Лилия в янтаре
Шрифт:
Вот и я хотел бы знать. Хорошо, как оказалось, для Симоне это не было тайной.
– Он ещё вчера отправился с Лапо, мессер. Вернётся сегодня вечером. Прикажете сразу проводить к вам?
– Да. Впрочем, не стоит. И так всё ясно. На вот, прочти.
– Фарината протянул бумагу.
– Похоже, у меня ещё меньше времени, Симоне.
– К Симоне я не поворачивался - не по местным понятиям это, от хозяина лицо воротить - поэтому реакции секретаря по прочтении письма не видел, но голос его остался спокойным.
– Вы это предвидели, мессер. Вобщем-то ничего неожиданного.
– Не будь дураком, Симоне! Да, я не сомневался, что они знают о моём сюрпризе. Да, я знал, что они охотятся
– Интердикт?
– Мне? Не имеет смысла. На моё место будет рад встать... да хоть да Саволья. И тогда Фиренце не поздоровится. Герцогу? Но Манфред пришлёт другого.
– А самому королю?
– Это сейчас-то, когда в Неаполе раздумывают, не перейти ли под крыло Патриарха? Многие и в королевстве, и в Константинополе ждут этого, как манны небесной. Урбан этого не знает? Знает прекрасно, и поэтому нет. Не интердикт.
– Настроения в отношении Константинополя могут быть не столь сильны в народе.
– Достаточно сильны для того, чтобы при живом Манфреде Урбан, из страха потерять пол-Италии, короновал Карла Анжуйского королём Неаполя и Сицилии.
– Пф! Король без королевства!
– Не стоит его недооценивать, сколько я тебе говорил! Он сейчас силён и разъярён. Корона столько времени словно ртуть ускользала от него! Десять лет назад Папа уже предлагал ему Неаполь, но тогда Людовик [16] запретил эту корону принять, как не дал и графство Эно, которое уже было у Карла в руках. От приданого его маленькой Беатриче - половины Арелата - ещё её сестре пришлось отдать Форкалькье, как будто Марго [17] было мало короны Франции. Оставшаяся половина Прованса не вылазила из бунтов. И вот теперь у него есть все шансы стать королём. Урбан предлагает. Людовик не возражает.
– У него нет денег. И Людовик не даст - после последнего Крестового Похода их нет ни у одного из братьев.
– Зато есть армия, готовая эти деньги взять сама.
– У Его Величества Манфреда тоже есть армия.
– И, как и у Анжуйца, нет денег. Только армия Карла будет рассчитывать взять эти деньги в Неаполе, куда и будет рваться изо всех сил, а армия Манфреда будет только защищаться, без видов на хорошую добычу. Поэтому она будет драться хуже.
– По дороге к Неаполю Анжуйцу нужно будет пройти через Ломбардию. Ломбардцы, конечно, не союзники нам, но франков они любят не больше.
– Чепуха. Я бы им просто пообещал заплатить и не трогать их земель. Ломбардцы жадны. Так что между Анжуйцем и короной Неаполя стоим только мы.
– Генуя, мессер?
– Пока неизвестно. Генуэзцы на ножах с Карлом, это так, но они союзники Палеолога [18], от которого сбежал Балдуин [19], сидящий теперь в Неаполе. Tо есть, Манфред рассорился с самым сильным союзником Генуи. И это, как назло, как раз после того, как венецианцы разгромили флот Генуи. Палеолог может решить, что генуэзцы начинают обходиться ему слишком дорого.
Я стоял растерянный в этом мутном потоке политинформации, не зная, можно мне почесаться, или всё же не стоит. Вот и нахрена мне всё это слушать? Куча ничего не говорящих мне имён и абстрактных событий, своей непонятностью выносящих мозг. Всё равно как изучать инструкцию по синхронизации многоканального стробирующего осциллографа на немецком языке. К тому же каацца мне, штa информация эта
как бы для внутреннего пользования. А я в свидетели не хочу. Алё, граждане! Вы тут не одни! Хорош государственные тайны из избы выносить!– Это... это что? Что такое?
– услышал я над собой голос Фаринаты после того, как, опустившись сначала на одно колено, а потом, симулируя обморок, аккуратно завалился на пол лицом вниз. На правую щёку - слева у меня ещё ожог не зажил.
– Ружеро, что с тобой?
Согласитесь - идиотский вопрос. Как я тебе отвечу, придурок?! Я без сознания!!!
Долго комфортно полежать мне не дали. Сильные руки быстро перевернули меня на спину. Как притворяться бессознательным лёжа на спине под внимательными взглядами я не знал, а потому медленно открыл глаза, стараясь сделать как можно более глупое лицо и ошарашенный взгляд. Для пущей убедительности, представлял себя лягушкой, нацеливавшейся было уже на комара, но внезапно вытащенной из пруда цаплей, и пытался имитировать. Меня приподняли от пола. А вот по щекам не надо! Да всё уже, в сознании я!
– П... простите мессер...
– голос жалобный, слабый.
– Симоне! Что стоишь, как пень? Беги позови... там... кого-нибудь!
– Не стоит, мессер, это всего лишь обморок. У меня бывает... после того случая. Я вам говорил. Это быстро проходит, ничего страшного, мессер.
– Вот же незадача! Ты можешь?.. Э-э... О, вот! Давай-ка, садись сюда. Симоне, налей ему вина.
Опять вино... Да фак его мать! Не хочу я вина! Дайте мне минералки хоть раз. Холодненькой. С пузыриками. Сан Пелегрино или, там, Аква Панa. Мы ж в Италии! Чтобы вынутая из холода бутылочка тут же взопрела и окуталась на жаре изморозью, изошла паром... Щёлкнешь пробочкой - а оттуда тебе: пщщщщщ! Поцелуешь её в маковку, в засос, запрокидывая голову - и пузырики от радости в припрыжку по языку, как маленькие кунг-фу панды на кастинге. Праздник! Нет же, винищем своим заливают. Потом голова чугунная, изжога, и изо рта воняет. Но альтернатива паскудная: вонючая вода из речки, дизентерия, сальмонеллёз, кампилобактериоз, а потом: обезвоживание, гиповолемия, поливитаминная недостаточность, гипокалемия и, как следствие, экстрасистолия, мерцательная аритмия и, блин, финальный аккорд: трепетание левого желудочка и остановка сердца в фазу систолы.
Давайте вино своё. Цирроз не так скоро будет.
xvi
[Год 1263. Август, 18; Первый час.]
– Он пригласил меня поужинать в ресторане и сказал, что у него для меня большой сюрприз.
– Может он собирается сказать что он гей?
– Что??? Нет!
– Почему?
– Это стало бы большим сюрпризом!
– - Friends.
Хочешь жить - будь готов к неожиданностям.
– - Джеральд Даррелл. Пикник и прочие безобразия
Добирались мы сюда больше часа, я весь зад отбил на безрессорной повозке. Ди Тавольи и другим двум бойцам мессера Фаринаты было проще: они передвигались на личном, хай-тек, экологичном транспорте, в люксовых сёдлах (натуральная кожа, настоящее дерево, ручная работа, индивидуальный апгрейд и тюнинг, единственный экземпляр). Но мне не положено было, да и не умею я верхами.