Лицо

– Без особой нужды не стоит напрашиваться на неприятности. Сейчас этот самый Пинго рассылает телеграммы по всей Галактике. Где-то в самом скором времени забьют самую настоящую тревогу.

– Еще бы! И каков же будет наш следующий шаг?

– Поживем – увидим, кто появится в суде, когда возобновится слушание.

Глава 5

Дарсайские пляски под плеть – необыкновенно сложный вид искусства, в нем множество неразличимых с первого взгляда пластов, и он доступен для глубокого понимания лишь весьма немногочисленным, особо изощренным его ценителям. Я заявляю об этом решительно и без оговорок, поскольку посвятил тщательному изучению данного предмета очень много времени. Дикое и отталкивающее искусство – это само собой разумеется. Искусство, в основе которого лежит целый букет сексуальных отклонений, в их числе можно назвать мужеложство, садизм, мазохизм, вуайеризм, эксгибиционизм – вполне достаточно, как мне кажется. Это такой вид искусства, который лично меня нисколько не привлекает, хотя временами и покоряет некоторой внушающей ужас притягательной силой.

Различные нюансы исполнения плясок под плеть совершенно ускользают от непосвященных. Даже во время самого рядового исполнения бичеватель, несмотря на показную жестокость и шумовые эффекты, очень редко наносит телесные повреждения или причиняет серьезную боль танцорам. Подобно другим, с виду вселяющим ужас представлениям, пляски под плеть по большей части именно таковыми и являются, представляя собой искусно разыгранный спектакль. Для человека неискушенного тематика их может показаться ограниченной и однообразной. В подавляющем большинстве случаев труппа состоит из бичевателя и так называемых халтурят – проказливых, непослушных и поначалу совершенно неуправляемых мальчишек. Вариации на эту тему, однако, отличаются немалой изощренностью, скрытым подтекстом, нередко в них проявляется недюжинная изобретательность и оригинальность, зачастую такие пляски бывают весьма занимательными и даже смешными, и все они пользуются незатухающей популярностью среди дарсайцев-мужчин. А вот женщины-дарсаянки относятся к подобным представлениям с презрительным равнодушием и расценивают их в качестве просто еще одного проявления умственной неполноценности своих соплеменников-мужчин.

Джойнвилл Экере. «Дар Сай и дарсайцы»

* * *

Выйдя из омнибуса, Джерсен и Рэкроуз какоето время задержались на противоположной относительно «Сени Тинтла» стороне Пилкамп-роуд.

– Днем заведение выглядит ничуть не респектабельнее, чем в ночной тьме, – заметил Рэкроуз. – Смотрите, как шелушится на стенах краска, как перекосились оконные рамы.

– Ну и что? – произнес Джерсен. – Ветхость заведения весьма колоритна и только повысит цену, которую мы уплатим за ленч.

– Сегодня у меня напрочь отсутствует аппетит. Остается только надеяться, что вас аналогичная причина от прелести дарсайской кухни не отпугнет.

– А я надеюсь, что какое-нибудь из имеющихся в меню блюд все-таки и вас соблазнит.

Они пересекли улицу, толкнули старинную дверь, прошли мимо арки, ведущей в пивной бар, и начали взбираться по провонявшей лестнице, что вела в ресторан.

Заняты были всего несколько столиков. Мадам Тинтл праздно стояла у двери в кухню, вертя кончики усов.

Равнодушно показав на первый попавшийся свободный столик, она засеменила к ним:

– Значит, вы все-таки вернулись. Уж не думала, что когда-нибудь увижу вас снова, не будь я мадам Тинтл!

– Нас привлекла сюда не только еда, но и ваша яркая индивидуальность, – решил вдруг показаться галантным Джерсен.

– Что вы имеете в виду? – требовательным тоном спросила женщина. – Своими словами вы бросаете тень либо на меня, либо на подаваемую мною еду. И в том, и в другом случае не мешало бы обдать вашу голову помоями.

– В мои намерения вовсе не входило чем-нибудь вас обидеть, – поспешил успокоить ее Джерсен. – Как раз наоборот, мне хочется помочь вам заработать немного денег, если подобная перспектива вас устраивает.

– Из всех человеческих рас дарсайцы – самые падкие до денег. Так что вы хотите предложить?

– В самом скором времени сюда должен прибыть с Дар Сай один мой друг. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.

– Он – дарсаец? – Да.

– Быть того не может!.. Мужчины-дарсайцы не обзаводятся друзьями, только врагами.

– Я, наверное, не совсем правильно выразился. Этот джентльмен, если так вас больше устраивает, мой знакомый. Когда он сюда прибудет, он обязательно заглянет в «Сень Тинтла» отведать привычной для него пищи. Я хочу, чтобы вы сразу же уведомили меня о его прибытии: возобновление знакомства как в моих интересах, так и в его.

– Легко сказать… Только вот как я его узнаю?

– Просто ставьте меня или моего приятеля, – Джерсен показал на Рэкроуза, – в известность о каждом новоприбывшем дарсайце, появляющемся в «Сени Тинтла».

– Видите ли… не так-то просто это сделать. Ведь не стану же я разглядывать под микроскопом каждого гумбаха [6] , который заползет сюда с улицы. Мое любопытство способно вызвать среди клиентуры непристойные толки.

– Может быть, стоит привлечь к этому Тинтла? – предложил Рэкроуз.

– Тинтла? – Женщина едва не поперхнулась, произнося фамилию своего мужа. – Тинтла вымазали с ног до головы дерьмом и сломали как мужчину. Ему не разрешается даже показываться здесь, при виде его все зажмут носы и мгновенно разбегутся. Я сама едва терплю его присутствие даже во дворе.

6

Гумбах – ругательство, используемое дарсайками в характеристике своих мужчин. Существительное, обозначающее женский половой орган, но с окончанием мужского рода. (Примечание редактора.)

– Как же с ним могло случиться такое? – спросил Джерсен.

Мадам Тинтл обвела взглядом помещение, затем, не найдя лучшего применения своему времени и энергии, соизволила ответить:

– Его постигло огромнейшее несчастье, такого удара судьбы Тинтл явно не заслуживал. Он очень гордился тем, что ему доверили охранять склад компании «Котзиш». Однако в ту злополучную ночь, когда на склад нагрянули грабители, он его не охранял, а спал крепким сном, да к тому же еще и позабыл включить охранную сигнализацию. Со склада исчезли все стодвадцатники. Затем выяснилось, что Оттил Пеншоу, казначей компании, не удосужился застраховать хранившиеся на складе материалы, и поэтому все было безвозвратно потеряно. Пеншоу отыскать не смогли, вот вся округа и обрушила гнев на одного Тинтла. Его продержали в течение трех суток связанным в общественном отхожем месте, и каждый мог срывать на нем свое плохое настроение. Тинтл и Дар Сай больше уже не в состоянии были переваривать друг друга, и нам пришлось уехать в это унылое болото. Вот и вся история.

– М-да, – произнес Джерсен. – Будь Тинтл в хороших отношениях с Ленсом Ларком, все могло бы закончиться совершенно иначе.

И без того угрюмая на вид женщина стала еще мрачнее и подозрительнее.

– Почему это вы заговорили о Ленсе Ларке?

– Потому что он – дарсайская знаменитость.

– Скорее, позор Дар Сай. Как раз Лене Ларк и ограбил склад компании «Котзиш», с чего бы ему быть в приятельских отношениях с Тинтлом? Хотя именно в этом моего мужа и обвиняли – в сговоре с Ларком.

– Значит, вы знаете Ленса Ларка в лицо?

– Я знаю только то, что он Бугольдец. Остальное меня совершенно не касается.

– А он, может быть, как раз в этот самый момент сидит в ресторане…

– Пока он считает, что его хорошо обслуживают, и безропотно платит по счету, он меня совершенно не волнует. – Мадам Тинтл обвела помещение презрительным взглядом. – Сегодня его здесь нет.

– Что ж, и это неплохо, – сказал Джерсен. – Но давайте вернемся к нашей договоренности. Как только здесь появится незнакомый вам дарсаец – будь-то Лене Ларк или любой другой, – поставьте в известность меня или моего друга Максела Рэкроуза, который будет ежедневно сюда наведываться, чтобы перекусить в середине дня. За каждого указанного вами незнакомого дарсайца вам будет причитаться два сева. Опознаете Ленса Ларка – заработаете десять. А если позвоните мне, чтобы и я смог присоединиться к своему другу, то получите еще двадцать севов.