, потом вдруг спросила:

— Андрей, а вам нравится наш Брест?

— Очень.

— А крепость вы видели?

— Еще бы!

— Это, наверное, странно, но я до сих пор ужасно волнуюсь, когда туда хожу. Мне кажется, что я тоже там умерла бы, но не отдала ее врагу. Хотя, я думаю, все там волнуются. Правда?

— Конечно, волнуются, — Андрей смущенно усмехнулся. — В цитадели я даже примеривался, откуда бы я стрелял, — и убежденно добавил: — Я там первый раз в жизни почувствовал, что значат памятники боевой славы. Волна какая-то в душе поднимается, и хочется совершить что-то великое и благородное. И не обязательно, чтобы война…

Андрей внезапно умолк, а Светлана, коротко взглянув на него, закусила губу и ни о чем больше не спросила.

Они прошли до конца улицы и завернули за угол. Неожиданно до их слуха донесся натужный рев мотора.

— Буксует, — сказал Андрей. — Ох, водителям сегодня достанется! Светлана добавила:

— Во дворе застрял. Слышите? Вон оттуда ревет.

Она указала варежкой на ворота.

Когда Андрей и Светлана поравнялись с этими воротами, то увидели в глубине двора настежь раскрытый каменный гараж. В стороне, около палисадника, наклонившись на бок, буксовала машина. Как видно, ее пытались загнать в гараж. Мотор натужно ревел, машина тряслась, но с места не двигалась.

— Концерт устроили, — осуждающе заметил Андрей. — Всех теперь кругом перебудят.

— А что же делать?

— Как — что? Слить воду и на одну ночь оставить машину во дворе. Ничего с ней не случится.

— А вдруг угонят, как ту?..

— Ну, это редкий случай.

В это время машина перестала реветь. Мотор выключили. Стукнула дверца, и появился человек. К нему подошел второй, он, видно, толкал машину сзади. И оба, о чем-то переговариваясь, двинулись к воротам.

На улице они простились. До Андрея и Светланы долетели слова, сказанные одним из них, высоким и толстым:

— Позови Никифора. Чтоб машина до утра была в гараже. Ясно? Завтра, наконец, займусь ею!

Что-то знакомое почудилось Андрею в его удаляющейся фигуре.

Второй из собеседников суетливо огляделся, увидел молодых людей и, поминутно скользя, побежал к ним.

— Товарищ, — просящим тоном обратился он к Андрею, — помогите. Толкните машину. Я еще одного сейчас позову. А то из сил выбился, и, обернувшись к Светлане, добавил: — Уж я не знаю, как извиняться.

Через несколько минут к воротам подошел, сладко потягиваясь, еще один человек.

Все двинулись во двор, к машине.

Светлана осталась стоять в стороне, шофер сел за руль, а Андрей вместе с подошедшим человеком уперлись плечами в кузов машины.

Прямо перед глазами Андрея зажегся фонарик над номером машины. И он невольно посмотрел на белые, четкие цифры. Взревел мотор. Андрей нажал плечом. Сильнее. Еще сильнее…

Но перед глазами продолжали стоять белые цифры на номере машины. Только спустя какие-то мгновения Андрей вдруг понял, почему эти цифры так взволновали его. Тридцать четыре ноль семь!

Урча, машина медленно двинулась к гаражу. Андрей, продолжая упираться в нее плечом, лихорадочно соображал, как ему следует теперь поступить.

Шофер уже с благодарностью тряс ему руку, а Андрей все еще не знал, на что решиться.

Когда они, наконец, остались со Светланой одни, Андрей торопливо рассказал ей о своем открытии. К его удивлению, ока не растерялась, а, вся загоревшись от нетерпения, спросила:

— Что будем делать?

— Что делать?.. Вот что. — Андрей вдруг заговорил уверенно и спокойно. — Я останусь здесь, во дворе. Спрячусь около гаража. На всякий случай. А вы бегите к телефону. Ближе всего домой. Звоните в милицию. Пусть немедленно едут сюда.