Личный секретарь младшего принца

Принц с каждой секундой все яснее понимал, что зря утром спорил с отцом, будто с этой задачкой справится и мальчишка-садовник. Разумеется, обученный в одной из тех школ, что находятся под его, Бенгальда, присмотром. Само собой, с первого взгляда ни на какую школу они не похожи, только последний кретин будет выращивать будущих разведчиков в казарме и строем водить на ярмарку.

Но пока ему и самому не удается вывести девушку на те вопросы, что он поставил сам себе, просмотрев шкатулку с документами, касающимися сеньориты. Это только провинциальные простушки могут наивно считать, что достаточно, приехав из своей глуши, надеть самый лучший из своих нарядов, распустить локоны и попасться на глаза принцу, как он выгонит прежнюю фаворитку и на руках понесет незнакомку во дворец. А наутро и в храм, заключать вечный союз.

И все его родные будут беззаботно хлопать ресницами и ушами от счастья.

Да ничуть не бывало. И он, Бенгальд, теперь лучше других уяснил, что привозят из провинции этих юных прелестниц, одевают в соблазнительные, трогательно розовенькие платьица и ставят на пути принцев вовсе не добрые феи, не желающие для себя ничего, кроме благодарного взгляда.

Но вот за этой сеньоритой, как ни странно, никого подобного пока не обнаружилось, зато проявилось очень единодушное стремление Ингирда и его друзей всеми силами заслонить от него секретаря своими широкими спинами. И это даже подняло сеньориту в глазах Бенгальда на новую ступеньку, хотя он и сразу оценил ее намного выше обычных искательниц фамильного браслета за проявленную выдумку с должностью секретаря и за находчивость при укрытии Канда. Однако пора, пожалуй, пойти посмотреть, что там за земляника, насколько ему известно, даже в его замке она пока поспела только в оранжерее.

Кандирд и компания его друзей обнаружились на освещенной солнцем веранде и действительно поглощали крупную, темно-алую землянику, высыпанную на широкий поднос. Рядом с подносом стоял хрустальный кувшинчик-сливочник, а в руках друзей были вазочки, в которых аппетитно плавали в сливках яркие ягоды.

Но вовсе не это озадачило старшего принца больше всего. Рядом с сеньоритой сидел его самый неподкупный пес и преданно провожал черными виноградинами глаз каждую съеденную девушкой ягоду.

И время от времени она не выдерживала, брала с подноса ягодку, макала в сливки и клала в деликатно разинутую пасть.

— Если бы тот садовник знал, кому достанутся эти ягоды, — провожая преувеличенно унылым взглядом очередное такое подношение, сообщил капитан, — он бы взял с меня двойную цену.

— Если бы он знал, — ехидно парировал Бенгальд, выходя из-за куста на веранду, — какая родословная у этого пса, то должен был с почтением подарить тебе эту корзину.

— Неужели лучше, чем у вашего высочества?! — с притворным простодушием вытаращил глаза Гарстен. — Когда он узнал, что земляника для принца, то, наоборот, поднял цену.

Бенгальд только едко хмыкнул, слишком давно он был знаком с капитаном, чтоб отвечать на его шуточки.

— Ты же говорил, что покупал для меня? — немедленно поймала капитана Илли.

— Ну, разумеется, я покупал для вас, сеньорита, — учтиво склонил голову Гарстен, и его глаза лукаво блеснули, — но ему я солгал. Иначе он запросил бы еще дороже.

Уже через полчаса Бенгальд понял, что это была никудышная идея, попытаться выяснить что-то особое про сеньориту, когда она сидит в окружении этой компании. Ингирд и Гарстен успевали отбить его намеки и тонкие подколки, прежде чем брат с Седриком открывали рот, а сама сеньорита посматривала на них с веселой гордостью, как смотрят обычно зеленые девчонки на сильных и смелых старших братьев, и это прожженных интриганов, как видно, ничуть не огорчало. Ну про Канда он мог и сразу все сказать, сегодня брат уже потряс всю семью, когда выпил кубок молока, от которого категорически отказался еще в пять лет. Но вот Ингирд и остальные с чего так стараются, хотелось бы ему знать? И он даже не сомневался, что со временем узнает. Теперь эта задачка становилась интересна и ему самому.

Поэтому принц вежливо попрощался, позвал неохотно последовавшего за ним мохнатого предателя и направился в свою комнату, писать отчет ее величеству и указания для своих заместителей. Пока он тут гуляет вокруг странной сеньориты, никто за него его дела не делает. Наоборот, нужно еще и учитывать особенности военного времени, хотя, судя по последним донесениям, которые дал ему утром просмотреть король, эта операция долго не продлится. Простой народ, не желающий воевать с сильной армией ради амбиций своего бывшего князя, открывал ворота городов и крепостей заблаговременно.

Весь остальной день прошел для Бенгальда так же бесплодно в плане его дознания. Кандирд и его друзья не отходили от сеньориты ни на шаг, сопровождая и на обед, и на прогулку, зато он успел продиктовать собственному секретарю и отправить по адресам целую кучу запросов и указаний.

Глава 17

Очередное утро встретило Илли серым, совершенно не весенним дождем и сразу двумя порадовавшими ее известиями. На рассвете в замок прибыли долгожданные гости, королевский финансист и Зарбинс. Поэтому свой обычный завтрак, молоко и булочки, она проглотила поспешнее обычного, торопясь посмотреть на финансиста и выяснить, подходит она для работы, за которую так смело взялась, или лучше признаться в своей ошибке сразу, не усугубляя ее.

— И куда так бежит прелестная сеньорита секретарь так рано? Пить молоко? — сделал вид Бенгальд, что не в курсе ее привычки вставать с солнцем.

— Доброе утро, ваше высочество, — не замедлила неприметно уколоть его Иллира, — спасибо, но молоко я уже выпила.

— В таком случае я составлю вам компанию на прогулке, — мгновенно подхватил ее под руку принц. — Но я не вижу вашего плаща?

— Потому что я бегу не на прогулку, ваше высочество, — кротко опустила глаза Илли, хотя ей захотелось рассмеяться, — а на свидание с двумя очень умными мужчинами.

— Что вы говорите?! Мечтаю познакомиться. И где вас ждут эти редкие экземпляры?

— В зеленой гостиной, — вежливо сообщила сеньорита, и принц решительно повел ее в зеленую гостиную, гадая про себя, кого она назвала умными мужчинами, Ингирда с капитаном или все же его собственного брата, с кем-то из этих двоих?!

— Доброе утро, — вежливо поздоровалась Иллира, входя впереди любезно распахнувшего ей двери принца в гостиную, явно использовавшуюся как комната для вечерних посиделок.

— Доброе утро, ваше высочество, доброе утро, сеньорита финансист, — сдержанно поздоровался отлично знакомый принцу мужчина, сеньор Ортенби, старший помощник советника по финансам, — я привез вам все документы на поместье и последние указы, они в этой шкатулке.

— Доброе утро, ваше высочество, доброе утро, сеньорита Иллира, — эхом отозвался Зарбинс, которого Бенгальд знал ничуть не хуже, чем финансиста, — рад вас видеть.

Однако по взгляду Зарбинса, устремленному на сеньориту, принц сразу понял, что начальник канцелярии рад видеть вовсе не его. Ну, так он и не мечтал о такой радости, хотя обидно, что зря ехидствовал, мужчины и на самом деле оказались достойны называться очень умными. Но вот про сеньориту финансиста он что-то недопонял, хотя даже виду не подал. Просто расположился чуть в стороне от чайного стола, который эти трое использовали вовсе не по назначению, разложив на нем связки бумаг и расставив шкатулки с ценными документами, и приготовился наблюдать.

Однако очень скоро оказалось, что это совершенно неинтересное занятие. Хотя Бенгальд несколько оживлялся, когда мелькали знакомые слова, вроде — налоги, отчеты, расходы… приходы… ценные бумаги и наличность, но вскоре снова терял нить разговора. А потом и вовсе задумался о собственных проблемах и даже стащил со стола лист бумаги, чтобы сделать для себя несколько заметок. За столом тем временем явно сложилось взаимопонимание, щелкали маленькие абаки, тихими голосами выяснялись средние цены на зерно и мед, уточнялись проценты отчислений в казну и еще какие-то тонкости, вникать в которые у Бенгальда не было никакого желания. Достаточно с него головной боли, когда он ежемесячно вникает в вопросы распределения денег по собственным подразделениям.