Линия жизни. Как я отделился от России
Шрифт:
Однако вопреки моим указаниям бои начали вести слишком слабыми силами, что сделало невозможной долговременную задержку противника. Так мы потеряли блестящую возможность наносить еще более чувствительные удары по наступающим войскам. Это тем более досадно, поскольку противник, как мы и ожидали, двигался плотными массами, обходя леса, которые во многих местах были заминированы. Ряды русских солдат продвигались под прикрытием танков по разрушенным нами дорогам и часто застревали в пробках. И тогда они становились удобными целями, как для огня пехоты, так и для обстрела артиллерией, но наши не располагали достаточными силами, чтобы эффективно использовать эти возможности. Кроме этого, лишь редкие финские солдаты видели танки в действии, а их было множество. Следствием этого стало моральное потрясение. Однако от него вскоре оправились, на что оказало в какой-то степени влияние и то обстоятельство, что передовые батальоны в последний момент
Несмотря на недостаточную численность, наши часто наносили успешные контрудары, и противник был вынужден продвигаться вперед весьма низкими темпами. Только 2 декабря он вышел к первой оборонительной линии Ваммелсуу – Кивеннапа – Рауту – Тайпале, которая находилась на расстоянии 10–16 километров от границы. Там, где противнику удавалось прорвать линию, его сразу отбрасывали назад, и вечером вся линия снова была в руках финнов…
Завершающая фаза сдерживающих боев была отмечена ростом активности финнов. Партизанская деятельность началась по-настоящему, в особенности по ночам нашим удавалось наносить серьезные потери русским, которые грелись у костров. 5 и 6 декабря в центре Карельского перешейка шли упорные бои, в которых принимали участие и подразделения войск главной оборонительной позиции. Так завершилась задача войск прикрытия, и они были отведены за линию обороны, будучи полностью боеспособными. Потери противника были значительными, абсолютно несопоставимыми с нашими потерями в живой силе. Все финские подразделения показали качественное превосходство, которое по-настоящему вызывало доверие. Несмотря на количественную слабость войск прикрытия, противнику потребовалась почти целая неделя для преодоления короткого расстояния до главной позиции.
Приказ по русским войскам, попавший в наши руки в первые дни, показал, что нападающая сторона рассчитывала за несколько недель захватить всю территорию Финляндии. Войска предупреждали, чтобы они не переходили границу Швеции! Бои первой военной недели, несомненно, показали русскому руководству, что оно ошиблось. Не могло быть и речи о «молниеносной войне», подобной маршу немецких войск по Польше. Надежда на быструю победу в расчете на раздоры среди финского народа, на свое превосходство в силах и на технику провалилась, и русские поняли: предстоит тяжелая борьба.
Однако у противника было техническое преимущество, предоставленное ему погодой. Земля замерзла, а снегу почти не было. Озера и реки замерзли, и вскоре лед стал выдерживать любую технику. В особенности Карельский перешеек превратился для больших масс войск и механизированных частей в пригодную местность. Дороги окрепли, легко было прокладывать и новые. К сожалению, снежный покров продолжал оставаться слишком тонким, чтобы затруднять маневрирование противнику. Единственным преимуществом, которое время года подарило обороняющимся войскам, было то, что краткость зимнего дня ограничивала деятельность авиации противника. Вскоре начались исключительно жестокие морозы, поставив как нападающую, так и обороняющуюся стороны перед самыми тяжелыми испытаниями. Нам пришлось пережить такую холодную зиму, что более низкая средняя температура была отмечена всего два раза за последние 112 лет. Поскольку все строения на потерянной приграничной полосе были сожжены, вопрос размещения для русских войск стал трудной проблемой, а холод стал причиной обморожений и снижения боеспособности.
После первой военной недели положение на перешейке в какой-то степени стабилизировалось, но фронт между Ладогой и Северным Ледовитым океаном давал повод для серьезной заботы. Там наши слабые подразделения вынуждены были отойти под нажимом превосходящих сил. Противник, поддерживаемый танками, продвигался неожиданно быстро; внезапное появление машин, одетых в броню, парализующе действовало на наши войска, из которых лишь редкие подразделения успели получить оружие для борьбы с танками. Севернее Ладожского озера русские, захватив Салми и Уома, продвигались в направлении Кителя двумя колоннами, в то время как другие колонны двигались с одной стороны через Суоярви на Лаймола вдоль железной дороги и параллельного ей шоссе, а с другой – через Эльгярви на Толвоярви и через Куолисмаа на Иломантси. Северо-восточнее Пиелисярви, где противник на направлениях Кухмо и Лиекса угрожал железной дороге Йоэнсу – Контиомяки, сложилось опасное положение. Севернее противник приближался к Суомуссалми. Салла мы потеряли, а на побережье Северного Ледовитого океана высадился десант, который, несомненно, предпримет наступление из Петсамо на юг.
Картина, составленная нашей разведкой о силах противника и его группировке, была гораздо хуже, чем мы могли ожидать.
В основную наступательную группировку русских, действовавшую на Карельском
перешейке 7-ю армию, входило 12–14 дивизий, из которых участие в боях принимали пока только 7, один полностью укомплектованный танковый корпус, несколько танковых бригад – всего около 1000 танков, а также ряд полков тяжелой артиллерии. Армии была поставлена задача захватить Выборг и продолжать наступление на запад.Севернее Ладоги в полосе Олонец – Пораярви действовала 8-я армия в составе семи дивизий, одной танковой бригады, поддерживаемая тяжелой артиллерией. Ее задача: зайти в тыл армии Карельского перешейка.
Финские лыжники на позиции
В полосе Репола – Ухта – Кандалакша вела наступление 9-я армия с задачей выйти к северной части Ботнического залива и перерезать коммуникации со Швецией.
Наконец, на побережье Северного Ледовитого океана действовала состоящая из нескольких дивизий 14-я армия.
Таким образом, против наших девяти дивизий стояло 26–28 дивизий и значительное количество специальных войск, всего полмиллиона человек. Авиация противника, по нашим подсчетам, насчитывала примерно 800 самолетов. Эти данные могли лишь свидетельствовать, что наши расчеты о силах, которые противник намеревался сосредоточить как на Карельском перешейке, так и на почти бездорожном театре военных действий от Ладоги до Северного Ледовитого океана, были довольно оптимистическими. Мы, в частности, предполагали, что в Карелию близ Ладоги в связи с трудностями транспортировки могли забросить максимум три дивизии. В течение осени 1939 года русские все же значительно увеличили сеть дорог и продолжали строительство железнодорожного пути от Петрозаводска на Суоярви. В приграничном районе были сосредоточены огромные материальные резервы. Противник, таким образом, неожиданно для нас в начальном периоде войны сосредоточил на этом участке целых семь дивизий, а в ходе войны их число возросло до десяти. Однако вскоре оказалось, что и расчеты русских были ошибочны, ибо, несмотря на все подготовительные мероприятия и вспомогательные средства, снабжение больших сил, действовавших на этом протяженном лесистом участке, порождало огромные трудности.
Хотя положение и выглядело угрожающим, все же и здесь были возможности ведения активной обороны. Противник наступал колоннами, у которых пока отсутствовала возможность взаимодействия, поскольку колонны разделяли многомильные участки глухомани. Местность, покрытая лесом, мешала противнику использовать свое превосходство в численности и технике так, как на богатом дорогами Карельском перешейке. Это предоставляло нам возможность атаковать колонны поодиночке, наносить удары по их флангам и тылу, не слишком нарушая при этом собственные связи. То обстоятельство, что зима на северных участках вступила в свои права гораздо раньше, увеличивало наши возможности. Нужно было разбить продвигающиеся вперед колонны еще до того, как они, отойдя от границы, достигнут обжитых районов, где дорожная сеть предлагала бы им лучшие связи и сделала бы возможным продолжение наступления в направлении железной дороги Сортавала – Нурмес – Оулу.
Первое активное контрмероприятие было осуществлено в ночь на 9 декабря, когда подполковник Паяри лично вывел партизанское подразделение в тыл противника и нанес русским существенное поражение. За этим последовали двое сравнительно спокойных суток, однако вскоре мы узнали, что противник перегруппировал войска в сторону северной оконечности озера, чего наша разведка не заметила. В ночь на 11 декабря батальон противника, пройдя через лес, вышел на единственную дорогу, по которой шло снабжение группы, и напал на обозы. Подполковник Паяри, случайно проезжавший мимо, быстро собрал подразделение из расположенных дальше образований и бесстрашно ударил по противнику. Одновременно две фронтовые роты атаковали со своего направления. Ближний бой, проведенный в темноте ночи, закончился полным поражением врага. Остатки батальона противника, преследуемые нашими войсками, рассеялись в глухомани, а мороз завершил работу. Успех поднял боевой дух наших войск, и атаки противника, предпринятые на следующий день, были эффективно отражены.
С участка Иломантси, где боями руководил командир группы А полковник Экхольм, 10 декабря было также получено победное донесение. При попытке обойти наши позиции один батальон русских был окружен сам и уничтожен до последнего солдата. Это был первый в войне бой на уничтожение, за ним последовало еще много! Как это подействовало на боевой дух обороняющихся батальонов, сформированных из резервистов, вполне понятно.
У полковника Талвелы, в распоряжении которого в этот момент было семь батальонов и четыре батареи, войска были полностью сосредоточены, и он решил перейти в наступление. Оно началось 12 декабря и оказалось для русских полной неожиданностью.