Лисанэд. Наследница трех миров

Я и завидовала Алексу и ненавидела его. С самого утра он больше не вел себя как побитая собака. Не было этой тоски в глазах и голосе. Либо он хорошо скрывал чувства, что вызывало зависть. У меня так пока не получалось. Либо он действительно смирился и решил продолжать жить дальше, вычеркнув из памяти все, что не устраивало его. Вот это злило и очень сильно. Хотя я сама именно этого добивалась и от него и от себя последнее время.

Я села на один из камней и посмотрела в голубое небо. Признаков вечера и сумерек не было. Алексэд терпеливо ждал, пока я встану.

– А как день сменяет ночь?
– Я вчера так и не увидела этого.

– Сейчас увидишь.
– Заявил он, посмотрев тоже вверх.

Я хотела спросить, как он это определил, когда свет просто исчез. Словно кто-то нажал выключатель. Звезд на небе тоже не было, от этого мрак стал густым. Когда глаза немного привыкли к тесноте, я заметила, что Алеск все продолжает смотреть вверх, словно пытается там что-то разглядеть. Повернув голову в ту же сторону, увидела на самой вершине скалы слабое, розовато голубое свечение. Даже в кромешной тьме оно было видно. Хотя, наверное, именно в темноте. Когда яркий свет кругом, трудно увидеть свет от маленького фонарика, даже если он такого странного цвета.

– Конечно, я идиот! Что бы упасть в пекло, надо сначала подняться до небес!

Не могла с ним не согласиться, но озвучивать свою версию по поводу его разума, воздержалась.

– Пошли обратно?
– Вставая, предложила я. Мы прошли уже то место, и достаточно давно.

– Лучше с утра. Ты днем-то спотыкаешься, а во тьме точно голову свернешь.

Алексэд собирал хворост для костра. Сначала разозлилась на его слова, но потом вспомнила, как он читал ту записку, адресованную мне, в полной темноте. И сейчас ходил, словно все хорошо видел.

– Как ты это делаешь? Я, например, не умею читать в темноте.

– Это особенность зрения жителей мира магии. Ты никогда не видела в темноте.
– Он усмехнулся своим мыслям.

– И ты этим нагло пользовался!
– Вспомнила я, как он часто подлавливал в темноте, что бы напугать. Но зато, я хорошо слышала. Звук его дыхания вечно выдавал злодея. Именно тогда, когда дело касалось меня, он не мог заставить свое сердце стучать спокойнее и тише. Так что напугать не получалось. А вот заработать колотую рану ножом, очень даже легко. Но я тоже не могла его ни с кем перепутать. Оружие обычно упиралось в живот или в горло только для предупреждения, что прекрасно все знаю.

– У тебя уникальный слух, Лиса. Постарайся этим пользоваться. И зрение тебе будет не нужно в некоторых случаях.

Я встала со своего места закрыла глаза и прислушалась. Вокруг все постепенно стало оживать. Шорох листьев леса в далека, звук воздуха отразившийся от скалы, треск хвороста под его ногой. Все вокруг меня обретало формы, наполняя собой темноту пространства. Даже слышала, как бьется его сердце и кровь бежит по сосудам, очерчивая его силуэт. Легкие наполняются воздухом. Я вижу их очертание, вижу потоки воздуха проходящие в него и вырывающиеся наружу. Только сетка из сосудов обрисовывала контур, словно он был голый и прозрачный, с пульсирующей мышцей в груди и двумя темными силуэтами меняющими форму от количества загнанного воздуха в них. Легкие то расправлялись, то сжимались. Он стоял лицом ко мне и наблюдал, я это чувствовала. Что-то легонечко дернулось внизу его живота, и я непроизвольно посмотрела. От увиденного перехватило горло и краска залила все лицо.

– И куда ты смотришь, Лиса?
– Усмехнулся он.

Я быстро отвернулась и открыла глаза, что бы прогнать это ведение со своей головы.

– Я не помню, что бы ты раньше краснела. Даже смутить тебя было сложно.
– Он подошел слишком близко. Мне это было не нужно совсем. Постаралась сделать шаг от него, но тут же споткнулась и полетела носом к камню. Упасть Алекс мне не дал. Поймав за руку, поставил твердо на ноги и отошел сам.
– Пользуйся слухом!
– Опять повторил он совет и стал укладывать хворост в кострище.

Я пока решила не экспериментировать с закрытыми глазами. В темноте стали проявляться силуэты, словно я видела отражение звуков от их форм. Наверное именно так видят многие ночные животные. Чувствительность на уровне ультразвуков. Алекс теперь, слав богу, был одет. Я постаралась не прислушиваться к работе его органов. Оказалось, переключая звук на низкий и высокий уровень, могла смотреть далеко и близко. Это было легко и очень увлекательно. Могла увидеть лист на дальнем дереве, что сорвался и полетел вниз. При этом, все, что было рядом становилось прозрачным как дымка.

Играя со слухом уловила звук гула, что нарастал и становился сильнее. Звук доносился с того места, откуда шло сияние.

– Что это?
– Я усилила его и даже стали слышны чьи-то голоса.

– Все просто, Лиса, в мире чудовищ зарождается новый день.

Значит Ад и Рай, как два полиса одного мира. Когда в одном из них ночь, в другом зарождается день.

– Значит мы попадем туда, когда там будет ночь?

– Возможно. Но тебе теперь это все равно. Смотрю, ты быстро освоилась с новым даром. А раньше, как не тренировалась, ничего не получалось.

– Может мне мешали другие чувства? Вот сейчас и получилось все проще и легче.
– Алекс ничего не ответил на мой комментарий, продолжая подбрасывать дрова в костер.
– Скажи, у тебя тоже есть свои люди в других мирах?

– Конечно. Иначе нельзя. Многие миры враждебны и переполнены. Например тот, из которого вернулась ты. Мы постарались сохранить в тайне от его жителей существование предела. Но некоторые, особо упрямые, все равно проникают через него в другие миры.

– И что вы с ними делаете?

– По разному. Если человек не доставляет проблем, то живет и адаптируется, если же он агрессивно настроен, то попадает под жесткий контроль, вплоть до лишения воли и сознания.

– Но обратно вы никого не возвращаете?

– Нет!
– Он взглянул на меня. Отражение языков пламени костра в его глазах, делали его похожим на демона.
– Это опасно, Лиса. Вернувшийся, может привести с собой больше людей, и еще не известно с какой целью.

– А кто это "мы", кто принял такое решение?

– Это три основных мира: чистая энергия, магия и чудовища. Раньше в этот список входил и мир чувств, тот самый, где ты была. Но преобладание в нем больше отрицательных эмоций привел нас к решению изолировать его.

– Значит, нас с Виктором не вернут домой?
– Расстроилась я.

– Вернут.
– Алекс попытался улыбнуться.
– Я уже думал об этом. Только нам придется стереть кое-что из вашей памяти. Извини, безопасность миров прежде всего.
– Он опять посмотрел на огонь.
– Дэймон рассказал мне, при каких обстоятельствах вы встретились. Если ты решишься, то мы сможем и это стереть из вашей памяти. И у вас все будет по прежнему.