Лишь в твоих объятиях

— Я позабочусь о ней. Ты можешь положиться на меня, хотя я уверен, что ты останешься жив и здоров, царапины не получишь и будешь иметь много детей, которые станут терзать тебя, совсем как мы с тобой терзали наших отцов.

Плечи Уилла задергались.

— Спасибо тебе. Ты не представляешь, насколько мне стало легче. Так ты даешь слово? Что бы ни случилось?

Алек удивленно перевел глаза с дождевых струй на лицо друга.

— Ты еще спрашиваешь? Ведь ты знаешь, что я сделаю это.

— Даешь слово? — повторил Уилл. Его глаза сверкали, сигара дрожала в его пальцах. — Что бы ни случилось?

— Да. — Алек недоумевал, отчего это Уилл так настойчиво твердит все это, но потом сказал себе, что не стоит судить его строго. Он не знал, что должен чувствовать перед сражением человек, у которого есть жена и дети. Сам он не думал о смерти. Если он погибнет, его семья продолжит неплохо жить и без него. Ничье благополучие не зависит от него, и сам он никому не обязан. — Клянусь.

Уилл заметно расслабился, прислонился к стене.

— У меня с собой письмо… — Он достал его из-под плаща. — К отцу. Отправишь после моей смерти?

Оставлять письма было обычным делом, их отсылали в случае необходимости. Многие офицеры почти не спали перед сражением, писали письма. Алек недоверчиво смотрел на Уилла, уж очень странно прозвучала его просьба. Не «если я погибну», а «после моей смерти». Он взял письмо и сунул в карман.

— Иди, поспи, Лейси. Ты не умрешь, не в этот раз. Уилл улыбнулся жутковатой улыбкой:

— Может быть, и нет. Но так мне спокойнее…

— Конечно, — буркнул Алек. Конечно, они оба могут умереть завтра, или на следующей неделе, или во сне сегодня ночью. Это военная служба. — Мне жаль, что у меня нет жены и ребенка, которых я мог бы оставить на твое попечение. Может быть, ты найдешь кого-нибудь, кто женится на Джулии, если я умру и упущу шанс высмеивать ее поклонников.

Уилл улыбнулся, но ничего не сказал. Какое-то время был слышен лишь ровный стук дождевых струй по зонту над их головами да мягкое шуршание потока воды в речушке, бегущей по рытвинам — там, где раньше была дорога. Вдалеке постоянно громыхало, но это был не гром, а шум от передвижения повозок с припасами, артиллерии и фургонов с ранеными.

По грязи к ним пробирался человек.

— Капитан Лейси! Уилл застыл.

— Да?

Глаза человека были едва видны. Он весь был забрызган грязью.

— Вас требуют, сэр. Генерал Понсонби послал за вами. Лицо Уилла перестало быть напряженным, он кивнул и отпустил посланца.

— Понсонби заботится о своем коне, — сказал он с улыбкой, и сразу стал похож на прежнего Уилла. — Он решил купить еще одного, чтобы не рисковать своим любимцем, но, кажется, не может сторговаться. Может быть, я продам ему своего и выручу немного денег.

Алек хохотнул, поднял руку в прощальном жесте. Уходя, Уилл щелчком отправил окурок в темноту. Огонек погас, еще не долетев до земли.

— Счастливо, Уилл.

Его друг посмотрел на него и дотронулся до полей шляпы.

— И тебе, Алек.

Глава 28

1820 год

— Но я ничем не смогу помочь, — сказала Крессида в четвертый раз. — Я могу рассказать мистеру Уоллесу, как туда доехать, и не мешаться.

— Чепуха.

Подозрения Крессиды оправдались, мадам Уоллес оказалась не той, за которую себя выдавала. Теперь на ней были свободные темные штаны и такой же темный облегающий жакет. Ее черные волосы были заплетены в тугую косу, змеившуюся по спине. Когда сверкнула молния, Крессида заметила, что под мышкой у нее блеснул нож. Крессида с пугливым восхищением уставилась на него и гадала, во что это она ввязалась. Мадам подтолкнула ее к ожидавшему экипажу, и вот уже мистер Уоллес гнал лошадей к дому Лейси.

— Расскажите мне поподробнее. Что вы узнали из дневника?

Крессида снова задрожала.

— Во всем виноват мой отец, — начала она тихим голосом. Даже думать об этом было страшно, не то, что говорить. — Он способствовал тому, что один из офицеров совершил предательство, а потом подложил обличающие бумаги в личные вещи Ал… майора Хейза, решив, что он убит. После этого он начал шантажировать старого мистера Лейси, требуя деньги за молчание.

— И что случилось с вашим отцом?

— Я не знаю.

Но у нее были подозрения. Мистер Лейси не был трусом, и шантажисты редко хорошо кончают. Если мистер Лейси ничего с ним не сделал, то это мог сделать кто-то другой.

Мадам Уоллес не казалась очень обеспокоенной. Она продолжала смотреть в окно. Молнии все чаще прорезали небо, они становились все ярче, отдаленное ворчание грома почти не прекращалось. Сильный ветер и развевающиеся занавески добавляли уверенности в том, что надвигается буря.

— Что вы знаете о Лейси и его доме?

— Почти ничего.

Мадам бросила на нее недовольный взгляд.

— Я же сказала вам, что не смогу помочь! Вам следовало взять с собой Джулию.

— Нет, — сказала мадам. — Вы уравновешеннее. Не говорите, что мало знаете. Расскажите мне, что вам известно. Вы встречались с мистером Лейси?

Крессида сделала глубокий вдох и кивнула:

— Один раз. Ему много лет, он примерно моего роста, сутулый, ходит с тростью. Не думаю, что у него остались живые родственники, по крайней мере, не в Грейндже. У него есть слуга, очень крупный мужчина, которого зовут Моррис. Моррис водит его в церковь. Именно в церкви я его и видела. Он всех бранил и грубо обошелся с моей бабушкой. Он назвал Алека «предателем» в присутствии всех жителей Марстона.

— А дом?

— Я видела его только издали. Джулия говорила, что Алек и Уилл Лейси были близкими друзьями, так что он должен хорошо знать дом.

— Ладно, придется довольствоваться этим. — Мадам, подняв занавеску, снова стала смотреть в окно, и Крессида опять обратила внимание на блеск рукоятки ножа.

— Могу я спросить… — робко начала она. — Могу я спросить, откуда вы знаете Алека?

В темноте кареты было видно, что мадам улыбнулась.

— Раз он не сказал вам, так и мне не стоит этого делать.