Личный мотив

Ты была шокирована. И я не знаю почему: разве не чего-то подобного ты должна была ожидать от меня после Венеции?

— Прости меня, — сказала ты, и я отпустил твой локоть, взяв вместо этого твою ладонь.

Было уже поздно, когда мы попали домой, и ты сразу ушла наверх. Я выключил свет на первом этаже и присоединился к тебе, но ты уже была в постели. Когда я лег рядом, ты повернулась и поцеловала меня, гладя рукой мою грудь.

— Прости меня, я тебя люблю, — сказала ты.

Закрыв глаза, я ждал, когда ты залезешь под одеяло. Я знал, что это бесполезно. Я выпил две бутылки вина и, когда ты взяла в рот, почувствовал лишь слабый позыв возбуждения. Я позволил тебе несколько секунд продолжать попытки, а потом оттолкнул от себя твою голову.

— Ты больше не заводишь меня, — сказал я.

После этого я отвернулся лицом к стене и закрыл глаза. Ты встала и ушла в ванную. Уже засыпая, я слышал, как ты плачешь там.

Когда мы поженились, я не планировал изменять тебе, но потом ты полностью перестала стараться в постели. Тебе не стоит винить меня в том, что я начал посматривать на сторону, когда единственной альтернативой у меня был секс в миссионерской позе с женой, которая все время лежит, закрыв глаза. Я начал гулять по пятницам после работы, возвращаясь домой под утро, насытившись той, с кем оказывался в постели на этот раз. Тебя, похоже, это не волновало, и вскоре я уже не удосуживался приходить домой вообще. Я появлялся в субботу к обеду и находил тебя в студии, и ты никогда не спрашивала меня, где я был и с кем. Это превратилось в своего рода игру по выяснению того, насколько далеко я могу тебя задвинуть, прежде чем ты начнешь обвинять меня в неверности.

В тот день, когда это все-таки произошло, я смотрел футбол. «Манчестер Юнайтед» играли против «Челси», и я сидел, задрав ноги, с холодным пивом в руке. Ты встала перед экраном телевизора.

— Отойди, сейчас начнется добавленное время!

— Кто такая Шарлотта? — спросила ты.

— Что ты имеешь в виду?

Я вытянул шею, стараясь заглянуть тебе за спину.

— Это имя написано на квитанции в кармане твоего пальто вместе с номером телефона. Кто она такая?

Послышались неистовые крики: «Манчестер» все-таки успел забить до финального свистка. Я потянулся за пультом, чтобы выключить телевизор.

— Что, довольна теперь?

Я закурил сигарету, зная, что это приведет тебя в бешенство.

— Не мог бы ты курить на улице?

— Нет, не мог бы, — сказал я, пуская струю дыма в твою сторону. — Потому что это мой дом, а не твой.

— Кто такая Шарлотта?

Тебя всю трясло, но ты продолжала стоять передо мной.

Я рассмеялся.

— Понятия не имею.

И это была чистая правда: я ее совершенно не помнил. Это могла быть любая из множества девушек.

— Возможно, какая-то официантка, которая воспылала ко мне чувствами, — должно быть, я сунул чек в карман, даже не посмотрев. — Я говорил легко, нисколько не пытаясь оправдываться, и заметил, что ты заколебалась. — Надеюсь, ты меня ни в чем не обвиняешь.

Я с вызовом выдержал твой взгляд. Ты отвела глаза в сторону и больше об этом не говорила. Я едва не расхохотался. Как же легко тебя провести!

Я встал. На тебе была майка, без лифчика под ней, и мне была видна ложбинка между твоих грудей и выпирающие через ткань соски.

— Ты и на улицу так выходишь? — спросил я.

— Только за покупками.

— С сиськами напоказ? — вскипел я. — Хочешь, чтобы тебя принимали за потаскуху?!

Ты сложила руки, прикрывая грудь, но я отбросил их.

— Что, пусть незнакомые люди любуются, а мне нельзя? Тебе нужно определиться, Дженнифер: либо ты проститутка, либо нет.

— Я не проститутка, — тихо сказала ты.

— А вот по твоему внешнему виду этого не скажешь.

Я ткнул в тебя сигаретой и растер ее у тебя на груди. Ты пронзительно закричала, но я уже вышел из комнаты.

39

Когда Рей возвращался к себе в кабинет после утреннего совещания, его перехватила дежурная по участку. Рейчел была стройной женщиной чуть за сорок, с изящными, похожими на птичьи, чертами лица и коротко подстриженными седеющими волосами.

— Рей, вы сегодня дежурный ДИ?

— Да, — подозрительным тоном ответил Рей, понимая, что ничего хорошего этот вопрос ему не сулит.

— У меня на проходной сидит женщина по имени Ева Мэннингс, которая хочет сделать заявление об опасениях насчет угрозы жизни: она тревожится о своей сестре.

— Что, дежурная смена с этим разобраться не может?

— Они все на выезде, а она очень обеспокоена. Она уже час ждет, пока кто-нибудь появится.

Рейчел больше ничего не сказала, да и необходимости в этом не было. Она просто смотрела на Рея поверх очков в проволочной оправе и ждала, когда он поступит должным образом. Это было похоже на втык от доброй, но внушающей робость тети.

Он взглянул через ее плечо в сторону стойки на проходной, где неизвестная женщина делала что-то со своим телефоном.

— Это она?

Ева Мэннингс была женщиной, которая органичнее чувствует себя в кофейне, чем в полицейском участке. На ней было ярко-желтое пальто с непомерно большими пуговицами и цветастой подкладкой, а ее блестящие каштановые волосы спадали на плечи, когда она, наклонив голову, смотрела на монитор своего мобильного. Она раскраснелась, хотя это необязательно было отражением ее внутреннего состояния. Система отопления в участке, похоже, имела только два режима: арктический холод или тропическая жара. Сегодня, видимо, был день тропиков. Рей мысленно проклял протокол, согласно которому обращениями граждан об опасениях относительно угрозы жизни должен заниматься офицер полиции. Рейчел и сама вполне могла бы принять это заявление.

Он вздохнул.

— Ну хорошо. Сейчас пришлю кого-нибудь, чтобы с ней поговорили.

Рейчел вернулась за свою стойку.

Рей поднялся в отдел и нашел там Кейт, которая сидела за своим рабочим столом.

— Можешь спуститься и пообщаться на проходной по поводу заявления об опасении относительно угрозы жизни?

— А дежурная смена не может этим заняться?

При этом она скорчила такую гримасу, что Рей рассмеялся.

— Этот фокус я уже попробовал. Иди, это займет двадцать минут максимум.

Кейт горестно вздохнула.

— Вы просите меня только потому, что знаете: я вам никогда не отказываю.

— Тебе следовало бы хорошо подумать, кому ты говоришь такие слова.

Рей ухмыльнулся. Кейт закатила глаза, но по щекам ее разлился очаровательный румянец.

— Ну ладно, в чем там дело?

Рей вручил ей лист бумаги, который передала ему Рейчел.

— Ева Мэннингс. Она ждет тебя внизу.

— О’кей, но с вас причитается.

— Идет, — откликнулся Рей, когда она уже выходила из ОКР. Он извинился перед ней за все неловкости того обеда у него дома, но Кейт небрежно сказала, что все это пустяки, и больше они к этому не возвращались.

Он прошел в свой кабинет и, открыв кейс, обнаружил записку, которую Мэгс приклеила ему на ежедневник: там были указаны дата и время их встречи в школе на следующей неделе. Мэгс обвела это красным маркером, чтобы он не пропустил. Рей прилепил записку на свой компьютер вместе с другими подобными листками, на каждом из которых, как предполагалось, была записана очень важная информация.

Он уже разобрал до половины бумаги из лотка для входящей документации, когда в дверь постучала Кейт.