Лирический таксист нечаянно влюбился

И вот какая-то пятиэтажка в грустном районе города, ставшем от непогоды ещё грустнее. Александр остановил машину и стал ждать. Дождь неистово хлестал по стеклу. Его не раздражало ожидание. Наоборот, ему вдруг стало уютно. Он повернул ручку магнитолы и зазвучал джаз. Александр ушёл в себя...

Через несколько минут сквозь музыку, шум дождя и облако своих раздумий он услышал женский голос. Девушка стояла у дверей подъезда с двумя огромными чемоданами в руках. Зонт ей было держать попросту нечем, а нырять в холодный ливень без зонта, чтобы дойти до такси, ей явно не хотелось. Очевидно, она звала его. Подъехать ближе к дверям подъезда было невозможно: там не было никакой дороги. И он, прихватив свой зонт, выскочил из машины и побежал к девушке.

Чемоданы были тяжёлые даже для него. Он помог девушке донести их до машины, а ей отдал свой зонт, чтобы она не промокла. А всё-таки дождь - хорошая для таксистов штука. Все с таким вожделением ждут такси под зонтами и под навесами у дверей. И смотрят на таксиста с благодарностью, почти как на какого-то бога.

Он нажал педаль газа и вновь ушёл в себя, заслушавшись музыкой. О чём-то своём задумавшись, он мчался сквозь дождливый город, разбрызгивая колёсами вихри воды направо и налево. Девушке нужно было на другой конец города. И куда она, интересно, в такую непогоду с этими чемоданами?

Вдруг он услышал что-то похожее на всхлипывание. Похоже, девушка плачет. Нет, он ни за что не решится спрашивать из-за чего. Ведь он совершенно не умеет утешать девушек. В таких случаях он, внутренне переживая, почему-то всегда непроизвольно надевает на лицо маску безразличия. И молчит, молчит, молчит... И вообще, слишком много у него в жизни бывает ситуаций, когда он молчит, а надо вроде бы и заговорить. Он даже порой ненавидит себя за это. Но вот поделать ничего не может...

Они приехали. Какой-то небольшой домик на берегу моря. Дождь уже перестал и даже вдруг немного выглянуло солнце. Он вышел из машины, открыл багажник и достал чемоданы.

– Хотите, я помогу вам до дома их донести. Это ж такая тяжесть, - немного нерешительно сказал Александр.

– Ну что вы, я сама. Дождя уже нет, да и я уже в порядке, - сказала девушка и солнечно улыбнулась, так, что даже не верилось, что ещё несколько минут назад она плакала.

– Нет, давайте я всё же помогу вам. Вы сегодня такая грустная. И мне хочется вам хоть чем-то помочь, - сказал он и тут же сам испугался своей искренности. Он не умел никогда разговаривать так с чужими людьми. А особенно с девушками.

– Ну что ж тогда, давайте, помогайте, - весело сказала девушка.

Они направились во двор. Во дворе грозно залаяла собака. Странно, но он до сих пор боится собак и всячески избегает с ними встречи. Сам он сделал для себя вывод, что этот непобедимый глупый страх вызван в нём тем, что он совершенно не понимает, как себя правильно вести с собаками. И потому все собаки на него неизменно лают, будь то даже какой-нибудь милый пуделёк или такса.

Ещё более странно то, что сейчас он совершенно не испугался этой огромной собаки, лающей и звенящей цепью где-то совсем рядом. Наверное, потому что он всё-таки с девушкой идёт и поэтому подсознательно понимает, что сейчас ему просто позарез нужно быть храбрым. И от этого ощущения страх исчезает сам собой...

– Что-то вы сильно задумались, а мы уже пришли, - сказала девушка и радостно взглянула ему в глаза.

– А...
– откуда-то из глубины себя протянул Александр, не понимая, что говорить. Какие же красивые у этой девушки глаза! Почти как у той незнакомки из сна.
– Ну ладно, я пойду...

Он развернулся и быстро пошёл к машине. Вновь послышался собачий лай и звон цепи.

– Постойте!
– вдруг раздался голос девушки.
– Ну что ж вы сегодня такой рассеянный? Чемоданы-то мои оставьте!

Точно... Он задумался настолько, что забыл даже выпустить чемоданы из рук и вовсе перестал ощущать их тяжесть.

– Ой, простите, простите... Сейчас я вернусь...
– тихим голосом пробормотал он и, неловко засуетившись, побежал назад... Нога вдруг предательски уехала куда-то вбок. Он даже толком не успел понять, что произошло. Мгновение, невесомость, пустота. И вот он уже шмякнулся в грязь...

– Вы не ушиблись?
– услышал он откуда-то сверху взволнованный голос.

– Нет, не особенно, - пытался он говорить то, что положено, а копчик и неловко подвернувшаяся коленка тем временем выли от боли.

– Да вы же идти не можете. Вы хромаете. Давайте, я вам помогу, - девушка повела его в сторону дома. Чемоданы остались лежать посреди двора в луже.

– Нет, не надо... Так неловко получилось... Я пойду... Мне нужно ехать...
– с трудом ответил он, стараясь выглядеть как можно мужественнее.

– Я очень переживаю за вас. Мне впервые в жизни встречается такой отрешённый водитель, - сказала она с добродушной улыбкой.
– Я даже не представляю, как вам удаётся управлять машиной в состоянии такого философского сплина. Я, например, стоило бы мне хоть на секунду задуматься, наверное, врезалась бы в первый же столб. А вы, можно сказать, героически довезли меня через весь город сквозь дождь...

– И уже на самой финишной прямой брякнулся в лужу!
– добавил Александр, ни с того ни с сего веселея и одновременно стесняясь своей ребячливости.

– Вы сами удлинили себе дистанцию, - ответила она с шутливым укором.
– Оставались бы в машине. Она у вас такая красивая! И музыка в ней - просто супер! Люблю джаз... Кстати, а для чего вам шляпа? Там, на заднем сидении рядом со мной лежала... Вас не раздражают любопытные девушки?

– Наоборот, приятно... Чьё-нибудь любопытство к тебе очень здорово спасает от одиночества. Но, вот беда, редко его встретишь. Все люди такие самодостаточные...

– Уже встретил! Ну так что про шляпу?

– Ах, шляпа... Это Александр Блок. Ну знаете, он в шляпе ходил. И на многих портретах он в шляпе. Я очень люблю его стихи. И сам тоже пробую что-то сочинять...

– О, как здорово! А прочти, прочти что-нибудь! Ничего, что я на "ты"?

– Ничего... Я уже как будто давно с тобой знаком. Мне кажется, именно ты мне сегодня снилась. Я странный, наверное...

– Как здорово! Это уже стихи? Так похоже на хокку!

– Ну что ты, - он замялся, - Это просто слова... Это то, что я хотел тебе сказать... Хотел, чтобы ты знала... Это не стихи... Стихи у меня не получаются... У меня только одно стихотворение... Самое первое... Больше я ничего не писал... Я подумал, что это плохо и решил не продолжать... Решил не писать второе... Мне некого спросить, как оно, моё первое... Некому рассказать... Я его никому не читал... Мне некому его читать... А, значит, и второе - незачем... Незачем писать дальше...