Лидерство по-русски
Шрифт:
Хозяйство русских крестьян, а они еще в конце 1920-х годов составляли более 85 % населения, базировалось на сжатом цикле полевых работ и предполагало способность к тяжелому и героическому труду в течение короткого сельскохозяйственного сезона. Но шесть-семь месяцев в году земледелие было невозможным из-за погодных условий. Крестьяне мастерили мебель и домашнюю утварь, пряли, шили одежду, заготавливали дрова, ходили за скотиной, что создавало тип разносторонне развитого, выносливого, энергичного, но необязательно готового к систематическому труду человека. Отсюда же, полагаю, и нередко загульные формы релаксации – и в минуты, и в долгие зимние месяцы отдыха.
На большей части России урожаи вовсе не гарантированы. Неурожаи не раз становились причиной
Крайняя слабость индивидуального хозяйства компенсировалась громадной ролью крестьянской общины. Любые неприятности – болезнь, падеж скота, пожар, насекомые-вредители, засухи, лютые морозы – могли создать угрозу выживанию. Крестьяне нуждались в общине из-за необходимости взаимовыручки: в восстановлении сгоревшего дома или в сборе урожая для заболевшего соседа. Коллективизм был императивом выживания. Земли в стране было много, но мало было хлебородной земли. Это имело следствием экстенсивное производство и требовало распашки все новых площадей.
«История России есть история страны, которая колонизуется».
Российская территориальная экспансия во многом реально стимулировалась низкоурожайным малоземельем, что требовало постоянного приращения пахотных земель. Колонизация (которая была далеко не только процессом поиска новых плодородных земель) предопределила размеры России, охватившей в итоге 11 часовых поясов (хотя официально сегодня осталось только девять), что тоже наложило отпечаток на все аспекты существования страны.
«Пейзаж русской души соответствует пейзажу русской земли, та же безграничность, бесформенность, устремленность в бесконечность, широта».
Мигрирующее земледелие, помимо прочего, препятствовало формированию оседлой культуры быта, не создавало стимулов образцово организовать свое жизненное пространство – как, например, в Германии и Японии. Существовало представление о временности любого места жительства, даже если семья столетиями его не меняла.
Основными географическими доминантами выступали реки (по объемам протекающей по ее территории пресной воды Россия уступает только Бразилии), которые определяли и пути миграции, и пределы государства. Российская цивилизация была речной.
Реки были и основными средствами коммуникации, и основными защитницами, создавая естественные преграды. Но зимой они замерзали. И они же указывали завоевателям, где искать населенные пункты русских, которые размещались по берегам рек. Территория России всегда была исключительно уязвима для завоеваний. А геополитическое окружение России никогда не отличалось спокойствием и миролюбием. Ни одно государство мира не могло сравниться с ней по количеству соседствующих воинственных народов. Русь находилась на стыке Европы и Азии – этом «проходном дворе» человечества. Подвижность границ, их уязвимость вынуждали держать оборону практически по всему периметру, и на юге, и на западе, и на востоке.
Величайший военный стратег Карл фон Клаузевиц, в 1812 году служивший в русской армии (поэтому он может быть назван и российским полководцем), потому отмечал, что стратегически Россия не защитима. Клаузевиц считал, что Россию спасало то обстоятельство, что из-за мороза в ней мало кому хотелось задерживаться, а тем более жить. И пространство.
«Русское государство так велико, что позволяет играть в «кошки-мышки» с неприятельской армией; на этом и должна базироваться в основном идея ее обороны против превосходных сил неприятеля. Отступление в глубь страны завлекает туда же неприятельскую
армию, оставляя в ее тылу обширные пространства, которые они занять не в состоянии».Так будут поступать и Петр I в войне со шведами, и Александр I, и Сталин, противостоявшие вооруженным силам большинства континентальных европейских государств, которые привели Наполеон и Гитлер.
Сложнее всего обстояло дело с южными рубежами, где на равнинах, тянущихся от Монголии до Карпат, с VII века до нашей эры до XVIII века нашей эры безраздельно властвовали воинственные кочевые племена. Долгое время Великая Степь являлась определяющим фактором и российской истории. Именно благодаря этому обстоятельству Европа была во многом избавлена от ударов Степи, которые гасились Россией. Но в истории средневековой Руси можно насчитать лишь не более двух с небольшим десятилетий – время княжения Ярослава Мудрого и начало правления его сыновей, – когда она не испытывала прямой угрозы с юга. И это были годы настоящего расцвета Киевской Руси.
Страна в любую минуту могла подвергнуться опустошительному нападению. Это диктовало необходимость прежде всего в кратчайшие сроки осуществлять мобилизацию максимального количества воинов.
Западноевропейский король мог жить в своем загородном дворце, а его герцоги в своих загородных замках, предоставив городскому населению вольности, потому что самыми опасными врагами для них мог быть соседний король или герцог. Самой большой угрозой жителям могла стать перемена короля или герцога, которому нужно было выплачивать налоги. А города были организованы на принципах самоуправления, а их население – по цеховому принципу.
Русские князья и их дружинники не могли жить в отдельных дворцах и замках, их бы сразу поодиночке поубивали степняки. Русские «короли» и «герцоги» вынуждены были жить в укрепленных городах, все население которых должно было не просто заниматься торговлей и ремеслами, а быть готовым взойти на крепостную стену, чтобы с оружием в руках защищать жизни свои и собственных семей. Альтернативой этому были либо смерть, либо рабство. И горожане были организованы не по цехам и гильдиям, а как на войне – по сотням и тысячам. И подчинялись они жившему вместе с ними князю как командиру на поле боя.
Необходимость обеспечивать выживание и обороноспособность большой территории, находящейся в сложном геополитическом окружении, предполагала мобилизацию и перераспределение ресурсов от исключительно бедного и весьма немногочисленного населения. Это в первую очередь привело к высокой степени централизации власти.
«Откуда есть пошла земля Русская?» В чем нам повезло
Русские – как украинцы и белорусы – принадлежат к восточнославянской ветви индоевропейской языковой семьи. Название славянских племен происходит от слова «слава». Давнее прошлое, как и у остальных народов, известно смутно. Славянские языки считаются одними из наиболее архаичных, они сохранили многие черты первоначального индоевропейского языка. Славянооптимисты ведут начало славян примерно с XV века до нашей эры, более осторожные историки относят возникновение славянских племен к V–VI векам нашей эры, когда появляются первые достоверные упоминания о них в письменных источниках.
По всей видимости, государственность пришла к славянам поздно. Племенные союзы полян, древлян, северян, вятичей, кривичей, радимичей, дреговичей и другие возглавляли князья. У всех славян источники фиксируют обычай совместного обсуждения важнейших вопросов, общих собраний, которые у восточных славян назывались вече.
В VII веке восточнославянские племена начали заселять территории до Дона на востоке и до озера Ильмень – на севере, войдя в соприкосновение с народами, ранее здесь обосновавшимися: пришедшими от Урала угро-финнами, племенами скифов, сарматов, камских болгар, пришедших из Центральной Азии, с готами Вислы и Немана, аланами и хазарами – выходцами с берегов Дона и Каспия.