«Лимонка» и пять «лимонов»

— Андрей.

— А твоего кореша — Костя, я уже понял, — зек осклабился. — Кирпич велел меня прямо к нему доставить, да?… Ты бы снял с меня браслеты, а то неудобно в них, ей-богу.

— Я не могу снять с вас наручники, — сухо сказал Андрей. — У меня нет ключей.

— А у кореша есть?

— Не знаю. Наверно, тоже нет.

Хлопенков тихо заматерился.

— Как же их снять?

— После будем думать, а сейчас надо убраться подальше отсюда.

На дороге показался крытый грузовик «Газель». Константин вышел на самую середину проезжей части и поднял руку. Грузовик затормозил. Из раскрывшейся двери высунулся рябоватый мужчина лет тридцати пяти.

Константин показал ему красные корочки.

— Управление внутренних дел, старший лейтенант Ярошенко, — официальной скороговоркой представился он.

— Подбросить, что ль, надо? — спросил мужчина.

— Угадал. Сам куда едешь?

— Да в Шарапово, цемент везу.

Константин вскочил на подножку и заглянул в кабину. Кроме шофера, там сидел парень лет восемнадцати.

— Со мной ещё двое, — сказал Константин и, обернувшись к деревьям, негромко свистнул.

Игнатов с Хлопенковым подбежали к машине. Андрей тоже показал шофёру удостоверение.

— Мы с сержантом только что задержали особо опасного преступника, — понизив голос, сообщил водителю Константин. — У тебя место в кузове есть?

— Найдётся.

Увидев автомат на груди Андрея и наручники на руках Хлопенкова, шофёр занервничал. Попутчики ему явно не нравились.

Андрей с зеком забрались в кузов. Константин уселся в кабину.

— Езжай пока прямо, — велел он водителю. — Остановишься, где я скажу.

«Газель» покатила вперёд.

На дороге машин почти не попадалось, только пара легковушек промчались навстречу. У Константина ёкнуло сердце, когда он заметил в одной из них блюстителей порядка. Но милицию, к счастью, «Газель» не заинтересовала.

— Щас должно ливануть, — нарушил затянувшееся молчание водитель. — Не знаю, приедем в Шарапово до дождя, аль нет.

— А далеко до Шарапово?

— Стало быть, ещё километров пятнадцать.

Какое-то время Константин молча смотрел на мелькающие тёмные деревья.

— Стой, — вдруг сказал он. — Тормозни у обочины. Вы оставайтесь здесь, а я схожу переговорю с товарищем.

Грузовик остановился. Константин вылез и подошел к кузову. Встревоженный неожиданной остановкой, оттуда высунулся Андрей. Константин сделал ему знак оставаться в машине. Сам он отошёл к деревьям и достал мобильный телефон. Андрей понял, что он звонит полковнику.

Наконец Константин снова подошёл к кузову.

— Вылезай, — сказал он Хлопенкову. — Разговор есть. А ты пока оставайся здесь, — обратился он к Андрею. — Мы сейчас вернёмся.

— А в чём дело? — спросил Андрей.

— Мне надо поговорить с мужиком наедине.

Игнатову такая секретность не понравилась. После всего, что случилось, брат мог бы быть с ним пооткровеннее. Однако спорить не стал. Конечно, он выскажет Константину всё, что думает по поводу сегодняшнего дела, но позже. А сейчас не тот момент.

Хлопенков, поддерживаемый Андреем, вылез из кузова, и они с Константином уединились под деревьями. Андрею были видны их силуэты. Константин закурил и дал закурить зеку. В сумраке плавали огоньки сигарет. Андрей, глядя на них, тоже закурил.

Иногда до него долетали их голоса, но ничего разобрать было нельзя. Брат что-то доказывал уголовнику, причём заметно было, что он нервничает.

Неожиданно окружающий лес встрепенулся, зашелестел. Начался дождь. По дерюжной крыше кузова забарабанили первые крупные капли. Где-то вдали с карканьем поднялась стая ворон. Переговоры Константина с Хлопенковым явно затягивались. Временами брат отходил от зека и переговаривался по мобильному телефону с полковником. А был момент, когда он схватил зека за грудки и начал трясти, потом ударил по лицу.

Нервозное состояние брата передалось Андрею. Уходило драгоценное время. Их ищет милиция, а они торчат тут, совсем близко от станции, где остались два трупа, и рискуют быть замеченными первым же патрулём. Однако брата не окликал. Сидел в машине и ждал. Он уже понял, что у дядюшки с Константином что-то сорвалось. Планы пошли наперекосяк.

К кузову несколько раз подходил мокрый взъерошенный водитель, спрашивал, когда поедем. Андрей отмахивался от него.

Дождь поливал уже вовсю, когда Константин с Хлопенковым, наконец, вышли из-под деревьев и подбежали к грузовику.

Константин тяжело дышал, его лицо дёргалось от ярости и досады. Он подгонял Хлопенкова пинками и тихо матерился. Зек сутулился, вжимал голову в плечи. При этом выражение у него было как у партизана на допросе: бейте, пытайте, но ничего не скажу.

Константин втолкнул Хлопенкова в кузов.

— Короче, так, — сказал он наклонившемуся к нему Андрею. — Сейчас едем в Бронницы.

— На хрена?

— Так надо. Этому обормоту, — Константин кивнул на Хлопенкова, — захотелось навестить свою бабу. Михалыч дал добро.

Андрей покачал головой.

— Как хочешь, но мне всё это не нравится.

— Мне тоже, поэтому следи за ним в оба, — и Константин бегом бросился к водительской кабине.

Грузовик тронулся.

Глава 6

Мешки с цементом занимали почти половину кузова. Хлопенков сидел на одном из них, подальше от пятна света, сочившегося из разрыва в дерюжном занавесе. Зек выглядел сплошным чёрным силуэтом, только наручники блестели в единственном достававшем до него луче. Андрей с автоматом на коленях сидел у самого занавеса.

Какое-то время ехали молча. Машину встряхивало на колдобинах.

— Значит, в Бронницы едем? — нарушил молчание Игнатов.

— Про бабло не скажу, пока Оксанку не увижу, так и знайте, — вдруг заговорил зек упрямым голосом, как будто всё ещё продолжал разговор с Константином. — И не ждите! Я, может, это из-за неё на преступление пошёл, на зону попал, а она щас с новым хахалем любовь крутит, сучка. Я шкурой из-за неё рисковал, а она щас блядует, понимаешь, нет?

Андрей всмотрелся в него.

— Нет, не пойму что-то, — сказал он.

— Слушай, корешок, дай закурить.

Игнатов сунул ему в рот сигарету, щёлкнул зажигалкой. Зек жадно затянулся.

— Как же это так — из-за бабы? — осторожно поинтересовался Андрей.

— Пожить с ней хотел нормально, — Хлопенков выдохнул дым и подался к собеседнику всем телом. — Ну, нормально, понимаешь, чтоб квартира в Москве, машина, в ресторан можно сходить, в загранку поехать…

Андрей усмехнулся.

— Для такой жизни нужны бабки.