Лимитерия

— Ой, да ладно вам, ребят, — скромно смутился Бёрн, от неловкости почёсывая затылок. — Без команды я бы не справился.

— Это только часть того, что я умею, — а вот Элли не скромничала, чем развеселила Эса и Юлию. — Когда вы станете Абсолютами, я обязательно научу вас волшебному режиму.

— Хочешь сказать… — у парочки тут же загорелись глаза от услышанного.

— Всё верно, мои милые! Я сделаю из вас сильных охотников.

— УРА-А-А! ЭЛ, ТЫ САМАЯ ЛУЧШАЯ! Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!!!

Смог стоял в одиночестве, глядя на Элли и Бёрна, которые были окружены вниманием друзей. А к нему никто не подошёл, поскольку ребята сторонились его. Но он ни на кого обиду и не держал, поскольку понимал, что им никто не будет восхищаться. А Смогу этого и не нужно было. Главное, что они совместно уничтожили Триггера и, наконец, вернулись к своим товарищам. А большего ему и не надо.

Второй лимитериец закрыл глаза и задумчиво вздохнул. Будь здесь сейчас Блейз и Зеро, они бы точно подошли к нему (первая — абсолютно). Но он остался без своей команды, и даже более того — без своих боевых друзей. Вниманием и восхищением будут одарены лишь Элли и Бёрн, поскольку друзья ими действительно гордятся, как настоящими героями. А Смог никогда не был героем. Всего лишь мрачный антигерой, который просто желал смерти Триггеру. Наёмник нанёс ему последний удар, отомстив за смерть Блейз и самопожертвование Зеро. А заодно и за родного брата, который страдал по вине Триггера.

— Ты молодец, сынок!

Смог открыл глаза и посмотрел на Хана, который убрал волшебный шар и подошёл персонально к нему.

— Ты действительно настоящий король Лимитерии! — с улыбкой изрёк Хан, испытывая за него гордость. — Для меня честь находится рядом с одним из сынов Евпатия. Ты полностью унаследовал его характер, мальчик мой!

— Что ж, благодарю тебя, дядя, — тихо ответил Смог, после чего закрыл глаза и скрестил руки на груди. — Только в этом поступке нет никакой чести. Я всего лишь убил своего врага!

— Нет, есть! — послышался уже другой, женский голос.

Второй лимитериец снова приоткрыл глаза и увидел Алису, которая вышла из-за спины Хана и подошла к нему. В синих, нежных глазах плескалось самое настоящее и искреннее восхищение, которое смотрело прямо на тёмного принца.

— Ты защищал нас не меньше Элли и Бёрна. Ты… ты… я даже не знаю… ты настоящий герой! — восторженно промурлыкала Алиса, смотря на второго лимитерийца взглядом истинной фанатки. — Ты был очень отважным, храбрым и несокрушимым! Я даже не знаю, как тебе выразить свой восторг.

— Лучше замолчи и прекрати говорить эту ерунду, — холодным голосом изрёк Смог, тем самым потушив радость эрийки. — Никакой я не герой и уж тем более никогда им не буду. Всё, чего я желал — это убить своего врага. Больше ничего! Так что оставь свой восторг для своих сестры и брата.

0. На похвалу Бёрн ответил довольно скромно, хотя ему очень были приятны слова охотников. Элли напротив — приняла похвалу как должное, но это никого не удивляло. Таков уж характер синеволосой эрийки — стервозный. А вот Смог отреагировал без всякого тепла, по-прежнему обжигая холодом тех, кто пытался сказать ему что-то хорошее. Это, конечно, тоже неудивительно, поскольку охотники знали, каков характер Смога. И всё же его слова для Алисы прозвучали очень обидно, из-за чего девушка перестала улыбаться. Хан тоже убрал улыбку, задумчиво опустив глаза вниз.

— Я не буду с тобой спорить, Смог. Но и соглашаться с твоими словами не стану, — упёрто возразила Алиса, хотя слова тёмного принца сильно обидели её. — Когда ты сражался с врагом, я видела не жестокого убийцу, а настоящего героя.

— Я не…

Однако не договорил, потому что Бластер развернулась и быстро стала уходить в противоположную сторону, подходя к остальным. В этом не было ничего такого, однако Смог удивился подобному действию с её стороны. Обычно Алиса была сдержанной и пыталась переубедить его в излишне мрачных суждениях, но сейчас эрийка махнула на наёмника рукой. Это совершенно на неё не похоже было…

— Зря ты так, сынок, — мягко улыбнулся Хан, хотя ему было тоже грустно. — Девушка искренне восхищается тобой.

— Второй лимитериец не нуждается в чьём-либо восхищении, — мрачно отмахнулся Смог, после чего отвернулся и закрыл глаза. — Я убивал эту тварь не для того, чтобы мной потом восхищались.

— Смог, ты слишком категоричен. Её восхитило не то, как ты убил Триггера, а то, с какой отвагой ты…

— Она слишком наивная, раз видит во мне героя. Я никогда им не был и не буду! Если эта эрийка пытается через похвалу подружиться со мной, то пускай катится со своими планами к чёрту. Я сам по себе: камень-одиночка.

Хан грустно посмотрел в спину тёмного принца, но тот замолчал. Взрослый лимитер был достаточно мудрым человеком, поскольку повидал за свою жизнь многое. Смог никого не собирался впускать в свою душу, и именно поэтому он вёл себя очень грубо по отношению ко всем. Хан понял, что Лимит стал ещё больше жестоким из-за смерти Блейз. Именно она обожгла его ещё сильнее, вернув в прежнее состояние озлобленности. У него нет друзей среди выжившего отряда; вообще никого нет, кроме родного брата. Жизнь закалила наёмника и сделала его очень сильным, но вместе с этим ещё и жестоким.

— Знаешь, Смог… — Хан на секунду замолчал, но потом улыбнулся и договорил: — Если ты ответишь ей взаимностью, она точно вылечит твою душу.

Прежде чем второй лимитериец успел открыть глаза и окатить мудрого лимитера мрачным взглядом, тот уже ушёл к остальным, оставив наёмника в одиночестве. Хотя это и не удивляло тёмного принца, ведь он знал, что его никто не будет поддерживать. И это не обижало его. Юноша и сам в какой-то мере был рад, что его оставили в одиночестве наедине с мрачными мыслями. Пускай идут, эти люди ему не нужны!

Если ты ответишь ей взаимностью, она точно вылечит твою душу…

Смог задумчиво посмотрел вниз, тяжело вздыхая. Единственное, что еле-еле поддерживало в нём человечность — это наличие Хога, которому сейчас приходилось очень плохо. О посторонних людях и речи быть не могло. Они на своей волне, он — на своей. Смог всегда смотрел на мир холодными глазами, а его действия никогда не несли миролюбие. Только жестокость! Только боль! Алиса была слишком противоположной для него по характеру, поскольку в её глазах действительно было тепло, нежность и много ласки. Только вот это до безумия раздражало второго лимитерийца. Смог — это не миролюбивый и добродушный Хог. Ему, в отличие от брата, не нужны были друзья.

По крайней мере, он старался в это верить…

— Пиу-пиу!

3. Охотники — даже Смог — перестали думать о своём и посмотрели в сторону Пряника, который отчаянно махал лапками. Единственный, кто по-прежнему не забывал о том, в каком сейчас состоянии находится Хог.

— У него сильный упадок температуры, — сказала Аврора.

— Господи, да он холодный! — встревожилась Элли, прикасаясь к ледяной щеке Хога. — Что произошло, пока нас не было?

— Ничего, но братану от этого легче не стало, — вздохнул Эс, опустив голову. — Пока вы там буцкали Триггера, я поддерживал пламя, чтобы он не мёрз. Но этого мало.