Лицо смерти

Проблеск надежды забрезжил на горизонте, когда я появилась в городе. Именно так мне сказала Джен во время нашей первой встречи. Она наткнулась на объявление о психологической помощи в магазине, пока Тедди затаривался пивом на вечер. Женщина аккуратно сорвала бумажку с номером и спрятала в нижнее бельё. Она долго не решалась связаться со мной – чем я могу помочь, если даже полиция оказывается бессильна. Но это был единственный шанс для Дженнифер сделать хоть небольшой шажок к спасению.

Я приняла Джен незамедлительно, как только услышала её краткую историю и напуганный голос по телефону. Она не могла прийти ко мне в открытую – кто угодно мог увидеть её и шепнуть Тедди. Дженнифер попросила встретиться на побережье около отвесной скалы и леса, чтобы укрыться от чужих глаз. Мужу сказала, что идёт на пробежку, ведь ей надо поддерживать себя в форме ради него. Судя по всему, такая инициативность очень польстила Тедди, поэтому на три часа в неделю у Джен было надёжное алиби.

Мы встретились в условленном месте в пять вечера. Я прогуливалась вдоль залива, оставляя продавленные следы на мокром песке. Здесь было так красиво, что не хотелось отвлекаться даже на свои мысли. В Атланте никогда не ощущалось такого спокойствия, а за последний год впервые внутри зародилось странное чувство умиротворения.

– Доктор Митчелл?

Перед выходом я накинула лёгкий свитер на летнее платье, Джен же была в лосинах, в удобных кроссовках и в отчаянии. Я ожидала увидеть загнанную, опустошённую женщину, какими были все мои предыдущие клиентки. Но Дженнифер Джонсон была не такой.

Она крепко стояла на ногах, в прямом и в переносном смысле. Она не прятала взгляд, не натягивала рукава байки на ладони и не теребила замок. Её тёмные, глубокие как этот залив глаза смотрели прямо на меня, ровно, не боясь, ничего не тая. В этот момент я и поняла, что эта женщина до безумия напоминает мне Лили Брэдшоу, стойко пережившую убийство. А ещё саму меня, так рьяно хватающуюся за жизнь.

– Вы – Джен? – Я пожала ей руку и признала, что рукопожатие было довольно крепким. Миссис Джонсон умела постоять за себя.

– Спасибо, что согласились встретиться здесь, а не у вас дома.

– Без проблем. Я рада, что вы решили позвонить мне.

– Давайте прогуляемся по берегу? – Предложила Джен, и мы двинулись вдоль набегающих волн в сторону от города.

Во время неспешной прогулки женщина рассказала свою историю, уложившись в двадцать минут, показала фотографии дочери и самого Тедди, чтобы, как говорится, знать врага в лицо. Когда живёшь с человеком, следящим за каждым твоим шагом, учишься всё делать быстро.

– Он продолжает вас бить? – Спросила я без всяких сантиментов.

– Должна признаться, что намного реже, чем раньше. У него бывают резкие вспышки гнева, когда он пьян или чем-то очень разозлён, но обычно меня не трогает. Его издевательства скорее более скрытого характера.

– Например?

– Я не могу носить шорты, даже если за окном невыносимая жара. В магазин хожу только по необходимости, а если что-то захочу, то нужно спрашивать разрешение у него. Но он по-прежнему позволяет мне ухаживать за собой, как раньше. В смысле, – Джен мечтательно взглянула за горизонт. – В те времена, когда между нами было всё хорошо, Тедди оставался с Эмили дома, а меня выпроваживал в салон красоты или на массаж, всегда покупал какие-нибудь дорогие крема для лица и всё такое. Говорил, что любящий мужчина в первую очередь заботится о своей женщине и помогает ей оставаться красивой для самой себя. При этом, он не требовал, чтобы я соответствовала каким-то его стандартам, а только своим. Сейчас, конечно, нет ни массажа, ни салонных процедур, но Тедди всегда настаивает, чтобы я купила что-то для себя. Знаю, что многие женщины в моём положении лишены даже этого.

Дженнифер была права. В большинстве случаев, когда мужчина включает в себе режим собственника, он хочет довести женщину до такого состояния, что ни один другой даже не взглянет в её сторону. Сам же начинает издеваться и насмехаться над ненакрашенным лицом, ранними морщинами и лишним весом.

– Это такой механизм удержания женщины рядом с собой. – Мы остановились около утёса и присели на каскад камней.

– Вроде «смотри, в кого ты превратилась, ты никому не нужна». – Подхватила Джен.

– Именно. Когда женщина недовольна своей внешностью и полностью деморализована, она начинает верить, что не найдёт никого лучше. Что этот подонок, живущий рядом, единственный, кто будет терпеть её.

– Но Тедди так не делает. При всей его скрытой ненависти, желании выместить всю злость на мне, нападках, он только за, чтобы я выглядела хорошо и даже иногда делает комплименты. Как раньше. Подойдёт, зароется носом в волосы, пока я мою посуду, и шепчет, какая я сегодня красивая.

Лёгкий проблеск улыбки о счастливом прошлом промелькнул на гладком, красивом лице Джен. Я видела теплоту, с которой она вспоминала об этом прошлом, которое не вернуть.

Я так же порой воскрешала в памяти обрывки нашей жизни с Джошем. Как он впервые признался мне в любви, когда я неудачно чихнула и вывернула стаканчик кофе ему на белую майку. Как мы впервые занимались сексом. Он делал всё настолько нежно и чувственно, а потом кормил шоколадом и клубникой, так что меня передёргивает каждый раз, когда я вижу лотки с клубникой на местном рынке или покупаю упаковку шоколадки. Как он встал на одно колено передо мной и…

– Иногда мне кажется, – голос Джен и плеск волн о камни вернули меня в реальность. – Что где-то в глубине своей чёрствой души, за всеми этими наигранными бахвальствами перед приятелями, за всей этой ненавистью скрывается всё тот же мужчина, которого я когда-то любила. И который до сих пор любит меня. Как вы думаете, это возможно?

– Знаете, Джен. – Я решила слегка приоткрыть завесу прошлого, но так, чтобы клиентка увидела лишь то, что я хочу ей показать. – На моём пути встречалось немало таких историй, как ваша. Кто-то страдал больше, кого-то затрагивало лишь поверхностно. Иногда очень сложно раскусить человеческую природу и мотивы его поступков, но даже самые разные сценарии объединяло кое-что общее. Мужчины, бьющие своих жён или подружек, никогда не меняются.

Клянусь, я видела, как угасла надежда Джен, как потупился её взгляд и дрогнули уголки губ. А залив тем временем всё пытался приласкать нас и добраться прибоем до наших ног.

– В некоторых случаях, – продолжала я. – В подобных отношениях наступало что-то вроде ремиссии. Мужчина менялся, становился более внимательным, заботливым, переставал пускать кулаки в ход. Женщины, которые ходили ко мне, плакали от счастья и смеялись над моим скепсисом. Но вы должны понимать, что здесь работает тот же принцип, что и с психически нездоровыми людьми или теми, кто болеет диабетом и тому подобным. Хорошие и плохие периоды сменяют друг друга, но вылечить их невозможно. Мужчина, единожды оскорбивший, ударивший или изнасиловавший вас, будет делать это снова. Если в нём произошёл светлый проблеск, какая-то, даже малейшая негативная деталь жизни вновь выведет его из себя, и всё начнётся по новой.

– То есть, надежды, что он изменится, нет?

Я отмахнулась от правил взаимоотношений с клиентом и от всяких приличий и сжала руку Джен.

– Даже если вы иногда видите в нём того, кто когда-то любил вас, не верьте этим образам. Ваш муж может любить вас, но готовы ли вы терпеть каждый раз, как он будет переходить эту грань, и из любимого превращаться в монстра?

Джен уверенно покачала головой и стёрла слезинку, смешавшуюся с влагой залива.

– Я устала так жить, но больше всего переживаю за Эмили.