Лихорадка под названием...
Шрифт:
– Ладно, - на удивление покладисто согласился оппонент, с любопытством рассматривая свои руки, словно первый раз увидел.
– Но мне скучно...
– хитро-скользкий взгляд в мою сторону, и, с точки зрения молодого человека, деловое предложение.
– Тогда тебе придётся развлекать меня, иначе будет трудно выполнить вышеназванную просьбу!
Сто против одного, что отвисшая челюсть теперь навсегда останется в таком положении, а глаза, вылезшие на лоб, будет довольно проблематично вернуть на первоначальное место, предусмотренное матушкой природой. Закончив с осмотром рук, Павлюченко перевёл на меня бесовские глаза и, проказливо промурлыкал:
– Ну, как, согласна с моим предложением?
– Чего тебе надо?
– так, главное, чтобы нас никто из знакомых
– Два с половиной месяца назад одна любопытная барышня похерила такое перспективное развлечение, как паркур по-принуждению. Догадываешься, о ком веду речь?
– Получив согласно-оторопелый кивок, парень продолжил и дальше разливаться звонкоголосым соловьём.
– Да, не скрою, сначала хотелось банального отмщения, но теперь... Заменишь Савельникова на крыше недостроенного корпуса или выберешь частые посещения местного погоста с цветочками для Словецкой Анны, покончившей с собой из-за неразделённой любви к Цаплину Максиму?
Сказать, что я потеряла дар речи - значило бы скромно промолчать, сильно недооценивая ситуацию. Мозги, откровенно уставшие за день, напрочь отказывались выдавать хоть какую-нибудь спасительную идею, советуя всё спихнуть на русское "авось", зато забеспокоился Васечкин, наверное, спинным мозгом ощущая грядущие неприятности.
– Огурцова, только попробуй согласиться и я тебя собственными руками придушу!
– злобно каркнул наушник.
– Егор, ты же хотел сенсацию, так что вот она, получите - распишитесь, - копируя известного скомороха, издевательски поклонилась, подтверждая догадки Натана о моей врождённой двинутости мозгами.
– Что тебя на сей раз не устраивает?
– Способ, которым ты выполняешь порученное задание, - паническое нотки не просто проскальзывали в надтреснутом из-за некачественного канала связи голосе оппонента, судя по всему, Васечкин уже дважды проклял свою затею дальнейшего карьерного роста за мой счёт.
– Говори Павлюченко веское и категоричное "Нет" и быстро выметайся за пределы Академии!
– А то что?
– так, теперь главное не смотреть на замершего на скамейке парня, а то ведь, гад, раскусить может!
Знаю, что без мыла лезу в бутылку, но мне нужно спровоцировать Васечкина на откровенную панику. Думаете, я с бухты-барахты начала разговор с пронырливым журналистом при Натане? Нет, мне нужно, чтобы главарь "Казанов" запомнил хотя бы имя загадочного оппонента Павлы Огурцовой, ошибочно принятого за очередной глюк. Если нужно, то я даже согласна сейчас подтолкнуть мыслительный процесс неких личностей в нужном направлении... Ведь иначе у меня просто не получится отомстить козлу-журналисту, причём не только за свою поломанную жизнь, но и за то, что он умудрился втянуть в это дело и моих друзей!
– Чего притих?
– бросив быстрый взгляд на Павлюченко, прочитала в его глазах откровенное желание вызвать психперевозку.
– Значит, как компрометирующие статьи кропать чуть ли не с моими паспортными данными, так ты первый в очереди, а как ответить честно на поставленный вопрос - немой рыбой начинаешь прикидываться?
Ура, первые проблески понимая отчётливо проступили на породистом лице моего личного слушателя! Можно заслуженно гордиться собой и открывать бутылку с холодным шампанским - этот триумф в обязательном порядке нужно отметить, главное теперь дотянуть до победного конца, а не сдаться на середине экспромта.
– Нет, просто в случае чего, сама будешь объясняться со своим психованным ухажёром!
– рявкнули прямо в ухо, отчего и без того гудящая голова чуть не треснула.
– Огурцова, не дури, пожалуйста.
– Ты сейчас о каком ухажёре речь вёл?
– мне было не столько любопытно, сколько чёртова надежда о взаимной любви, будь она неладна, воровато толкала под руку.
– А то ты прямо не знаешь, - не пошёл на контакт Васечкин.
– Паша, я же могу ему позвонить и пожаловаться на твоё поведение!
– Валяй, - милостиво разрешила, плотоядно скалясь в сторону Натана, - заодно просвети
сего кавалера о своей посильной помощи в деле моего сумасшествия.– Тварь неблагодарная, - вызверился доведённый до ручки Егор.
Молодой человек хотел что-то ещё столь же лестное добавить, но я уже не слушала: из корпуса вышли Цаплин и Гаршин, который замысловато семафорил фингалом под глазом, а между ними была крепко зажата испуганная Анюта, на лице которой багровел след от пощёчины. Даже к гадалке ходить не надо, чтобы проследить логическую связь между бланшем Дениса и неконтролируемой злостью Мошкалёва, и его клятвенном обещании покалечить бывшего (вот теперь я в этом более чем уверенна!..) друга. Остановившись невдалеке от нашей с Павлюченко "стоянки", парни дали мне возможность вдоволь на них полюбоваться, а потом неспешно двинули вверх по аллее, целенаправленно направляясь в сторону недостроенного корпуса.
– Мне всегда было интересно загонять противника в угол, - угодливо просветил Павлюченко, неслышно материализуясь рядом со мной.
– А ещё мне нравится предугадывать реакцию несчастных "мышек", попавших в ловушку.
– Приобняв за талию, парень откровенно прижался ко мне, прицельно игнорируя вялые попытки по освобождению.
– Ну, Паша, решила, какой вариант дальнейшего развития событий тебе больше по душе... или снова выбирать мне придётся?
Высказавшись, но так и не отодвинувшись от остолбеневшей меня, молодой человек достал коммутатор из кармана строгого пальто. Повернув руку таким образом, чтобы и мне были хорошо видны его действия, Натан быстро набил сообщение: "Она отказалась, веди эту дуру к библиотечному корпусу - хочу развлечься!", и вопросительно уставился на "добычу", как бы спрашивая, отправлять SMS или же во мне всё-таки взыграет гуманизм, помноженный на сумасшествие. Так и не решив, как именно следует поступить: оскорбить Павлюченко, используя акробатические изыски русского народного, или же пнуть парня по ... кхм, оставить без перспективы в будущем называться "папой", поэтому схватила дорогое средство связи и, размахнувшись, со всей силы грохнула его об асфальт. Коммутатор, тоненько взвизгнув, разлетелся на составные части, а приглушённое "Твою мать...", сказанное тихим мужским голосом, переполненным ненавистью, стало для него похоронным набатом.
– Хорошо, поиграем по твоим правилам, - отступив от остолбеневшего Натана, специально наступила на сенсорный дисплей, так удачно покоящийся возле моих ног.
– Но запомни, мразь, в этот раз чистенькими из дерьма вам не выйти!
Высказавшись, оттолкнула главаря "Казанов" и, пока парень не очухался, следовательно, не предпринял попытку по моему удушению из-за испорченной игрушки, быстро слиняла. Несясь по главной аллее Академии, больше всего опасалась успеть... Мало ли, вдруг у богатенького "Буратино" в кармане припрятан целый салон сотовой связи, и он именно в этот момент оповещает Цаплина и Гаршина о своих планах относительно Анюты. Штопором ввинтившись в толпу студентов, стройным табуном спускающихся по вычурным ступеням энергофака, больно врезалась плечом в высокую девушку. "Подбитая" мадам, уронив дорогущую сумочку на землю, не растерялась, а наоборот, крепко сцапала запыхавшуюся меня за локоть и резко дёрнула назад, тем самым заставляя остановиться.
– Смотри куда прёшь, нищенка!
– презрительно выплюнули в лицо, недовольно морща курносый носик, словно от меня несло недельным перегаром.
Подобное снисходительно-презрительное отношение моментально напомнило о том, что Павле Огурцовой - обычной официантке и простолюдинке без километровой родословной, здесь не место. Академия "Нация" предназначена для отпрысков олигархов, депутатов, и тех, кого в наше время принято называть бизнесменами, а на самом же деле обычных бандитов, успевших взлететь в финансовом плане во время лихих девяностых. Их деточки, с придыханием называемые "золотой" молодёжью, не уступали своим зубастым родителям ни в чём, вот только нельзя в двадцатилетнем возрасте так легко играть чужими жизнями, и изливать взглядом помои на головы тех, кто стоит ниже тебя на ступенях социальной лестницы.