Лидер Культа. Том I
Шрифт:
Обычно, поднимаясь по визжащей лестнице, я морщусь на каждом шаге, опасаясь, что именно вот сейчас эта старуха обвалится и погребет меня под собой.
Но после пережитого в этот вечер я поднимаюсь без оглядки. И почему меня пугала какая-то гнилая лестница?
На последнем, четвертом, этаже меня встречает Алиса.
Симпатичная худая девочка девяти-десяти лет с нечесанной соломенной гривой и большими голубыми глазами на бледном лице, обрамленными густыми ресницами.
Ссадины на коленях и локтях, на лбу, мелкие синяки для Алисы
Но сейчас девочка спокойно сидит под мигающей лампочкой, прислонившись спиной к балюстраде, и мило играет с… пивными крышками. М-да.
Когда Алиса вот так вот играет в коридоре в одиночестве, значит, ее мамаша сейчас работает.
Подходя к своей двери, слышу подтверждение своих выводов. Женские стоны и крики из соседней квартиры.
Звукоизоляция здесь паршивая.
Закрыв за собой дверь, я презрительно оглядываю свою "квартиру". Как и остальные в этом доме, жалкая конура в десять квадратов. Единственное доступное место для простолюдина-сироты без высшего образования, рекомендаций и поручительств.
Диван, столик, мини-кухня в углу и санузел. Вместо шкафа стойка с плечиками.
На глаза попадается моя косуха. Взгляд на мою мокрую одежду — и в голове всплывает сжавшаяся девочка в домашних футболке, шортах и тапочках.
Клиенту, видать, невтерпеж было, раз эта шкура выгнала дочь неодетой. Еще и синяки ей на руках оставила, на которые я сначала и не обратил внимание.
Вернувшись в коридор, молча накидываю свою косуху на плечи Алисы. Великовата будет, но зато девочка лучше согреется.
Уж я-то знаю, насколько в одиночестве бывает холодно.
— Спасибо! — слышу перед тем, как вернуться в свою квартиру.
Быстро покидав грязные шмотки в корзину, я без всяких процедур заваливаюсь спать.
Усталость и хронический недосып берут свое, так что проваливаюсь быстро. И так же быстро возвращаюсь в сознание из-за стонов соседки.
— А! А! Мгха… сильнее! Сильнее! Да-а-а-а…
Пара минут, и я засыпаю под них, как под мерный, безэмоциональный стук колес поезда. Даже не старается…
— Нет! Ай!.. Стой! Не надо, молю!.. Только не по лицу! Аргх!
На этот раз меня будят уже не поддельные стоны удовольствия, а вполне себе реальные визги боли, мольбы о пощаде и грохот мебели.
— Зараза, сука, падла! — рычу я, распахивая дверь своей квартиры.
В соседнюю остервенело долбит кулаком Алиса. Увидев меня в коридоре, девчонка подбегает и тянет за руку.
— Он убьет ее! Убьет! Прошу, спасите мою маму!
Внимание!
Получено задание: "Спасение блудницы"
Награда: +1 верующий
Время выполнения: 4:59… 4:58…
Несколько тиков таймера уходит просто на то, чтобы осознать происходящее. Точно, я же теперь лидер какого-то там культа…
Отвернувшись от зависшей в воздухе таблички, я встречаюсь
с красными девичьим глазами, в которых слезы отчаяния плескаются напополам с надеждой.Устало вздохнув, я отталкиваю соплячку. После чего обрушиваю кулак на соседскую дверь.
— Пошли на@#%, пока на перо не посадил! — доносится изнутри.
Кажется, это бандос, что последнее время зачастил к Алисиной мамаше. Тот еще отморозок.
Вдарив по двери еще раз, я прикрываю ладонью глазок.
— Откройте, это полиция! Поступила жалоба на организацию притона! Повторяю, откройте, или мы будем вынуждены применить силу!
На этот раз бандос предпочитает промолчать.
Грохот и стоны стихают, за дверью раздается шарканье и тяжелое дыхание. Попытка рассмотреть что-то в закрытый глазок длится несколько безумно долгих тиков таймера.
Меня уже так и подмывает "применить силу", но, вот, щелкает замок и дверь наконец-то открывается…
Глава 2
— Ты еще что за… гха!
Толчок. Дверь целует клиента моей соседки в нос. Проход свободен.
— Жди здесь, — бросаю я Алисе и закрываю за собой дверь.
Конура, точная копия моей. За исключением мусора. Один женского пола, голый, с подбитым глазом, испуганным зверьком забивается в угол и переводит испуганный взгляд со своего хахаля на меня и обратно.
Второй мусор, невысокий, полуголый, забитый по самые гланды, с головой, напоминающей горшок с двумя ручками, уже приходит в себя после поцелуя с дверью. Вытирает проступившую из носа кровь, а на лице замирает выражение недоумения и оскорбленности.
Видимо, сидя под крылом преступной гильдии и обирая простых горожан, этот отморозок и позабыть успел какого это, когда кто-то дает тебе отпор.
— Ублюдок! Тебе крышка!
Выхватив что-то из кармана, взбешенный бандос бросается на меня.
— Нет, Хобби! Не надо! — кричит соседка.
Щелкает складной нож. Разворот корпуса — и лезвие вспарывает воздух. Подшаг — и мой кулак врезается в передние зубы противника.
Больно нам обоим, но у меня нет на это времени. Хватаю дезориентированного отморозка за руку, фиксирую запястье и выбиваю нож.
Пинок в пах — и безоружный бандос, поскуливая, оседает на пол.
Пожалуй, единственное, на чем детство в сиротском приюте сказывается положительно, это навыки лицоломания и задонадирания.
— Ур-р-род… ты пр@#$%&ся! Жестко! — захлебываясь слюной, рычит клиент моей соседки. — Я из банды Скрипача! Моя братва тебе яйца оторвет и запихнет в глотку! Слышишь, га#@%&?! Тебе пи#@%!
Под конец тирады эта говорящая плесень, обнажая гнилые зубы, заходится в хохоте.
— Нет, Хобби! Пожалуйста, успокойся! — ползя на четвереньках, умоляющим тоном тянет побитая мать Алисы. — Уходите! Сейчас же! Я успокою его…
Последнее уже в мой адрес. У меня даже лицо перекашивает от такой наглости.