Лимит надежды не исчерпан

– Это все, конечно, хорошо, господин президент, – прервал его Элисон. – Но для начала неплохо было бы поймать этих русских и вернуть наши установки. Тогда мы сможем очень конкретно прижать их. А вот если они смогут вернуться с ними в Россию, нам будет гораздо труднее доказать их причастность к этому нападению; к тому же у них тоже будет козырь против нас. А пока же ваши люди почти ничего не делают, чтобы поймать их, – раздраженно закончил Элисон.

– Мистер Элисон, уверен, что наши люди делают все возможное! – воскликнул Саакашвили.

– Однако они не смогли внятно сказать мне, что именно делают, – парировал американец.

– Хорошо, я немедленно разберусь с этим. Кто сейчас руководит поиском?

– Я понятия не имею, руководит ли всем этим вообще кто-нибудь. Здесь присутствуют Шота Наури, начальник полиции Тбилиси, и еще несколько генералов. Я не знаю, кто из них главный.

– Одну минутку, – произнес Саакашвили.

Через минуту зазвонил телефон Наури. Он несколько минут слушал в трубку, затем ответил: «Слушаюсь, господин президент», выключил телефон, после чего с откровенной ненавистью посмотрел на Элисона. Впрочем, тот просто не обратил на это внимания.

– Мистер Элисон, – снова раздался в его трубке голос Саакашвили. – Я отдал все необходимые указания своим людям, они предпримут все возможные меры для поиска преступников. Я сам сейчас же выезжаю на место.

– А вот это сейчас лишнее, господин президент, – возразил Элисон. – Сначала мы должны найти нападавших и эти установки, а уже потом вы прибудете на место трагедии, где русские зверски вырезали мирно отдыхавших в санатории людей.

– Возможно, вы правы, господин Элисон, – согласился с ним президент. – Я приеду чуть попозже, а пока дам указания о подготовке необходимого освещения событий.

– Хорошо, господин президент. Я еще свяжусь с вами по поводу всего случившегося. До свидания. – Элисон выключил телефон и направился к грузинам и Саймонсу с Картером.

– Полковник Саймонс, – обратился он к американскому советнику, демонстративно игнорируя Наури и других. – Вы должны принять все необходимые меры для поиска и задержания этих преступников. Наши грузинские коллеги окажут вам всю возможную поддержку. Рассчитываю на вашу компетентность. Мне же надо возвращаться в посольство. Я должен срочно обсудить произошедшее с нашим госдепартаментом. – С этими словами он повернулся и направился к своей машине.

«Кретин», – подумал, глядя ему вслед, Саймонс. Затем он повернулся к грузинам.

– Нужно поднять всех полицейских, кого только можно, и заблокировать все дороги, ведущие в сторону России. Я уверен, что русские движутся именно туда. Проверять все грузовики и даже легковушки. Вы уже сделали это? – спросил он Наури.

– Частично, – мрачно ответил тот. Ему явно не нравилось, что здесь всем распоряжаются американцы, но он не мог игнорировать прямой приказ президента.

– Мы не должны позволить им выбраться из страны, – отрезал Саймонс.

– И нужно поднять в воздух все вертолеты, как военные, так и полицейские. Пусть ищут их с воздуха, – добавил Картер, посмотрев сначала на Наури, затем на полковника грузинской армии, стоявшего рядом.

– Кого хоть искать-то надо? – спросил тот.

– Два грузовика, движущихся в сторону России, – удивленно ответил Картер, явно не понимавший сути вопроса.

– Скоро совсем рассветет, и на дорогах будет целая куча различных грузовиков, едущих и в сторону России, и обратно, и вообще в любую сторону. Как мы узнаем, что это именно те грузовики, которые нам нужны? – спросил грузин.

– Не знаю! – раздраженно ответил Картер. – Расспросите выживших, может, они подскажут какие-то приметы. И начинайте поиск с воздуха как можно быстрее, пока не поздно.

– Хорошо. – И военные с полицейскими отошли в сторону, отдавая по радио команды своим подчиненным.

– Нам нужно создать какой-то общий штаб для сбора информации и координации действий, – сказал Саймонс, когда они закончили отдавать указания.

– И группу быстрого реагирования для их задержания, – добавил Картер. – Тут явно были профессионалы, причем с тяжелым оружием. Обычным полицейским их не взять.

Наури окинул взглядом дымящиеся корпуса зданий.

– Здесь штаб делать бессмысленно, – произнес он. – Сюда надо прислать криминалистов, пусть собирают улики. Штаб лучше организовать у нас в управлении. И я прикажу держать наготове наши группы захвата.

– Я думаю, тут лучше справятся армейские специалисты, – возразил Картер. – Мы должны собрать два-три взвода из наших людей и держать наготове вертолеты для них, – обратился он к Саймонсу. Тот согласно кивнул. – Но вы тоже держите наготове свой спецназ, – повернулся он к грузинскому военному.

– Хорошо, – кивнул тот.

– Делайте, что хотите, – махнул рукой Наури и пошел к своей машине.

Грузия, 17 ноября 2007 года

Два грузовика, не включая фар, неслись во тьме по дороге. Танайлов изучал карту. Прошел уже почти час с того момента, как они уехали от «Гочелии»; небо на востоке начало светлеть. Из-за задержки с выходом к санаторию они уже не могли вызвать вертолеты для эвакуации. Так что придется действовать по запасному плану и сутки прятаться на грузинской территории.

– Сейчас будет проселочная дорога. Свернешь налево, – сказал он водителю.

Они свернули и поехали, петляя по горной дороге в малонаселенном горно-лесистом районе Грузии. Примерно через двадцать минут Танайлов приказал свернуть в лес. Они отъехали примерно на пятьдесят метров от дороги. Дальше проехать было просто невозможно.

Танайлов вышел из машины.

– Так, быстро вылезаем и маскируем машины, – приказал он.

Его бойцы быстро повыпрыгивали из кузова и вытащили несколько серо-черных маскировочных сетей. Через несколько минут машины были надежно укрыты. Танайлов вышел на дорогу и посмотрел в сторону схрона. Отлично. Даже если приглядываться, различить их почти невозможно. Сверху их тоже вряд ли обнаружат. Они переждут здесь день, а ночью за ними прилетят вертолеты и заберут вместе с американскими установками и пленным.

Майор вернулся к машинам.

– Как раненые? – спросил он Игоря Литвинова, медика отряда.

– В целом все более-менее нормально. Один день все нормально продержатся.

– Отлично. Самое время позавтракать. Затем первое отделение заступает на дежурство – четыре часа. Остальные могут спать. Затем дежурят второе и третье отделения, – скомандовал Танайлов.

Бойцы перекусили сухпаем, затем первое отделение рассыпалось вокруг лагеря, наблюдая за подходами к нему. Бойцы двух других начали укладываться спать. Танайлов задумчиво прислонился к борту одного из грузовиков. Пока все шло неплохо. Но еще ни одна операция не прошла точно так, как ее планировали.