Линия раздела

Было время, когда Кирилл считал, что Борис Иванович Рощин -- и есть его настоящий отец. Своего настоящего отца он не помнил, нового считал и называл отцом. А когда потихоньку, шаг за шагом, правда все же вылезла наружу, перестраиваться не имело смысла. Это бы только маму травмировало. Поэтому нового маминого мужа Кирилл, даже мысленно, про себя, называл отцом. Так и повелось – «отец нынешний», «отец настоящий».

Впрочем, мама никогда и не лгала. Просто было время, когда она не доносила до сына всей правды. Мама не умела лгать, и лукавить не умела тоже. Она и отцу высказывала все, что думает. Его это злило порой, но маму он любил. По-настоящему. Наверное, он любил и Кирилла. Просто его любовь была, как и он сам, своеобразной.

Конечно, можно было бы давно найти девушку, жениться, покинуть дом и зажить самостоятельно. Но слишком многое мешало Кириллу встать на этот путь. И ответственность перед матерью, и невозможность жить с кем-то, по-настоящему не любя. Сложно все. Кирилл понимал, что другие проще на это смотрят, но он не мог.

На полпути до КПП полигона, у Вадима Семеновича в кармане зазвонил телефон.

– - Отец твой, -- глянув на экран дешевого мобильника, сообщил Вадим Семенович. – Ты свой выключил что ли?

– Нет... – Кирилл пожал плечами.

С недоуменным видом Вадим Семенович нажал кнопку принятия вызова.

– - Да, Боря, -- произнес он. – А, понял. Ну, хорошо, что все срослось. Понял. А то думаю чего ты мне звонишь, а не ему. Хорошо!

Он сунул телефон обратно в карман и сообщил:

– - Надо тебе поторапливаться. А потому, бегом марш!

– - Что еще случилось? – с недовольным видом поинтересовался Кирилл, переходя на бег.

– - Отец согласовал вылет спецборта. Так что в отпуск вы убываете не просто сегодня, а прямо сейчас. Отец с мамой уже в пути, сейчас заедут за тобой на служебной машине. И в аэропорт. А там море, солнце, красивые девушки.

– - Вот зараза! – Кирилл нахмурился еще больше.

– - Что не так, Кирюша?

– - Думал, сорвется этот идиотский отпуск.

– - Зря ты так, – с укором сказал Вадим Семенович.

Кирилл хмыкнул, потом спросил:

– - Я хотя бы душ успею принять?

– - Если поторопишься.

В душевой вода, как обычно, была не горячей, а теплой – для удовольствия под таким душем не постоишь. Так что Кирилл, наскоро обмывшись и переодевшись, сунул сменную одежду в рюкзачок и вышел наружу. Полигон был обнесен глухим бетонным забором, с колючей проволокой, идущей по верху. Кое-где к шипам прицепились принесенные ветром пластиковые пакеты, давно разорванные и выгоревшие на солнце. Они развевались, подобно вымпелам на корабельном флагштоке.

Вдали виднелось одноэтажное здание КПП с плоской смоленой крышей. Стоящий у шлагбаума Вадим Семенович, увидев Кирилла, махнул ему рукой, мол, давай, шевелись. Парень неохотно ускорил шаг.

В отпуск ему не хотелось. Нет, море он любил, и с удовольствием побродил бы по пустынным пляжам, где-нибудь в районе Сестрорецка, слушая шелест волн и вечную песню ветра. Но гламурная бестолковая тусня на курорте его напрягала. Напрягали люди, устремленные к непонятным для Кирилла целям, напрягали дорогущие шмотки, реальная цена которым тысяча рублей за тонну. Ну и отец напрягал. Точнее его постоянные нотации на тему выбора правильного пути в жизни. До тошноты иногда.

– - Сейчас подъедут, -- сообщил Вадим Семенович подошедшему Кириллу.

Громко щелкнул на столбе «колокол» громкой связи, и бесцветный голос, искаженный электроникой простенького усилителя, сообщил:

– - Майору Торопову срочно прибыть в штаб! Майору Торопову срочно прибыть в штаб!

– - Что там могло случиться? – Вадим Семенович удивился. – Ладно, зовут, надо идти. Счастливо тебе отдохнуть. И маме привет передавай.

– - Обязательно. – Кирилл кивнул.

Странное, нехорошее ощущение вдруг свалилось на Кирилла. Без преувеличения, словно водой окатили, и она, холодными струйками, неприятно потекла по спине. Он глядел вслед инструктору и понимал, что тот идет к чему-то страшному. Или не только он? Почему-то представилось, как огромная черная волна обегает Землю, какой ее изображают в компьютерной графике. Но вдруг раз, и все -- отпустило. Мимо пролетел еще один шмель. А когда гул его крыльев стих, Кирилл расслышал шорох гравия под колесами тяжелого бронированного автомобиля, выделенного отцу.

Действительно, подъехал отец. Стекла машины были тонированы наглухо, внутри ничего не разглядеть, но спутать отцовский служебный бронеавтомобиль с гражданской машиной было немыслимо. Зная правила, Кирилл снял рюкзак, и похлопал по нему, привлекая внимание водителя. Тот вышел, открыл багажник, взял ношу Кирилла и бросил ее в багажник. Затем открыл заднюю дверь.

Кирилл забрался внутрь. Там уже сидела мама, а отец занимал переднее сиденье, рядом с водителем, в нарушение всех инструкций. Одет он был в цивильный костюм, без галстука, как обычно. Он вообще плевать хотел на любые правила, что порой до крайности раздражало Кирилла.

На маме было длинное темно-зеленое платье, подчеркивающее идеальную, не смотря на возраст, фигуру. Длинные волосы, спадавшие ниже плеч, она, по своему обыкновению, держала распущенными. Бывало, отец ей делал замечания по этому поводу, просил заплести волосы в косу, или, хотя бы, собрать в хвост. Но мама такие выпады попросту игнорировала. Воля у нее была, как ни крути, точно не слабее отцовской. Иногда она носила и косу, и хвост, но лишь когда хотела того сама.

– - В Пулково нас ждет самолет, -- сообщил отец. – Наконец-то, удосужились выделить. От машин сопровождения я отказался, на Московском пробок быть не должно в это время.

– - Могут быть, -- выразила сомнение мама.

– - Мы же не на регулярный рейс опаздываем. – Отец рассмеялся грубым смехом, который Кирилл про себя называл казарменным. – Все, поехали!

Водитель тронул с места тяжелый автомобиль, и он покатился по грунтовке, хрустя гравием.

– - По кольцевой точно не поедем? – уточнил водитель.

– - Нет смысла, -- покачал головой отец. – Только лишний крюк делать. <