Лили сама по себе

– Если никто не выйдет на улицу, никто меня не увидит, – радостно возразил мне Бэкстер. – Я ухожу, вот так. Ты меня не остановишь.

– Хватит вредничать, Бэкстер!

– Нет, это ты вредничаешь и нами командуешь! Я уже почти такой же большой, как и ты, и, во всяком случае, я мальчик. Это я должен вами руководить. Поэтому заткнись, поняла? Я иду гулять!

– Ладно, иди, мне всё равно, – фыркнула я.

– Хорошо! Ну, я ухожу, – объявил Бэкстер.

– Давай-давай! Уходи! – разозлилась я.

– Да, смотри, как я это делаю, – распетушился Бэкстер и выскочил из квартиры, сильно хлопнув дверью.

– Здорово, Бэкстер! Пусть и старая Кэт узнает! – пробормотала я.

– Бэкстер плохо себя ведёт, – заметила Пикси.

– Да уж! – ответила я.

– Он не пойдёт в парк? – встревожилась Блисс. – Он ведь может потеряться.

– И пусть, – сказала я.

Блисс принялась грызть ногти.

– Прекрати переживать! Какая же ты трусиха, Блисс! Да не пойдёт он так далеко! Скажешь тоже – в парк! Самое большое, куда ему удастся добрести, это домик на детской площадке, и то я сомневаюсь. Скорее всего он прячется где-нибудь на нашей галерее. Он хочет, чтобы мы попереживали, – не дождётся. А сейчас, девчонки, поможете мне вымыть посуду?

Я принесла стул для Пикси, и она встала у раковины вместе с Блисс. Они мыли тарелки и кружки. Обе вылили в раковину столько жидкости для мытья посуды, что пена доходила им до подмышек. Когда они вымыли всю посуду, я принесла своих старых кукол Барби, и они устроили для них шикарную гидромассажную ванну, как в лучших спа [12] .

Я всё время прислушивалась, не идёт ли Бэкстер. Время от времени мне казалось, что он подбегает к двери, но там никого не было. Я торчала на балконе, вглядываясь в детскую площадку, но его нигде не было видно. Дождь продолжал лить, поэтому, если бы он хоть что-нибудь соображал, то, наверное, спрятался бы в домике, подальше от посторонних глаз.

12

Спа – курорт с минеральными водами.

Я подождала, пока Барби не отмокнут в ванне, и не закончат сеанс массажа, и их волосы не уложат, и устроила им гламурную фотосессию под кухонным столом. Блисс с Пикси громко смеялись, когда я заставила Барби важно вышагивать по подиуму, покачивая бёдрами и выпячивая цыплячью кукольную грудь, но смех Блисс казался слишком высоким и истеричным, и я знала, что она еле сдерживает слёзы.

Обычно Бэкстер был очень грубым со своей сестрой – командовал ею и отпускал тумаки по поводу и без повода, но всякий раз, когда их разлучали, она вела себя так, будто теряет руку или ногу. Может быть, такое поведение было свойственно всем близнецам и она ничего не могла с собой поделать. А вот Пикси, казалось, по нему совсем не скучает.

– Лили, – прошептала Блисс, когда мы одевали кукол Барби, – как ты думаешь, с Бэкстером всё в порядке?

– Нет, с Бэкстером всё плохо, и нам всем об этом известно, – пошутила я. – Ладно-ладно, я пойду и приведу его назад. Он прячется в домике. Тебе незачем волноваться, Блисс!

Я пошла за пальто и повязала на голову мамину леопардовую косынку.

– А мне можно с тобой?

– Нет, Блисс, ты оставайся здесь с Пикси. Нет никакого смысла мокнуть нам всем. А сейчас будьте послушными девочками и никому не открывайте дверь, хорошо?

Я спустилась по галерейной лестнице вниз, пробравшись мимо квартиры старой Кэт. Я думала, вдруг Бэкстер там прячется в лестничном проёме, но его нигде не было видно. Я вздохнула и потрусила через двор к игровой площадке.

Дождь не прекращался. Через несколько секунд мамина косынка прилипла к голове, а пальто можно было выжимать.

– Какой же ты идиот, Бэкстер, – пробормотала я, продираясь через сплошную стену дождя.

По лужам я протопала к горке и потащилась по ступенькам.

– Бэкстер! Да где же ты, в конце концов? – позвала я.

Я ждала, что он выпрыгнет мне навстречу, но не тут-то было. Потом добралась до деревянного домика и пролезла внутрь. В темноте я огляделась вокруг. Даже пощупала влажные доски. Бэкстера там не было. Мною овладела паника, и я стала стучать головой о стенку:

– Бэкстер!

Снова высунув голову наружу, я оглядела площадку для игр. Там висели качели, которые слегка покачивались от дождя. Крутилась маленькая карусель. Стоял и шест с болтающейся на нём шиной. А Бэкстера не было. Бэкстера нигде не было.

Я была абсолютно уверена, что он придёт сюда. Куда же он делся? Не может быть, чтобы он ушёл в парк один!

Я не знала, как быть. Сердце в груди сжалось и дыхание перехватило. Как мне его найти? Я представила этот огромный парк, тянущийся на много миль. А сейчас там будет бескрайнее море грязи. Представила, что Бэкстер застрял в ней по колено, пытается вырваться и зовёт меня.

– Иду, Бэкстер! – сказала я и побежала по нашему двору. Я отчаянно пыталась вспомнить, как пройти в парк, а если я не могла вспомнить, откуда это мог знать Бэкстер? А как мне быть с Блисс и Пикси? Я же не могла их бросить на несколько часов, пока брожу по парку! Блисс впадёт в панику и убедит себя, что я никогда не вернусь.

Застыв на месте, я дрожала, закусив губу, чтобы не расплакаться.

Мимо, сгибаясь под тяжестью хозяйственных сумок и пытаясь удержать над головой зонтик, прошла женщина из соседнего дома.

– Хорошая погода для уток, да? – спросила она. – Ну, не стой просто так, а то промокнешь. Иди куда-нибудь под крышу!

Я вдруг подумала: а куда можно спрятаться от дождя на нашей территории? На галерее, ступенях, около помойки… Кивнув на прощание женщине, я побежала назад к нашему дому, свернув за угол. Открыла ногой деревянную дверь огороженной площадки для мусора, и там, на грязном асфальте, посреди кучи отбросов, сидел Бэкстер и листал мужской журнал.

– Бэкстер!

Когда я его окликнула, от неожиданности он подпрыгнул, а потом ухмыльнулся:

– Эй, пойди сюда, посмотри этот прикольный журнал – тут печатают всякие глупости!

– Брось его! Иди сюда, противный, противный мальчишка! Никогда больше не уходи так из дома!

– Ты же сама велела мне уйти! Ты сказала, что тебе всё равно! – возмутился Бэкстер.

– Ну, я тоже была хороша… Конечно, мне не всё равно! Ох, Бэкстер, как же я за тебя волновалась!

Схватив его, я крепко обняла костлявое тельце. На какую-то секунду он меня тоже обнял, но когда я попробовала потереться щекой о его жёсткую макушку, заёрзал и увернулся:

– Эй, не целовать меня!

– Я и не целую. Не бойся! Давай пойдём домой! Там Блисс уже с ума сходит.

– Блисс вечно волнуется, особенно из-за меня.

– Да, поэтому тебе нужно быть добрее к сестрёнке. Ко всем сестрёнкам! – приговаривала я.