Ликвидатор, или Когда тебя не стало (Его звали Бог, или История моей жизни)

– Я нормальная. Хотя у меня и в самом деле уже давно болит душа.

– Не переживай. Тебя обследуют на этот счет. – Человек в форме, кажется, обрадовался тому, что я заговорила, и перешел на «ты».

Вечером был еще один допрос. Я опять молчала и не произнесла ни слова.

Мне хотелось только одного: чтобы о случившемся не сообщали моей матери. Я не хотела, чтобы об этом когда-нибудь узнала моя дочь.

Все время, находясь в камере, я думала о Пашке. Если бы он соврал, все было бы совсем иначе. Но он не захотел этого сделать… Мой родной любимый киллер. Я полюбила тебя, когда еще не знала о том, что ты убил моего мужа.

Жизнь подарила мне двух мужчин. Несмотря ни на что, я была счастлива с ними и всегда буду вспоминать о них с искренней нежностью в сердце. Больше мое тело никогда не будет знать любви и ласки. Оно навсегда останется холодным и невостребованным куском льда. Вот уже второй день по моим щекам не текут слезы.

Говорят, если часто плакать, то можно все выплакать. Так, наверное, произошло и со мной.

Иногда мне казалось, что я больше не принадлежу себе. Моя душа была пуста, тело отказывалось подчиняться, а разум не хотел мириться с происходящим.

Ночью, когда мне удавалось немного вздремнуть, мне представлялась зона. Женская колония строгого режима. Я отчетливо понимала, что никогда не смогу приспособиться к столь жестоким условиям. Единственным моим желанием была смерть. Я хотела ее принять в любом виде и из любых рук. Только бы не тюрьма…

Мне необходимо дождаться суда и просить смертного приговора. Впереди опять неизвестность…

Допрос следовал за допросом. И так день за днем, неделя за неделей.

Люди в форме. Они требуют от меня показаний и перешептываются о том, что перед ними сидит жена банкира, вернее, вдова банкира.

Однажды я посмотрела на них, вытерла слезы и тихо сказала:

– Мне очень плохо… Наверное, это невроз. У жен новых русских вроде бы все есть, внешнее благополучие… а в душе вечная мука. Мой муж был известным банкиром и очень много времени отдавал работе. Я знаю, что он все же любил меня, иначе не стал бы терпеть все концерты, которые я ему закатывала. Я встречала его каждый раз с кислой физиономией. И каждый раз находила для себя различные оправдания. Мне хорошо известно, что он спал со своей секретаршей, иногда встречался с особами легкого поведения… Через год после свадьбы мне стало тяжело общаться с другими людьми. У меня была подруга, но я ее бросила.

Когда Матвея убили, в моей жизни появился Пашка. Наверно, именно с Пашкой я узнала, что такое настоящее женское счастье. Нам пришлось преодолеть много трудностей, прежде чем мы соединились. Дважды я спасала ему жизнь, а в третий раз ее отняла…

– Но почему?! – не сдержался следователь. – Я хочу знать почему? Не убивают же просто так. На то должна быть причина.

– Я убила его просто так, без всякой причины. В тот момент мне просто захотелось его убить. Если вернуть все назад, то я бы не стала этого делать. Это порыв.

– Но что-то же побудило вас на этот шаг?

– Это порыв… – произнесла я еле слышно.

– Два убийства. Какое наказание вы бы себе выбрали?

– Смертная казнь. На меньшее я не согласна.

Вернувшись в камеру, я положила голову на железный стол и просидела неподвижно в течение нескольких часов. Лишь суровый голос за дверью: «Виноградова, на выход», – заставил меня вздрогнуть. Меня привели в небольшую комнату, и я стала ждать очередного допроса. Но допроса не последовало. Вместо следователя в камеру вошел Горелин Виктор. Тот самый широкоплечий красавец, который так просто отстегнул двадцатку за убийство брата жены. Я не поверила своим глазам и привстала от удивления.

– Привет, – улыбнулся он и поцеловал мою руку.

– Привет. Как тебя сюда пустили?

– Не знаю. Наверное, я очень сильно захотел сюда пройти, – засмеялся он. – Как ты себя чувствуешь?

– Неплохо, – соврала я.

– Ты уверена?

– Уверена. А в чем дело?

– Видок у тебя, как в фильме ужасов. Даже вон прядь седая вылезла…

– Хорошо, что только прядь.

– Как кормят?

– Нормально.

– Тебя послушать, так ты вообще здесь нормально устроилась. Только вот твой растрепанный вид говорит об обратном.

– Зачем ты пришел?

– Затем, чтобы вызволить тебя отсюда.

– Как ты узнал, что я здесь?

– Я позвонил твоей подруге по тому самому телефону, который ты мне оставляла. Она и рассказала мне грустную историю о том, как тебя угораздило попасть на этот курорт.

– Ты разговаривал с Маринкой? – взбодрилась я.

– Разговаривал.

– Ну как она?

– Что как?

– Она помнит обо мне?

– Конечно. Тебя разве забудешь?

– Наверное, после случившегося она меня ненавидит.

– Может быть. Правда, мне показалось, что это далеко не так. Твоя подруга попросила посодействовать тебе.

– Это необязательно.

– Как знать… Я бы на твоем месте не отказывался от помощи. Это неразумно. Тебе не кажется, что я единственный человек, который может ее предложить?

– Сколько будет стоить твоя помощь?

– О деньгах речи нет. Ты знаешь, что я человек состоятельный и в финансах не нуждаюсь. С этим у меня проблем нет. Я хочу воспользоваться твоими услугами, и не один раз.

– Какими именно?

– Тебе не кажется, что ты слишком рано задала этот вопрос? Для начала я бы хотел объяснить тебе, что ждет тебя в этих стенах. Это на случай того, если ты смутно представляешь себе свою дальнейшую судьбу.

Я смотрела на Горелина и не могла поверить своим глазам. Все-таки как быстро меняются люди. Правду говорят, что первое впечатление всегда обманчиво.

Не так давно он разговаривал со мной на «вы» и тщательно обдумывал каждую фразу.

Теперь я вижу перед собой излишне самоуверенного, если не сказать – хамоватого мужика.

– Так вот, – продолжал Виктор, – на тебе висят два убийства, причем первое – крайне жестокое, или, проще говоря, зверское. Оба убийства совершены на почве ревности.

– Что?! Но это же бред!

– Почему? Я прочитал это в материалах следствия.

– Оказывается, ты имеешь доступ к этим материалам. Поздравляю.

– В нашей стране нет ничего невозможного, если есть деньги. Учти это, Жанночка.

– Зачем? Мне эта теория не понадобится. В данный момент у меня нет ни свободы, ни денег.