Лишь сомнения
Шрифт:
Он все еще пребывал в оцепенении от разговора с Шатисой. Никогда бы не подумал, что спросит сам, что захочет узнать о последних часах жизни Эйны. Вообще старался не думать о больнице. Однако при первой же возможности с языка сорвался конкретно этот вопрос; значит, подспудно он его мучил.
Вынужден был признаться сам себе, что после короткого сообщения на душе стало легче. Теперь он знал, что Эйна ничего не осознала, что не страдала в конце. Ей не было страшно и одиноко, как рисовал в своей голове. Может, перестанет тогда представлять себе, как ждала она его в той операционной, а он не появился,
Шатиса что-то сказала отцу и прошла в дом за ключами от машины. Наверное, попросила не хозяйничать в чужом доме, потому как Даниш Астат смутился и скрылся внутри. Потянуло запахом кофе.
Шейд невольно вдохнул его, полной грудью. Терпкий, горький. И вдруг безумно захотелось ощутить этот почти забытый вкус на языке. Сразу вспомнились все полуночные посиделки в Химере, собственные многочисленные попытки сварить нормальный кофе в квартире, без кофеварок и разных машин, пока Эйна спала.
Столько времени пытался изжить в себе тягу к городским благам, стремился занимать руки физическим трудом и забыть все, что связывало с прошлой жизнью, что искренне поразился, как стремительно мог вернуть его в цивилизацию один лишь запах. Несколько слов. Два чужих человека, которым особо дела не было до его печали. Они просто застряли с ним рядом, при этом не пытались нянчиться и угождать, чем постоянно страдал Сайген.
Впервые за месяцы Шейд ощутил нечто отличное от раздражения компанией. Ему вдруг захотелось сесть с ними за стол и послушать, как они разговаривают. Разделить с ними трапезу и выпить кофе. Сайген бы расстроился, что не с ним.
Шейд не стал заходить в дом и соблазняться дальше. Развесил полотенце с рубашкой на веревке, сходил в пристройку за ножовкой. Нужно было расчистить двор и убрать поваленные деревья.
Старик Даниш наблюдал за ним из окна. Долго, вдумчиво и изучающе. Шатиса иногда проходила мимо, из машины в дом и обратно. Шейду уже стало интересно, как они впихнули в обычную легковушку столько груза. Он выпрямился, когда устала правая рука, растер плечи, глянул на небо и взялся за ножовку левой.
– Есть электрическая пила? – крикнул из дома старик, воспользовавшись перерывом в визге металла по сырому дереву.
– Есть.
– Может, будет быстрее?
– Само собой, будет, – согласился Шейд и вытер лоб. Посмотрел еще раз вверх. Солнце поднималось все выше и влага начала испаряться. Если утром воздух был свеж и прохладен, ближе к обеду открытая улица превращалась в самую настоящую баню. На миг опустил гудевшую руку. – Если бы мне надо было сделать быстрее, я б ее и достал.
Даниш кивнул, как понял, что именно хотел сказать Шейд.
– Есть еще чем работать? Помогу.
– Нет.
Этого занятия ему хватит надолго. Делиться им Шейд не собирался. Но легкая понимающая улыбка на лице старика ему не понравилась. Взялся за следующий сук.
Из дома вышла Шатиса. Уже переоделась в шорты и собственную футболку, с мокрыми волосами. Из душа. Она держала в одной руке кружку, а в другой – глубокую миску. И направлялась к нему.
Шейд исподлобья оглядел ее и тряхнул головой, смахивая пот, текущий по вискам на шею. Макушку ощутимо припекало, мозги под черепом потихоньку плавились. Чем дольше стоял на солнце, тем сильнее мечтал о ледяной воде в заводи.
–
Сделай перерыв, – Шатиса указала на тенек под забором, а потом – на миску и кружку. – Я приготовила обед. И кофе. Хочешь?Есть он хотел уже давно. Голодными глазами уставился на рис, плавающий в подливе. И куски мяса, совсем не подгоревшие, не почерневшие, а немного поджаренные и выглядевшие как на картинке ресторанного меню. Наверное, безумно вкусные. Перевел глаза на черноту в кружке, потом – на Шатису, которая всем своим видом искушала его попробовать. То, от чего давно уже отказался в пользу мяса или рыбы. И сырых овощей или ягод, которые иногда находил.
Постоял немного, размышляя. Что же он вообще собирается есть, если не это. Ведь вместо того, чтобы охотиться, пилит стволы. Отложил свой инструмент, отряхнул руки, все в древесной пыли.
– В душ не хочешь? Там такая вода… – искусительница закатила глаза, а Шейд сразу же представил ту воду и почти почувствовал ее на себе. Невольно взгляд его и мысли метнулись к дому, продрал пальцами слипшиеся волосы, вытряхнул несколько щепок оттуда.
– Я быстро. Пять минут. Подожди здесь.
Бежать через луг, лес, а потом нестись обратно с той же скоростью, чтобы поесть чистым сейчас представилось капризом ребенка. Для чего это делать, когда в каких-то доступных двух шагах есть та же самая вода, только текущая из шланга?
Один раз, говорил себе Шейд, проходя в дом. Один раз он изменит своим правилам и воспользуется душем. Только потому, что желудок жевал уже сам себя и сил терпеть дальше не было. А получить язву и зависеть потом от таблеток не хотел. Да и кому нужна его упертость здесь – уж явно не старику и инспектору. Они завтра соберутся и уедут, забудут о нем до следующего приказа Тиля Вилеша о визуальном хотя бы осмотре.
Даниш сидел за ноутбуком и что-то записывал. Поднял голову, когда мимо прошел Шейд, и опять уткнулся в монитор.
– Сеть здесь не ловит, – заметил Шейд, доставая чистое полотенце.
– Вижу. Она мне сейчас не нужна, – отозвался врач.
Ну и ладно. Шейд открыл дверь в душевую комнатушку.
Как и думал, Шатиса только отсюда вышла: внутри коморки витал тонкий ореховый запах, который ощущался и от самой женщины. На досках она расставила гель и шампунь. С плодами аргании на этикетках. Вряд ли этим пользуется ее отец.
Шейд взял бутылочку шампуня, открыл и понюхал. Более насыщенно и тяжело, чем то, что ощущалось в воздухе. Поставил на место. И едва не подпрыгнул, когда по двери постучали.
– Можешь взять гель, если надо, – послышался голос Шатисы. – Или шампунь. Могу попросить у отца…
– Не нужно, – быстро ответил Шейд и открыл воду. На всякий случай еще раз проверил, заперта ли дверь. Как она узнала, что он поднюхивал ее помывочные штучки, так и не понял.
Обошелся простой водой. Рассчитывал на пару минут, но сам не заметил, как впал в транс, на самом деле наслаждаясь не холодной и не теплой прохладой, льющейся на голову и замечательно смывающей усталость и жар. Забеспокоился, только когда вода стала намного прохладнее: вероятно, нагретая из труб слилась и насос начал качать уже из глубин огромного резервуара, погребенного под землей, в который стекали подземные воды и стоял слив для дождевых.