Лимитерия

— Оу… Глаз. Мм… Я представляю, как это она будет делать. Элли закроет дверь после нашего ухода, затем толкнёт Хога на кушетку, а потом сядет на него сверху. Затем Элли наклонится чуть ближе и коснётся своей грудью его лица, а губы Хога скользнут по её ключицам и… и… ИХА! ДА-А! ДОЛОЙ СТЕСНЕНИЕ, ПОРА БРАТЬСЯ ЗА ОСЕМЕНЕНИЕ! ИХА, Я РИФМАЧ, АХ-ХА-ХА!

— ДЕБИЛ! — Юлия сразу же спустила подзатыльник Корту, отчего тот испуганно прикрылся руками. — ТЫ ЧЕГО ОРЁШЬ НА ВЕСЬ КОРДОН?

— Ауч! Я вообще-то Орфику объяснял позицию взрослых интересов, хе-хе. А то этот малолетка какой-то… в себя засунутый.

— Сестра не будет заниматься делами позора! — покраснел от стыда Орфей, ненароком представивший себе эту картину. — Это ты, урод, всё выдумал и рассказываешь так, чтобы я испугался.

— Нет, право ваше, ребят, я просто так… мысли вслух, ха-х. Да уж… А глазик-то она ему залижет… горячим язычком.

— СВОЛОЧЬ, ЗАТКНИ СВОЙ РОТ!

Орфей кинулся с кулаками на Эса, парни свалились со стульев и началась драка.

3. Когда остальные вышли из кабинета, Элли приступила к работе. Девушка смочила спиртом ватку и поднесла её к лицу хэйтера. Тот перепугался и выставил вперёд руки, не пропуская эрийку дальше.

— Успокойся, я всего лишь смою кровь, — хмуро сказала Элли.

Хог слабо верил в «доброту» Эрии, однако постарался не сопротивляться (хотя желание сбежать в нём пылало пожаром). Впрочем, синеволосая не обманула своего неприятеля — ватка действительно касалась лишь щеки и смывала кровь, а в глаз она не лезла. Постаравшись всё же довериться лидеру, Хог перестал напрягаться и расслабился, устремив уцелевший левый глаз в потолок.

Да уж, сегодняшний день знатно потрепал команду «Серп», с этим нужно было согласиться. Да ещё и эти ненавязчивые картины с участием лимитеров и фашисткой свастики, у которых не было объяснения. Но больше хэйтера интересовали помехи: они появлялись ровно тогда, когда должна была появиться какая-нибудь важная фраза… Важная… Да ещё и это странное сочетание двух семейств: лимитер и эрийка, благодаря которым получился лимитериец. Что всё это значило?

А ведь Хог и не знал, как он получил Абсолютную Скорость и остался при синем карио. Не знал и того, откуда он родом, кто его родители и откуда он вообще знает своё имя. Помнил только, что впервые очнулся у какой-то старенькой бабушки в десять лет, при имени, при фамилии (настоящей или фальшивой), при возрасте, да при силах. Тогда он был напуган до смерти, был бледным и вздрагивал от каждого шороха. Именно та самая бабушка, которая была простой жительницей станицы Новоминской, помогла ему оправиться от тяжёлых переживаний, раздумий и боязни амнезии, и поставила его на ноги…

Правда только… умерла она через год, а родственники её вместо того, чтобы пустить слезу, лишь спросили: «А на кого дом в завещании записан?». Именно в тот самый момент Хог стал относиться к богатым и лицемерным людям грубо и неуважительно. Одиннадцатилетний Хог пытался просить помощи у союза «Медведь», но молодые офицеры лишь ухмыльнулись и выкинули его на улицу со словами: «А-ха-ха-х, бомж. А-ха-ха! Придурок с фиолетовыми глазами!». И Хог понял с раннего детства (того, в котором очнулся), что нельзя ни на кого полагаться, а нужно брать и делать самому.

Элли закончила смывать кровь с щеки хэйтера и слегка подула на глаз Лимита, чтобы проверить, запеклась ли кровь на его ресницах или нет. И только потом обратила внимание на то, что Хог сейчас не смотрит никуда. Точнее, вообще находится не в этой комнате мыслями. По его целому левому глазу можно было понять, что парень сейчас вспоминает далеко не самые приятные моменты из своей жизни… или просто задумался над сегодняшним событием.

— Ну и где же твои вечные «чёрные» шуточки? — деловито поинтересовалась Элли, занявшись очищением ресницы хэйтера от запёкшейся крови. — Стоило повредить глаз, как желание веселиться сразу пропало? Что ж, теперь я знаю рецепт твоего упокоя.

— Оставь мою прелесть в покое, — вздохнул Хог и вернулся в реальность мыслями. — Своими рецептами ты мне только глаза попортишь, а они у меня красивые.

— Да что ты говоришь?! Интересно, чем это они у тебя красивые?

— Фиолетовым цветом, ха-ха!

Элли хмыкнула, но в какой-то степени была согласна с Лимитом. Всё же фиолетовый цвет — редкий цвет, особенно если дело касалось глаз. И Хог был первым человеком, цвет глаз которого был фиолетовым. Вот только жаль, что достался этот цвет не какому-нибудь уважаемому человеку, а самому настоящему полудурку с дебильной рожей… лимитеру.

— Ах да, я, кстати, сегодня в Берлине был, хе-хе! — ухмыльнулся Хог. — Но там почему-то были лимитеры и какая-то эрийка. Ах да, ещё пацан там был, чем-то похож на меня, кстати. Только вот цвет волос у него был зелёный — я кончиков имею в виду, — а глаза я не видел. Малой такой — взяло б, да сдохло.

Хэйтер засмеялся, а вот Элли… напряжённо выдохнула, стиснув зубы. Сам разговор о лимитерах ей был неприятен, а когда она услышала про эрийку — вообще разозлилась. У неё была причина ненавидеть представителей «зелёного» народа, да и не отличалась Элли оригинальностью от своего «красного» народа. Но Лимит не обратил внимания на напряжённые скулы на лице девушки и продолжил:

— Собственно, как всё началось-то. Я решил осмотреться, но когда увидел свастику, перепугался. Дал драпу и остановился на рынке, где какая-то лимитерка покупала руну… блин, забыл название. Что-то с войной связано было. Так вот, потом резко меня переносит на начало, а там такая бодяга была. Что-то связанное было с лимитерами и эрийцами, а ребёнок с зелёными кончиками волос у своей мамы-эрийки спрашивал про что-то. Но… Странно было то, что эта эрийка назвала его не лимитером, а лимитерийцем. В чём подвох, понять мне трудно — я тупой, тут всё серьёзно. Эм, вроде бы, про национализм. Блин, уже и забыть успел некоторые детали. Но потом я слышал незнакомые мне голоса, и говорили они лишь два слова: «Лимит» и «Эрия». Блин, знаешь, если вообще сложить эти два названия — ну, Лимит и Эрия — получается «Лимитерия». А, и ещё…

4. Болтовня внезапно прекратилась, потому что Элли резко прекратила заниматься лечением глаза хэйтера и схватила его одной рукой за горло и сдавила намертво. Тот поперхнулся воздухом и вздрогнул от неожиданности, выпучив здоровый глаз и перестав улыбаться. Элли смотрела ему в лицо, но никакой шутливости в рубиновых глазах не было. От них исходили холод, мрак, злоба, ненависть и ярость. Хватка пальцев начинала усиливаться, и это совершенно не было похоже на шутку. Парень не на шутку перепугался.

— К… Кэп… — прохрипел от нехватки воздуха Хог и схватил обеими руками её за запястье. — Ты… кха… ты чего?

— Закрой рот, ничтожество! — мрачно прошипела Элли, пылая аурой ненависти. — Твои никчёмные стереотипы меня уже утомили! Если ценишь свою жизнь — молчи и не рассказывай мне про своих лимитеров!

— Элка… Кха… Д… Да что с тобой? — Лимит всё же освободился из стальной хватки и приготовился в случае чего первым бить в голову. — Я же сейчас нормально с тобой разговаривал, кха-кха! Без юмора, без приколов всяких. Что на тебя нашло?