Лис и империя

Игнорируя этот крайне саркастический выпад, Эфилнет сказал:

— Как я уже говорил, задолженности, имевшие место до потери контакта, не аннулированы — их следует погасить.

Пожав плечами, Джерин сказал:

— Все зависит от того, как посмотреть на проблему. Я ни разу не видел, чтобы солдаты империи помогали мне сдерживать нападки лесных разбойников, то и дело переправлявшихся через Ниффет. И когда у нас бывал недород, я ни разу не видел, чтобы из-за Хай Керс поступало зерно, дабы мы могли пережить голодную зиму. Не знаю, как вы, Эфилнет, или ваш император Кребиг, но я не привык платить за то, чего не было.

— Но… Кребиг — ваш император, точно так же, как наш!

Эфилнет, казалось, был глубоко потрясен тем, что Джерин осмеливается думать иначе.

Тут в разговор вмешался Кэффер:

— Господин барон, расскажите-ка нам о гради. Мы за Хай Керс знаем о них меньше, чем нам хотелось бы.

— Лорд Лис, — король, как и я, — сказал Араджис. — Советую вам не забывать об этом, а то он может принять вашу обмолвку за оскорбление и, чего доброго, решит вас за нее покарать.

Оскорбляться по таким мелочам было скорее свойственно самому Араджису, нежели Джерину. Он даже хотел заявить, что не чувствует себя оскорбленным, но передумал. Почему бы не дать имперским хлыщам еще один повод для беспокойства? Поэтому он лишь презрительно рассмеялся.

— Я отвечу, — сказал он. — Гради — это представители некоего захватнически настроенного народа, которые сочли, будто могут управлять этим краем, даже не удосужившись разобраться, кто его населяет.

— А потом они временно потеряли с нами связь, вот и все, — добавил Дагреф.

Он выбрал подходящий момент и взял нужный тон. Даже не презрительный, нет. Выходило, что посол империи, равно как приставленный к нему маг, заслуживают лишь удивленного пренебрежения.

Кроме того, его слова попали в цель. Уже более учтиво, чем раньше, Эфилнет спросил:

— Господин барон, так вы покоритесь императору Кребигу и попросите у него прощения за то самоуправство, которое вы здесь чинили?

— Одним словом — нет, — ответил Джерин. — Похоже, вам это слово плохо известно, поскольку ваш сотоварищ уже слышал его от Араджиса, но, видимо, не понял его значения.

Зевок Фердулфа был издевательским и столь же анатомически неестественным, как и длина его чересчур часто выскакивавшего изо рта языка.

— Убирайтесь, вы, остолопы, — сказал он. — Ваше занудство уже всех достало. — И тут же, без всякого перехода, из его насмешливого тона исчезла всякая мягкость. — Исчезните с этой земли. У вас нет на нее никаких прав. Это я заявляю — сын бога!

Эфилнет вздрогнул. Джерин тоже вздрогнул бы, если бы на него рыкнул рассерженный полубог. Но послу империи нельзя было отказать в присутствии духа.

— Боги Элабона считают иначе, а я служу им и императору.

— Как ты думаешь, что же на самом деле считают элабонские боги, отец? — прошептал Дагреф Джерину. — Этот Эфилнет и его прихвостни — элабонцы, но ведь и мы с тобой тоже. Как богам сделать выбор между ними и нами?

— Полагаю, они его и не делают, — прошептал Лис в ответ.

Насколько он знал, элабонские боги вообще старались как можно меньше соваться в мирские дела. Большей частью его это вполне устраиваю. Но в борьбе с гради, чьи боги были так же воинственны, как и их подопечные, Лис не раз пожалел, что элабонский пантеон столь инертен. Сейчас же он бы опять предпочел, чтобы все оставалось по-старому.

Пока они с Дагрефом переговаривались, Эфилнет и Кэффер тоже о чем-то совещались между собой. Лис не мог слышать, что говорит элабонский посол, но, что бы он там ни говорил, Кэффер явно был с ним согласен. Маг кивнул несколько раз, причем каждый последующий кивок был более энергичным, чем прежний.

— Эй, пустомели, хватит болтать! — рявкнул Фердулф на южан. — Я ведь уже велел вам убираться отсюда. Повторяю еще раз. Уходите, пока одежды на вас, и тогда вам повезет больше, чем предыдущему имперскому посланцу.

Тут Эфилнет кивнул Кэфферу. Маг простер к Фердулфу левую руку и зашевелил губами, одновременно совершая правой рукой такие замысловатые пассы, какие Джерину и не снились.

Лис знал, что подобное мастерство вырабатывается годами. Все верно, это был настоящий маг. Маг Школы чародеев — братства самых искусных и опытных колдунов в этой части света.

Фердулф яростно вскрикнул.

— Пытаешься заставить меня замолчать? — проревел он и вдруг, не изменившись в размерах, стал казаться крупней и свирепей, чем миг назад.

Он ткнул в Кэффера двумя пальцами. Вульгарный жест, рожденный в глухих трущобах города Элабон, был не просто оскорбительным — в нем крылась громадная сила. Кэффер вдруг пошатнулся, ему, чтобы не упасть, пришлось схватиться за поручни колесницы. Мага явно ошеломило, что его волшебство не сработало в полную силу. Джерин и раньше не раз подмечал, что даже самых искусных элабонских волшебников часто подводила их самоуверенность. Они терялись, обнаруживая, что при всем их умении отнюдь не все им подвластно.

Но и Фердулф тоже казался ошеломленным. Очевидно, он ожидал, что сумеет сбить врага с ног.

— Прекратите, вы, оба! — резко приказал Джерин. — Мы находимся под щитом перемирия. Или перейдем прямо к драке? Чего там тянуть?

— Нет, — сказал Эфилнет.

Кэффер тоже слабо кивнул, показывая, что он согласен с главой посольства. Фердулф же, напротив, всем своим видом выказывал готовность продолжать состязание. Джерин строго взглянул на него. Тот упрямо насупился. Его глаза светились таким азартом, какого Лис никогда еще в них не видел. Однако он продолжал буравить строптивца взглядом. Наконец, к его облегчению, Фердулф соизволил кивнуть.

— Возвращайтесь к своему войску, — сказал Джерин послу императора. — Встретимся на поле брани.

— Я уже говорил это вашему первому эмиссару, — добавил Араджис. — Теперь мой собрат по титулу подтверждает мои слова. Если вы хотите получить эту землю, вам придется отобрать ее у нас и у сына бога.

И он широко улыбнулся Фердулфу.

Так широко, что Джерин обеспокоился. Во весь рот улыбающийся Араджис — это что-то невероятное. Если вдуматься, крайне тревожный знак.