Лис Улисс и край света

Возвращение в режим «киногероя» произошло в одно мгновение. Избавитель картинно выставил вперед шпагу, вскричал «за мной, моя любовь!» и вытащил Антуанетту в длинный пустой коридор.

В конце коридора виднелись ступеньки.

— Тсссс, — скомандовал избавитель, и дальнейший путь к лестнице они проделали на цыпочках.

Следуя за спасителем, Антуанетта поднялась на один этаж и оказалась в большой комнате со множеством дверей, в каждую из которых было вделано зарешеченное окошко.

— Что это за место? — спросила она. — Прямо тюрьма какая-то…

— Нет-нет! — возразил избавитель. — Это не тюрьма! Тюрьма внизу! Я как раз оттуда тебя спас! Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Э-э… Спасибо.

— Нет, не спасибо. Что-то другое. Ну! Подумай! Я же тебя спас! Значит?

— Значит, я свобода и могу уйти отсюда! — воспряла духом Антуанетта.

Взгляд спасителя стал яростным.

— Ты издеваешься, да?

— Нет, что вы! Просто я не понимаю…

— Ладно. Давай так. Сказку про рыцаря, принцессу и дракона помнишь?

— Конечно. А какую именно? Ту, где рыцарь спасает принцессу от дракона? Или где дракон спасает рыцаря от принцессы? Или где принцесса спасает дракона от рыцаря? Или где рыцарь с драконом спасаются от принцессы?

— Первую. Самую главную. Где рыцарь спас принцессу из заточения. А она в ответ… ну, что она в ответ?

— Полюбила его, — с недоумением ответила Антуанетта. — Ой! Вы что же, хотите сказать, что я теперь должна вас полюбить?

— Что значит «теперь»! Я же твой избавитель! Ты должна была сразу в меня влюбиться, как только я появился на пороге камеры, где ты томилась в заточении, потеряв всякую надежду покинуть стены узилища! Твои чувства должны были вспыхнуть, а благодарность не знать границ! Ты должна была увидеть, что твой спаситель прекрасней всех, и понять, что он зверь твоей мечты, и что ты ждала его всю жизнь! Или… — тон избавителя стал угрожающим. — Или, может, всего этого не произошло?

Повинуясь воплям здравого смысла, Антуанетта ответила:

— Конечно, произошло. Все так и есть. Я вас люблю.

Спаситель недоверчиво прищурился.

— Правда любишь?

— Ну, конечно! — Бывшая мошенница стремительно входила в роль и даже временно перешла на «ты». — Я сразу влюбилась в тебя, как только ты появился на пороге камеры, где я томилась в заточении, потеряв всякую надежду покинуть стены узилища! Мои чувства вспыхнули, а благодарность не знает границ!

Спаситель таял на глазах. И тут, поддавшись нахлынувшему раздражению, Антуанетта все испортила:

— Значит, вы похитили меня, чтобы спасти? Тогда выходит, что вы и рыцарь, и дракон в одном флаконе. Если у вас все так здорово получается, может, вы заодно и принцессой сами побудете? А я пойду.

Никогда прежде она не видела, чтобы зверь так сразу и так сильно выходил из себя. Похититель-избавитель издал яростный рык, сломал шпагу, избил стену и запер Антуанетту в одной из комнат с решетками. Ничего особенного во всех этих действиях не было бы, если бы не одно «но»: все это заняло не более двух секунд. Поставив рекорд, «спаситель» удалился, шумно топая и изрыгая проклятия.

— Постойте! — закричала ему вслед Антуанетта. — Я пошутила! Да люблю я вас, люблю! Так люблю, что аж места себе не нахожу! А давайте вы спасете меня еще раз! У вас так классно получается!

— Можешь не надрываться. Сразу он не вернется, — раздался внезапно голос откуда-то слева. Из соседней комнаты! — поняла Антуанетта.

— Точно, — произнес еще один голос, на этот раз справа. — Все всегда происходит одинаково.

— А если бы я убедила его, что люблю, он бы меня отпустил? — спросила Антуанетта.

В ответ раздался горький смех.

— Нет, конечно! — ответили слева. — Он же нас для того и похищает, чтобы мы делали вид, будто его любим.

«Похищает нас»! Так, значит, это и есть тот самый Похититель с большой буквы, о котором галдит весь город!

— А если, наоборот, уверять, что я его ненавижу?

Теперь ответили справа:

— Будет ждать, когда полюбишь. Уже проверено. Что бы ты ни говорила и ни делала, отсюда не уйдешь.

— Лучше делай вид, будто любишь. Тогда он станет с тобой хорошо обращаться.

— Свидания примется устраивать.

— Ужин при свечах.

— Романтику всякую разведет.

— В кино сводит. В собственный кинозал, внизу, в подвале.

— А там только один ряд — задний.

— Ага, места для поцелуев.

— Он что, идиот?! — воскликнула Антуанетта, оборвав перечисление ждущих ее прелестей жизни. — Хочет любви, пускай подругу заведет!

— Видишь ли, дорогая… — ответили справа. — Подруги ему будет мало. Ему ведь хочется, чтобы его все-все любили.

— Уж очень до любви алчный, — добавили слева. — Вот он все похищает и никак остановиться не может. Урод ненормальный.

Последнее заявление вызвало со всех сторон шквал нелестных эпитетов в адрес Похитителя. Это Антуанетте уже было не интересно. Она отошла от решетки и осмотрела комнату. Окна, разумеется, нет. Есть кровать, кресло, стул и столик. На столике — корзина с фруктами. Ты смотри, заботливый какой.

Антуанетта повалилась на кровать, закинула передние лапы за голову и уставилась в потолок.

Ничего. Этот любитель любви еще не знает, с кем связался. Захватить помощницу гениального сыщика — что может быть глупее! Тогда уж следовало похитить вместе с ней и Проспера. А так — очень скоро мэтр ее найдет. Что она, мэтра не знает?

А вот нечего нападать на кого попало!

Кстати.

Антуанетта нахмурилась.

А ведь голос Похитителя она раньше слышала. Точно слышала! Но не может вспомнить, кому он принадлежит…

Эх, жаль, что Похититель так и не снял маску…

Вилла, в которую забрался Проспер, принадлежала какой-то богатой и важной персоне. Водя фонариком по сторонам, сыщик то и дело натыкался взглядом на очередной портрет одного и того же тигра, из чего сделал вывод, что это и есть хозяин дома. И также, конечно, владелец располагавшегося в подвале казино, порочный дух которого Проспер ощущал буквально пятками. Ну, правильно: кто же еще, как не богатая и важная персона, может позволить себе в городе, в котором запрещены азартные игры, содержать подпольное казино.

Но все это сыщик отметил мельком. Его больше занимали другие вопросы. Первый: что, собственно, он ищет? И второй: сколько времени у него есть на поиски того, что, собственно, он ищет, прежде чем в дом кто-нибудь нагрянет?

«Надо найти кабинет, — решил Проспер. — Важные персоны обычно все важное хранят именно в кабинете. Это их святая святых».

И, словно по заказу, луч фонаря уперся в дубовую дверь, на которой висела табличка «Святая святых». Проникнуть внутрь оказалось лишь делом техники, то есть выбором подходящего ключа из бесценного набора Антуанетты.