Ликвидация Докхантера

Первый кругляшок стекла полетел вниз очень быстро. Со вторым пришлось повозиться, вытаскивая его с предельной осторожностью, по миллиметру выверяя каждое движение. Рука быстро скользнула в отверстие, повернула ручку, колено толкнуло раму, и окно открылось. Ветер сразу ворвался в палату, и Филлимон начал поворачиваться на другой бок. Иващенко поставил ногу на внутренний подоконник и стравил веревку. Спрыгнув на пол, он отстегнул от пояса страховочный карабин и карабин полиспаста. И как раз в этот момент Филлимон открыл глаза.

Следовало действовать без задержки. Следовало действовать так, чтобы клиент не успел крикнуть и позвать охрану. Конечно, по ту сторону двери Величко и Редкозуб подстрахуют, но в любом случае поговорить тогда с Филлимоном не удастся. А это значило бы, что такая большая работа была проделана совершенно напрасно.

Любой нормальный человек попытался бы в такой ситуации или закричать, или хотя бы сесть на кровати. Но Филлимон не закричал, только потянул на голову одеяло, открывая свои босые ноги. Обнаженная рука поддерживала его; и Иващенко, не испытывая ни капли жалости, вытащил из нагрудной сумки небольшой пузырек, открыл его и плеснул на руку Филлимону несколько капель желто-оранжевой жидкости. Тот вскрикнул, отдернул руку и резко замахал ею. Над кроватью сразу появился резкий запах.

– Тс-с-с-с… – предупреждающе приложил Виктор Юрьевич палец к губам. – Больно?

Голова испуганно заморгала и закивала. Клиент оказался чрезвычайно понятливым и на удивление пугливым. Только глаза были устремлены на руку Иващенко, все еще держащую перед собой пузырек, словно угрожая им, как смертельным оружием.

– Не суетись. Я пока только объясняю. Решить, как себя вести, успеешь. Это «царская водка» [13] . Растворяет даже золото и серебро. Ожоги у тебя на руке не смертельны, но некоторое время будут болеть. К этому приготовься, как к неизбежному. У меня с собой несколько пузырьков. Так что сразу решай, будем беседовать?

13

«Царская водка» – смесь концентрированных азотной и соляной кислот в соотношении 1:3.

Аркадий Яковлевич активно закивал.

– Тогда договоримся. Я буду тихо спрашивать, а ты будешь так же тихо отвечать. Попробуешь говорить громко – на язык тебе остатки из первого пузырька вылью. На охрану не надейся, не поможет, она блокирована.

– Я понял…

– Первый вопрос. Он многое решит и сразу покажет твою серьезность. Проверка на вшивость, по-доброму говоря. Или – разведка боем, как говорят в армии. Прошу отвечать честно, как штатному полиграфу [14] . Слушаешь внимательно?

14

Полиграф – «детектор лжи», прибор, позволяющий сравнительным анализом электромагнитных колебаний определить правдивость ответов человека.

– Да, – снова тихо прошептал Аркадий Яковлевич.

– Зачем ты стрелял в собаку?

Вопрос клиента совсем не удивил.

– Ненавижу собак… Меня еще в детстве две собаки покусали. С тех пор и ненавижу. Потом еще раз собака укусила. Не так давно. Овчарка. С хозяином гуляла и бросилась на меня. Я тогда решил уничтожать их. Всех… Специально для этого получил лицензию на оружие и пистолет купил. Захотел стать догхантером.

– Врешь, как дышишь… – со вздохом констатировал Иващенко. – Догхантеры друг с другом общаются, делятся информацией, а ты даже адвоката от них принять не пожелал. А я же просил тебя говорить честно… Нехорошо… Придется тебя слегка воспитать. Может, тогда и Докхантера вспомнишь. Доктора Хантера.

Рука с пузырьком медленно и демонстративно поднялась выше. Взгляд Филлимона это зафиксировал и сразу же заметался по комнате, словно тщетно искал помощи от безмолвных статичных стен.

– Вы и его знаете… Я скажу, я все скажу, как на исповеди.

– Ты еще, никак, и на исповедь ходишь? – удивился Иващенко.

– А как же, конечно. Исповедуюсь и причащаюсь регулярно…

Глава четвертая

Посол жил в отдельном домике во дворе посольства. Звонка на двери не было, пришлось постучать. Докхантер знал, что посол прибыл в Киев не так давно, семью с собой не привез, поэтому занимал этот, в общем-то, не маленький домик один. На стук долго никто не выходил, хотя изнутри слышались звуки. Человеческие голоса прерывались музыкой, должно быть, работал телевизор. Хантер постучал еще раз. Наконец послышались шаркающие шаги, и дверь распахнулась настежь. На охраняемой территории некого было опасаться, и посол не спросил, кто к нему пожаловал. Но, увидев полковника, выразил взглядом удивление.

– Я вам не помешал отдыхать, господин посол? – спросил Хантер.

– Я слегка задремал перед телевизором. Дел сегодня было много, устал. Заходите, полковник. Пить что-нибудь будете?

– Нет, спасибо. Я по делу.

– Разве кофе помешает делу?

– Надеюсь завершить его в пару минут. Мне тоже с дороги следует отдохнуть.

Телефонная трубка в чехле Хантера «подала голос». Полковник кивком извинился, вытащил трубку, посмотрел на определитель номера, голосовое оповещение о звонке после начала операции полковник выключил. Звонил Грэг Доусон, который отправился проверять другие комнаты группы Докхантера на наличие контролирующей электроники.

– Да, слушаю тебя, Грэг…

– Док, я проверил и подвал, и комнаты, где эти парни сидят за компьютерами. В подвале была камера и один «жучок», наверху под каждым компьютерным столом по «жучку» и две камеры наблюдения. Плотно нас обложили. Кампильо, в свою очередь, обещал проверить все компьютеры на наличие подключения и ай-пи-адреса. Я все, что нашел, дезактивировал и снял. Куда их девать? Они немалых денег стоят. В общей сложности, как я прикинул, две с половиной тысячи баксов.

– Оставь себе. Может, для дела еще сгодятся. Сможешь перенастроить?

– Попробую. Камеры, однозначно, смогу. К «жучкам» приемник надо будет подкупить, тогда перенастрою.

– Хорошо, только не растеряй их.

Хантер отключился от разговора и убрал трубку в чехол. Посол тем временем направился в обширный холл, молча приглашая полковника следовать за собой, и сел в кресло перед овальным журнальным столиком из цветного толстого стекла. На столике в подносе стояла початая бутылка вина и два уже не чистых высоких стакана. Похоже, у посла в этот вечер был кто-то в гостях, и Хантер не разбудил задремавшего хозяина дома, а прервал его приватную беседу. Но какой смысл собеседнику прятаться от полковника, было непонятно. А непонятное всегда кажется подозрительным. Хотя, конечно, в гостях у посла могла быть женщина – какая-нибудь сотрудница посольства, это тоже не стоило сбрасывать со счетов. Тем не менее и оставлять без внимания сам факт обмана было нельзя.

Полковник с мрачным лицом сел на диван по другую сторону от журнального столика. Посол все понял правильно и сразу среагировал:

– У вас, Док, что-то пошло не так? Нужна моя помощь?

Как опытный психолог и не менее опытный офицер ЦРУ, Хантер хорошо умел давить на людей и потому произнес голосом не более добрым, чем был его взгляд:

– Не могу точно сказать, нужна мне помощь или достаточно будет объяснений. И в зависимости от них будем уже вместе думать, кому из нас нужна помощь.

– Я не понял вас… – Голос посла резко изменился и приобрел холодность льда. – Ваши слова звучат как угроза. Вы не забываетесь? Или не чувствуете разницу между собой и мной?

Частично посол был прав, но только частично, и сам обязан был понимать это. Как раз поэтому Докхантер продолжал говорить в том же тоне, даже наращивая давление голосом:

– Я веду себя адекватно ситуации. Что касается угроз, то я обычно не имею склонности произносить их, просто прошу людей делать то, что от них требуется, и не больше. А угрозы… Зачем, если я просто уничтожаю индивидов, которые мне начинают мешать, и все. Они остаются в живых, но по какому-то странному стечению обстоятельств попадают в психиатрическую лечебницу. На всю оставшуюся жизнь. Я владею определенными психическими и психологическими технологиями, позволяющими мне этого добиваться и не получать в ответ обвинений. Это, грубо говоря, моя спецификация.