Лис Улисс и край света

— Ни в коем случае! — Мэр нахмурился. — Вершина теперь не город, а стратегический объект. Никто не имеет права на ее посещение без специального разрешения. Вот построим мэрию и подробно рассмотрим каждое прошение!

«Вот это правильно, это верно», — прокатилось по кучке бывших муниципальных служащих.

Мэр поднял лапу и закричал погромче, чтобы его услышало как можно больше народу:

— За работу, сограждане! Все строим Новую Вершину!

Ирина Башенька бродила между группами вершинцев и настроение ее портилось все сильней. От очарования этой местности, восхищавшей ее прежде, не осталось и следа.

Вокруг кипела видимость работы. Несмотря на горячий призыв мэра, почти никто не торопился что-либо строить. Нашлось множество куда более важных дел.

Так, например, господин Анибал собрал вокруг себя группу единомышленников и сочувствующих, взобрался на пригорок и, страстно жестикулируя, раскрывал тайный псовый заговор по уничтожению Вершины с помощью крыс, Железных Зверей и музыкантов в ветхой одежде. «Они и до Новой Вершины доберутся, вот увидите!» — убеждал он.

Поодаль расположилась другая группа, внимавшая Регине Патронаж, которая вещала о том, что своим нападением на Вершину крысы хотели предупредить город о надвигающейся опасности, эвакуировать провизию и ценные вещи и заставить жителей плечом к плечу с крысами встретить общего железного врага. Горожане же, вместо того, чтобы приветствовать дружественных крыс и ввести их на равных в состав правления Вершины, ответили им непониманием и черной неблагодарностью.

Анибал и Регина Патронаж старались переорать друг друга, а их группы взирали друг на друга с подчеркнутой неприязнью.

К чести писателей и поэтов из литературного кружка, следует заметить, что они начали строить общий дом. Однако занимались этим крайне медленно, потому что все время отвлекались на создание конкурсных произведений о Великой Стройке — причем каждый в своем жанре. В результате о Великой Стройке должны были получиться роман в стихах, детектив, фэнтези, космическая опера, сказка, производственный роман, любовная лирика, роман ужасов и эпиграмма.

Амадей Флюгер сновал между литераторами, отпускал ехидные замечания об их архитектурных и инженерных способностях и давал ценные указания из серии «уж-я-то-точно-знаю-как-надо», выполнение которых на практике наверняка привело бы к многочисленным травмам и увечьям.

В сторонке от всех уединились Пародия Фугас и Харон. Тигры выглядели недовольными (они не успели заполучить три миллиона банкнот, самолет и воздушный коридор до Градбурга — из-за того, что крысы убрались из города слишком быстро). Озираясь по сторонам, парочка сооружала из камней какую-то фигуру.

— Думаешь, они станут ей поклоняться? — неуверенно спросил подругу Харон, но заметил проходившую мимо Ирину Башеньку и осекся.

А домовладелица Анна огородила камнями большой участок земли и повесила на ветке сосны объявление:

Сдается участок по рекордно низкой цене

Все новое!

К своим Ирина вернулась в окончательно испорченном настроении. А тут ее ждал новый сюрприз: все семейство Башенек сидело возле хижины на земле. Рядом стояли собранные рюкзаки.

Сердце Ирины сжалось от скверного предчувствия.

— Что это значит?

— Нас выселили, — ответил Теодор.

— Что-о-о?! Кто выселил?!

— Мэр и его замы. Сказали, что, пока в Новой Вершине нет мэрии, единственная постройка должна ее заменить. А то не солидно власти ютиться под открытым небом.

— Идея журналистки Катерины, — добавила Мама Башенька.

— Что не удивительно, — отметил Папа Башенька.

Разгневанная Ирина бросилась в хижину, не обращая внимания на окрики родителей и старшего брата.

На полу, поджав задние лапы, расположилось около десятка главных мужей Новой Вершины. Они с изумлением уставились на юную тигрицу.

— В чем дело, девушка? — строго нахмурившись, спросил мэр.

— В чем дело?! Да как вы смеете выгонять нас из дома! Уже второй раз!

— Ну, вот видите, вам не привыкать, — махнул лапой один из тигров, а мэр укоризненно покачал головой:

— Как вам не стыдно! После всего плохого, что вы сделали для города, мы дали вам шанс вернуться в общество полноправными членами, а вы опять за свое!

— Эгоисты, — подал голос тигр, сидевший по правую лапу от мэра. — Только о себе и думают. Ни капли не изменились.

— Посулили им памятник с площадью, вот и зазнались, — презрительно бросил тигр, сидевший по левую лапу от мэра.

На ходу глотая слезы ярости и обиды, Ирина вылетела из хижины. Она крикнула Башенькам:

— Чего вы сидите! Давайте прогоним их силой!

Но, на ее удивление, родственники оставались спокойными. Теодор встал, перекинул через плечо рюкзак и сказал:

— Зачем? Есть идея получше. — Он улыбнулся и добавил: — Ведь мир такой огромный.

Давно стихли позади шумы и крики Новой Вершины. Солнце уже почти село, а Башеньки все шли и шли — туда, где высокие снега Сабельных гор граничили с темнеющим небом…

Глава двадцать восьмая и последняя Встреча

Весь предыдущий день Лис Улисс провел в обществе ящера Аарона, занимаясь важным и утомительным делом — ожиданием загадочных «союзника» и «недруга», которые открыли бы вход в сокровищницу. Но «союзник» с «недругом» появляться не спешили, и поэтому лис с призраком бесцельно слонялись по лесу, предаваясь философским беседам и рассказывая друг другу занимательные истории.

Слушая рассказы Аарона, Улисс поймал себя на том, что, оказывается, очень плохо знаком с историей древнего мира. А зря, потому что, разобравшись в уроках истории, можно избежать многих ошибок и приблизиться к истине. Хотя в чем она, эта истина, не знали и древние.

Улисс поделился этой мыслью с ящером, и разговор в очередной раз перескочил с истории на философию.

Денек выдался ясный, снег охотно искрился, в лесу царила тишина, и Улисс с Аароном чувствовали себя великими мыслителями, уединившимися в глуши, чтобы в беседах и спорах постичь тайны мироздания.

Тайны они не постигли, зато к вечеру родились две новые философские школы — улиссианство и ааронизм.

Когда Земля объявила о своей решимости подставить солнцу свою обратную сторону, Лис Улисс и Аарон вернулись к Саблезубым вратам. Улисс сказал:

— Аарон, можно задать вам личный вопрос?

Ящер не возражал.

— Скажите, вам удалось найти вашего сына Захария, который сбежал с тираннозавром Рексом за сокровищами диплодоков?

Призрак почему-то не ответил и уставился на врата. Казалось, он ушел глубоко в себя.

— Аарон? — наконец решился потревожить его Улисс. — Все в порядке?

— Да, — не отводя глаз от Саблезубых врат, ответил ящер. — Мне удалось вернуть Захария.

Интонация, с которой были произнесены эти слова, Улисса встревожила, но он постеснялся продолжать расспросы. Видимо, эта тема будит в Аароне неприятные воспоминания.