Лицо

– Я не гей, – смущенно краснею.

Он кивает и спрашивает тихо:

– Кого-то присмотрел уже? Я про семью.

Киваю, краснея по полной.

– Рябиновую?

Киваю вновь. Мне бы хотелось иметь от нее малыша. Но вряд ли она будет к этому готова. Вся в вечных делах и зарабатывании денег. А еще ей нравятся групповухи. Случайно обмолвилась Женя.

– А твоя то медсестра тебя что, не устраивает? Женька, она и в Африке Женька. Зажми… трахни… – сказал Дмитрий Васильевич, хлопнув себя по губам за мат и рассмеялся. – И она за тобой хоть на край света.

Смеюсь над ним, негодующее шутя.

– Ну эк вы загнули, так нельзя. А как же конфетно-букетный период?

Тот махнул рукой.

– Ага, только не у нас, врачей. Мы можем случайно коробку принести только не с конфетами, а с инструментами.

Смеемся вместе. Он хлопает меня по плечу и удивленно охает:

– Ох, какой ты стройный да изящный, как твои золотые пальчики.

Вновь смущаюсь, украдкой прячу руки за спиной.

– Не смущайся, не смущайся. Думал, что ты поплотнее, а в тебе словно и жизни то нет. Ты хоть питаешься? Одни кости… ничего себе?

Он с силой смял мои плечи, встав позади, а затем и талию невзначай, резко выпустив мои плечи, так что я покачнулся, и удержался лишь на ногах из-за того, что он обхватил сильными руками талию. Дмитрий Васильевич сзади задышал чаще и я задергался от его объятий.

– Мда, по ощущениям, словно девушку держу в объятиях. Халат все закрывает. Феликс, ну, так нельзя. Гею можно быть таким, тому, что снизу.

Мотаю головой и он наконец выпускает меня из своих объятий.

– Да что вы все меня трогаете? Дмитрий Васильевич, прекратите, не люблю я такое.

Он был красным и меня удивило, что его можно чем-то смутить. Даже приятно на миг стало. Хоть ему не очень было приятно, и то ладно. Но судя по тому, как он сделал шаг ко мне, неприятным ему ничего не было, потому я быстро выставил перед собой ладони и процедил уже грубее:

– Я знаю, что вы любите оба пола, но давайте ко мне вы не будете относится с увлечением моего тела. Мне это неприятно.

Он поспешно кивнул и одернул себя.

– Что-то я совсем заигрался, вы правы. Надо скинуть напряжение, вот сегодня же и скину. Кстати, чтобы вы знали, у нас на этой неделе будет новенький. Прошу вас принять его как подобает в нашем дружном коллективе. Надеюсь, вы помните, Феликс, что вас чуть не с овациями встретили даже в аэропорту.

Кивнул с улыбкой:

– У вас не было диагноста. И вы не…

Он поднял руки, словно защищаясь:

– Умоляю, вы до сих пор у нас самый востребованный врач и ученный. И мне не пересчитать все заслуги, что вы уже нам оказали, и главное, вовремя. Что уж говорить о том, что сложнейшие операции, на которые мы раньше отправляли за границу к нашим постоянным коллегам, теперь легко выполняете сами. Это ли не доказательство вашей компетенции! И ни разу мы не ударили лицом в грязь. И притом, вы наш. А это о многом говорит.

Он ушел, оставив меня в большом смущении.

Евгения забегала по кабинету, готовя меня к последней операции. Сейчас мы поедем в другую больницу. Пациент оплатил время в операционной и нам надо уже поторопится. И оттуда мы с диким желанием поспать разошлись по домам. Операция прошла на высшем уровне, конечно, но меня не оставляло ощущение какой-то безысходности. Словно я хожу по какому-то магическому кругу, и из него нет выхода.

Было жутко скучно. Нет, в самой работе все было очень даже напряженно и было куда стремится. Квартира и впрямь была для меня хорошим решением. Я уже несколько дней жил в своем новом жилье и сейчас счастливо плескался в ванной. В памяти возникло лицо Ольги Рябиновой и я одернул себя. Дети, наверное, от нас с ней будут одаренными. Она, судя по оценкам и дипломам, родилась одаренной. Хотя…

Меня отвлек тревожный стук в дверь и я поспешно вылез из ванной. Намотав простынь, как у греков, подошел к двери и спросил громко:

– Кто там?

В дверь вновь позвонили и тихий голос сказал неуверенно:

– Я от Утяшева.

Быстро открыв дверь, я увидел на пороге странную девушку. Длинный хвост, чуть не с затылка, и строгий пиджак на белой рубашке. Плотные серые брюки обтягивали ровные длинные ноги. Небольшой рюкзак в левой руке.

Девушка, неуверенно посмотрев на меня, спросила:

– Я только с самолета. Дмитрий Васильевич сказал, что я могу остановится у вас.

И протянув мне ладонь представилась:

– Юрий, я нейрохирург, прилетел с Варшавы. Работал в Швейцарии…

Я прервал его удивленно и растерянно:

– Да не стойте же вы на пороге. Заходите скорее. Очень рад. Я просто в замешательстве. Вы такой молодой и уже врач и…

Он рассмеялся, раздеваясь в прихожей.

– Все так говорят. Я даже не смущаюсь уже.

Смотреть, как он улыбается, было приятно, и тревожно томительно в груди. Я то думал, что он девушка. А пальцы то, пальцы – были как у пианиста. Одернул свою руку, что хотела вновь потрогать его пальцы.

Показав ему на кухню, поспешно кинулся в спальню, и наспех одев шорты и футболку, вышел к нему на кухню. Он, как-то сгорбившись, сидел в углу кухонного уголка, опираясь лишь на свою ладонь. Да он спит?!!! Точно, спит! Ой, как неловко. Тронув его за плечо и увидев, что он даже не двинулся, просто подхватил его худенькое тело на руки и понес в спальню. Там, удобно расположив его на своей двухспальной кровати, сам лег рядом, быстро отвернулся и задумался. Как может такой молодой парень быть нейрохирургом?

В смятении встав, на цыпочках вышел на кухню, и набрав номер Дмитрия Васильевича, спросил приглушенно:

– Я о Юрии, он приехал.

Тот, прокашлявшись, сказал виновато:

– Я совсем забыл предупредить тебя. Пусть он поживет у тебя, Феликс, ладно? Завтра жду вас у себя в кабинете.

Он отключился быстро и я, так и не успев спросить его о главном вопросе, посмотрел на тонкую карманную сумку. Ладно, Юра завтра все объяснит. Но на вид ему лет шестнадцать, не больше.

Кое-как уснув, я проснулся от аромата свежезаваренного кофе и чуть не подавился слюной, почуяв запах жаренного бекона. Обалдеть. Я и не знал что его аромат может быть таким сногсшибательным. Быстро помывшись и пройдя на кухню, так и застыл, как вкопанный, на пороге кухни. Юра был тоже в шортах, как и я, но на плечи накинул лишь рубашку на голое тело, нараспашку. Как же он нежен и изящен!!! Волосы были уже заплетены в узкую косу и перекинуты на плечо. Это сочетание девушки и парня просто сводило меня с ума. Даже слов не смог найти нормальных, так и сел на узкий диван кухонного уголка.

– Доброе утро, надеюсь, я не разбудил вас?

Мотаю головой, не в силах и слова сказать. Юрий вновь помешал в огромной сковороде свою магическую еду, и посмотрев на посудомойку, свободной рукой с некоторым усилием открыл ее и я увидел ровные ряды чистых тарелок и даже стаканов. Так вот где была вся посуда, а то я найти не мог. Я даже и посудомойкой пользоваться то не умел. А у Юры все споро вышло.

– Я просто в восхищении, Юрий. Вы умеете готовить?

Он кивнул с улыбкой:

– Ну, насчет готовить – это вряд ли. А завтрак и обед, наверное, приготовлю. В Японии мне преподали на выходных как-то несколько курсов их поварства. Не знаю, я любитель японской пищи. Если вы согласны, то я могу ее готовить. К нашей пище я не очень хорошо отношусь.