Лимитерия

— Мне не жаль солнечных дней, которых я не увижу. Мне не жаль приятного ветерка, которого я никогда не почувствую. Мне жаль, что я больше никогда не смогу посмотреть в твои глаза, — искренне улыбнулась Элли, после чего её глаза полностью заплыли кровью. — Мне… мне искренне жаль, я больше никогда не вижу тебя, и не смогу наблюдать за тем, как… как ты становишься… счастливым…

И она умерла. Прямо на его руках. На горе, которую повсюду окружало кровавое пламя. Под багровыми небесами, сверкающими красными молниями. Умерла, но в руках того, кого безмерно любила при жизни. Элли его ни в чём не винила, ведь нельзя обвинять человека, который благородно и честно не может принять не взаимные чувства. Хог был искренен с ней, и за это она его обожала, выделяя на фоне других ярким, слепящим глаза, прожектором.

Но этого больше никогда не будет.

Потому что её больше никогда не будет.

— Прости меня… — прошептал Хог, прижимая мёртвое тело к своей груди. — Прости меня… прости меня…

В этот момент всё, чего желал Лимит — это навсегда потерять память, чтобы никогда не вспоминать этого ужаса. Своими руками он погубил и своих друзей, и свою возлюбленную, так и не ответив ей взаимностью. Чувство вины никогда не оставит его в покое. Хог мог сколько угодно оправдывать себя перед самим собой, но от этого ему не становилось лучше. Команда «Серп» была для него семьёй, и её же первый лимитериец отправил под нож. Он всех убил!

Приоткрывая глаза, Хог увидел преобразовывающиеся ноги, а когда поднял взгляд, то столкнулся с хищной, победной улыбкой того, кого ненавидел всей душой.

— Сайонара, урод! — возрадовался Триггер, накладывая на королевскую печать Лимита фиолетовый цвет.

Страйдер прорычал и принялся со скоростью света махать здоровыми кулаками, что, кстати, было бесполезно. Супер Хог попросту появлялся в разных местах, уходя из-под ударов. Затем вытянул руки и создал мощный энергетический купол, который впоследствии взорвался и не слабо припечатал Страйдера. Потом размахнулся и выстрелил тремся разноцветными стрелами, которые врезались при столкновении с монстром. Когда Страйдер начал лучевой обстрел, Супер Хог полетел вперёд и нанёс ему удар-троечку. Несмотря на разницу в габаритах, монстр ещё как прочувствовал эту атаку, а когда Лимит произвёл мега-сокрушительный апперкот — и вовсе улетел в другую сторону Зазеркалья.

Обдав себя разноцветным огнём, Супер Хог полетел вперёд и, маневрируя все преграды, влетел в пятый глаз Страйдера, уничтожая его…

— Ли… ец… то… Ты… Лимит… Лимитериец, ты вообще здесь?

Зрение начало медленно восстанавливаться, поэтому Хог не сразу понял, что перед его глазами мелькает рука Элли. Девушка уже вторую минуту пыталась вернуть хэйтера в реальность, используя щелчки и хлопки по плечу. Эрийка выглядела напряжённой и слегка встревоженной, ибо несмотря даже на вражду, поведение Лимита её немного насторожило. Они поговорили совсем немного, а потом Хог замолчал. Поначалу Элли подумала, что тот вновь решил отшутиться от реальности, но когда перевела на него взгляд, то даже вздрогнула. Хог был бледным с лица и сидел без движения, а фиолетовые глаза потускнели и смотрели в одну точку.

Но видения оставили Лимита в покое, после чего парень сощурился и стал протирать глаза. Новость о лимитерийских традициях сильно отразилась на его невозмутимом спокойствии, из-за чего хэйтер выглядел неважно. Волонтёр прожил всё своё детство на улицах, питаясь ворованным, и не знал ни проблем, ни хлопот. Одиночка, которому суждено было в будущем возродить Лимитерию и продолжить то, что создал Евпатий…

Но кто такой Хог? Несмотря на королевскую историю, в душе он не чувствовал себя принцем, а уж тем более будущим королём. Слишком долго Лимит прожил одиночкой, скитаясь по улицам, чтобы окончательно отвыкнуть от того, что ему предначертано изначально. Всё было слишком запутано, из-за чего голова Хога в буквально смысле раскалывалась на части.

— Скажи мне, Хог, но только честно, — напряжённо выдохнув, Элли снова посмотрела на него. — Ты… действительно ничего не помнишь?

— Ни на грамм, — тихо ответил Хог, после чего помотал головой, пытаясь привести свои мысли в порядок. — Месяца два назад увидел видение, в котором я впервые столкнулся с девятилетним собой и своей ма… м-мамой.

На последних словах его голос дрогнул, из-за чего парень замолчал. Реакция хэйтера уже дала понять эрийке, что он не врёт: слово «Мама» далось ему нелегко, когда как другие произносили его спокойно и без дрожи. И Элли была такой же, как и Хог: несмотря на множество отличий, именно это слово они не могли произнести спокойно и легко. Потому что эрийка не виделась с Марией четырнадцать лет, а лимитериец совершенно не помнил Елену.

Девушка медленно поднялась из-за стола и подошла к настенному шкафчику, затем вытащила оттуда два хрустальных бокала с бутылкой вина и вернулась обратно. Лимит приподнял голову и посмотрел на синеволосую, которая откупорила бутылочку и посмотрела в ответ на хэйтера. Продолжая молчать, она разлила каждому до середины, после чего села за стол и взяла один бокал.

— На меня алкоголь не действует, а вот тебя точно свалит с ног, — хмуро предупредил Хог.

— У меня стресс, поэтому не желаю ничего слушать, — ответив, Элли одним глотком выпила содержимое, после чего шумно выдохнула. — Нет, ну, а что? Тебе, значит, можно пить, хотя ты ещё несовершеннолетний, а мне, значит, нельзя, да? Только потому, что я лидер?

— Причём тут это?

— Да притом! Ты пришёл в мою команду… для чего? Чтобы заявиться как принц Лимитерии, когда моя жизнь начинает налаживаться, да?

— Кэп, я…

— Ни слова больше, хэйтер! — эрийка выпила ещё один бокал, после чего зло сверкнула огнём в глазах. — Мне плевать, что ты предначертан мне в будущем, понял? Мне не нужны эти проклятые традиции, из-за которых может разрушиться моя жизнь. Кто-то уже решил всё за меня, даже не спросив, а хочу ли я выходить замуж за принца Хога. Да пошло всё к чёрту!!!

Синеволосая резко вскочила из-за стола и ударила по нему кулаками, яростно поглядев на волонтёра.

— ЗАЧЕМ ТЫ ВООБЩЕ ПОЯВИЛСЯ В МОЕЙ ЖИЗНИ? ЖИЛА СЕБЕ СПОКОЙНО, ЖИЛА, И ТУТ НА ТЕБЕ — СВАЛИЛСЯ ОЧЕРЕДНОЙ УРОД НА МОЮ ГОЛОВУ! Я С САМОГО НАЧАЛА ПОЧУВСТВОВАЛА ЧТО-ТО НЕЛАДНОЕ, ВПЕРВЫЕ УВИДЕВ ТЕБЯ, А СЕЙЧАС ОКОНЧАТЕЛЬНО УБЕДИЛАСЬ, ПОЧЕМУ НЕНАВИЖУ ТЕБЯ ВСЕЙ ДУШОЙ! ЧТО ТЫ ТАК СМОТРИШЬ НА МЕНЯ? ДОБИЛСЯ СВОЕГО В ПОЕЗДЕ, ДА? Я РАДА! А ТЕПЕРЬ ПРОВАЛИВАЙ С ГЛАЗ МОИХ ДОЛОЙ! КАКАЯ ЖЕ Я ДУРА, ЧТО ПОНАДЕЯЛАСЬ НА ТЕБЯ! ДУМАЛА, ТЫ ПОМОЖЕШЬ МНЕ ИЗБЕЖАТЬ «КРУГОВОРОТА», А ПОЛУЧИЛОСЬ СОВЕРШЕННО НАОБОРОТ! Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, ХОГ ЛИМИТ! ТЫ — ОШИБКА, КОТОРОЙ НЕ ДОЛЖНО СУЩЕСТВОВАТЬ! ПОШЁЛ ТЫ К ЧЁРТУ!!!

Выпустив пар, Элли скрипнула зубами и продолжила яростно смотреть на хэйтера, который выслушал все обвинения… молча. На его глаза упала тень, из-за чего синеволосая в данный момент не могла понять, о чём сейчас думает Хог. Она ждала, что он встанет и начнёт орать на неё в ответ, обвинять во всём, ненавидеть и даже попробует ударить. Нет! Юноша молча принял высказанное на свой счёт, и это ещё сильнее злило девушку.

Хог неожиданно поднялся из-за стола, и Элли уже интуитивно приготовилась к худшему. Однако хэйтер сделал шаг и… прошёл мимо неё, не проронив ни слова. Стиснув зубы, эрийка последовала в гостиную за ним и заметила, что лимитериец подошёл к входной двери и остановился напротив неё. Его кулаки были сжаты.

— Ты права — меня не должно существовать вообще. Но я существую, а значит, жизнь приготовила для меня немало испытаний. Я не помню своих родителей, не знаю традиций, да и прожил всю жизнь в одиночестве. Но раз я будущий король Лимитерии, то вот моё первое пожелание, — вздохнув, Хог обернулся через плечо и спокойно посмотрел на девушку. — Ты свободна, Элли! Я хочу, чтобы ты не следовала традициям, а была счастлива той жизнью, которую выберешь сама. Вот и всё.

И подался к дверям, чтобы оставить в покое эри-венерийскую принцессу. Она права: он — ошибка! У него нет ни родителей, ни прошлого, ни воспоминаний — вообще ничего нет. Словно его взяли из ниоткуда и заставили жить той жизнью, которая была написана как будто по сценарию. И Хог плавно следовал каждому указу судьбы, пока однажды не прокатился на поезде вместе с Элли. То, что произошло между ними — чистейшей воды случайность. Первый лимитериец и сам не мог понять, что это было: желание унизить, инстинкт победителя или внезапно вспыхнувшая страсть. Будь у Хога выбор, он бы перемотал время обратно и изменил тот фрагмент, чтобы никто из них не чувствовал себя виноватым.