Лишь его

Он бы никогда этого не сделал. Капитан бы спас. Может, он мог бы спасти меня. Теплое жужжание алкоголя толкает меня. Я соскальзываю с его колен, а он неохотно отпускает мои ноги. Я начинаю ползти к нему. Он не двигается, пока я прокладываю свой путь к нему на колени. Я прижимаю свое лицо к его шее, вдыхаю его запах розового дерева, и его руки обхватывают меня. Просто обнимают меня. Я не могу вспомнить, чтобы кто-то делал это, даже моя собственная мать…

— Ты знал, что я всё помню? — Я рассказываю ему секрет, который знают обо мне несколько человек.

— Что ты имеешь в виду под всем? — Его рука на моей спине движется медленными кругами. Это ленивый ритм, который заставляет мои глаза закрываться, и я растворяюсь в нем.

— Всё. — Я чувствую, как он делает паузу, пока он не начинает снова растирать. — В первый раз, когда я тебя увидела, на тебе были темно-синие брюки, белая рубашка на пуговицах. Твой галстук давно пропал, а две верхние пуговицы были расстегнуты. Когда ты поворачивался определенным образом, эти твои проклятые мышцы сгибались и напрягались под рубашкой. Я мельком видела татуировки, пытаясь заглянуть тебе в рукава. Я провела так много ночей, гадая, как они выглядят после того первого дня. Как они будут прослеживаться на твоих руках. — Мои пальцы сейчас обводят их по правой руке. Мне не нужно смотреть, чтобы понять, что я обхожу их безупречно. Я держу глаза закрытыми, лицо зарыто в его шею, вдыхаю его. Я хочу чувствовать его запах вечно. Это как-то утешает.

— Потребовалось время, чтобы увидеть их все, но мне нужен был только один взгляд. Теперь я всегда буду знать их точный рисунок. Иногда поздно ночью я отслеживаю их на своей собственной руке.

— Пейдж. — Он мягко произносит моё имя, но оно вибрирует сквозь его тело, проникая в моё, заставляя меня улыбаться. Я прикасаюсь носом к его шее, а затем мягко целую. Он опять успокаивается. Мне нравится, как я могу сделать это с ним одним маленьким прикосновением.

Я чувствую, что это придает мне сил, и после того, что случилось сегодня вечером, я наслаждаюсь этим. Я чувствовала себя такой бессильной перед отцом. Я думала, что после всех этих лет я была лучше подготовлена. Больше не такая напуганная маленькая девочка.

— Это одна из хороших вещей в том, чтобы помнить обо всем, — говорю я ему, поцеловав ещё раз в шею. — Плохо то, что иногда ты хочешь забыть то, что видела, но время не может уменьшить боль, потому что ты продолжаешь видеть это. Память никогда не меркнет.

— О, котёнок. — Он сильно сжимает меня, как будто пытается убрать некоторые из этих плохих вещей. Интересно, знает ли он, что делает. Если бы он не пришел сюда сегодня вечером, я бы, наверное, лежала в своей постели, проигрывая воспоминания после того, как вспомнила то, чего не хотела. Но сейчас всё, о чем я могу думать, это о его руках, обёрнутых вокруг меня. Запах его вторгающегося в меня. И этот его небольшой вкус у меня на губах.

Потом, без предупреждения, он поднимается со мной на руках и несет меня вниз по коридору в мою комнату. Он ставит меня на ноги рядом с моей кроватью, а потом расстегивает свою рубашку. Я не могу не смотреть, как каждая пуговица выскакивает, раскрывая больше его кожи. Его широкая, твердая грудь приходит в поле зрения, и я могу только смотреть, ошеломлённая совершенством. Когда я застываю на месте, он подбирается к моему платью, расстегивая его сбоку, и легко снимает его через голову. Не отрывая глаз от моего лица, он роняет его на пол и снимает собственную рубашку, а затем надевает её на меня. Он прикрывает моё обнаженное тело и застёгивает все пуговицы, в то время как я смотрю, как он заботится обо мне.

— Всегда джентльмен.

— Если бы ты только знала, — говорит он, маскируя слова глубоким вздохом, и я почти не слышу их.

После того, как он закончил застегивать меня, он отодвигает покрывала и поднимает меня снова, помещая меня в центр кровати.

— Ты никогда не поместишься на диване. — Я протягиваю к нему руку, хочу, чтобы он прилёг со мной. — Или ты… — Я даже не могу закончить предложение, я так боюсь, что он уйдет. Он увидел меня дома, убедился, что со мной все в порядке, и уложил в постель. Моя рука опускается, потому что я не хочу, чтобы это закончилось. Я знаю, когда наступит утро, все будет по-другому. Я хочу продержаться ещё немного, пока всё не началось. Скоро воспоминания начнут давить на меня, требуя, быть услышанными.

— Я не уйду. — Его голос мягкий, и это снимает нарастающую панику.

Чувство спокойствия омывает меня, и я снова протягиваю ему руку. — Тогда ложись со мной.

Он стонет и снимает обувь. Я откидываю покрывало, приглашая его в кровать, не делая никаких движений, чтобы перебраться на другую сторону. Моя кровать не гигантская, и когда я буду лежать в центре, ему придётся дотронуться до меня, чтобы его большое тело поместилось.

Он выключает лампу и удивляет меня, когда кровать прогибается на его стороне. Я думаю, что он будет лежать там, но вместо этого он прижимает свое тело к моему, набрасывая свою большую ногу на меня, прижав меня под собой, полностью обернувшись вокруг меня. Я устраиваюсь к нему и задаюсь вопросом, сможет ли он держать кошмары подальше от меня. Когда я с ним, он удерживает воспоминания, и сегодня, это всё, чего я хочу. Мира, сна и комфорта. 

Глава пятая Пейдж

Я просыпаюсь до восхода солнца, и темнота в моей комнате начинает рассеиваться. Это не солнечный свет, а скорее сумерки. Рассвет, и я провела ночь без сновидений в объятиях человека, которого не должна была хотеть.

Растягиваясь, я замечаю, что его нет в постели, но его тепло вокруг меня. Я сижу, думая, что он, должно быть, ушёл, но вижу его, сидящим в кресле рядом с кроватью, глядящего на меня. Его взгляд заставляет меня стесняться, и я хватаюсь за одеяла, которые упали мне на колени. Я не использую их, чтобы прикрыть себя; я скручиваю их в руках, давая им что-то делать.

— Доброе утро, котёнок.

Его голос как карамель, и он скользит по комнате и покрывает мою кожу. Я чувствую, как что-то мелькает в моем животе, и я хочу, чтобы он прилёг со мной. Я хочу, чтобы он встал и забрался на моё тело и без раздумий взял меня. Прямо здесь. Прямо сейчас.

Пока фантазия разыгрывается в моей голове, я скручиваю одеяло между пальцами. Капитан замечает и смотрит вниз на мои руки, а затем обратно в мои глаза. Как будто он может читать мои мысли, когда его темно-зеленые глаза дарят мне грустную улыбку. Его аромат розового дерева окружает меня, и хотя я убедила себя, что он слишком хорош для меня, я нахожу, что отчаянно нуждаюсь в нем.

Может быть, это потому, что я была уязвима с ним прошлой ночью. Может быть, это потому, что я действительно возбуждена его голым торсом, и я хочу перепихнуться. А может, это потому, что я ему доверяю. Прошло много времени с тех пор, как я потеряла бдительность, и последний раз это случилось с Мэллори. Отдавать кому-то свое доверие так же интимно, как отдавать кому-то свое тело, и все же он здесь. В моей комнате и в моем пространстве, и я хочу отбросить все свои страхи в сторону и влюбиться в него.

Было бы так легко любить такого человека, как Райан Джастис. Он добр до глубины души, мил, любезен, и никогда не причинил бы мне вреда. Если бы я пришла к нему и впустила его в свое сердце, я бы почувствовала, что возвращаюсь домой. Я знаю всё это, как будто знаю, что солнце взойдёт через мгновение, и всё же я остаюсь неподвижной на кровати. Все мои прошлые страхи и неуверенность распространяются по мере того, как первый свет пробивается сквозь шторы и разрушает нашу драгоценную связь. Сияние дня ласкает пространство между нами, и как будто Капитан знает, что это случится, он кивает и встает.